Виктор Алдышев - Возвращение

— Ладно,… — медленно выдохнул Крылов. — Выполняем ваш приказ, майор. Вам что-нибудь нужно? Прежде, чем мы уедем.

Дмитрий отрицательно покачал головой:

— Нет. Ходу отсюда, и не оглядывайтесь.

Крылов и Самойленко сели в машину, последний раз взглянули на майора, держащего на руках лейтенанта Лазареву.

Вот и всё. База уничтожена, все погибли, главный учёный инфицирован, а, значит, мёртв. Вот о чём они доложат, если доберутся.

Крылов кивнул водителю. Парень нажал на газ, торопясь убраться с кровавого песка под колёсами.

Дмитрий, проводив взглядом отъезжающую машину, наклонился к лицу Анны, и зашептал ей, касаясь губами щеки:

— Нют, ты мне нужна. Прямо сейчас. Приди в себя.

Бестужев зашагал к научным боксам. Анна, тяжело дыша, взглянула на него.

— Ты им не сказал, — прошептала она. — Почему?

Эта тонкая грань, отделившая от сознания безумный страх, образовалась только из-за понимания того, что в ампуле перчатки мутоген Альфы! Дмитрий взял его! В тот момент, когда специально прыгнул на морду главной особи и позволил мегистотерию прокусить ногу, чтобы просунуть руку сквозь приоткрытые челюсти.

Шанс на лекарство в руках того, кто может его использовать! Эта мысль спасла разум Анны от разрушения в первые минуты шока.

Бестужев не ответил на её вопрос, идя к модулям научного комплекса. Меги во время атаки подвинули их с дороги, но вход в операционный бокс остался не заблокированным.

Дмитрий занёс Анну в помещение стазискапсулы, посадил на пол.

— Нют, сможешь подключить резервный блок питания?

Он стер кровь с её лица, погладил по щекам, чтобы успокоить. Лазареву всё также била крупная дрожь, и силы воли не осталось ни на что. Но для того, чтобы делать то, что хочет Дмитрий, ей требовалась не воля. Здесь её двигало другое чувство, и сейчас оно сработало.

— Да, — прошептала Анна. — Смогу.

Бестужев быстро сделал ей и себе уколы антибиотика, обезболивающего и противосудорожного, чтобы ослабить первые симптомы мутации, потом извлёк и притащил резервный блок питания из хранилища научного бокса. Медленно ползая по полу на четвереньках, Анна подключила к нему оборудование.

Дмитрий запустил компьютер и установку синтеза ДНК. Вставил в приёмный отсек ампулу с мутогеном, набрал команду начала анализа, и прирос глазами к побежавшим строчкам.

Лазарева села на полу рядом с ним, опираясь плечом на стенку установки. Несмотря на лекарства её так и трясло, и тело болело в каждой клетке.

— Может, надо было ехать в генлабораторию? — прошептала она.

— Мы не успеем до распада мутогена, — напряжённо ответил Дмитрий. — А стазискапсулу не транспортировать без спецмашины.

Анна коснулась его бедра, сжала пальцами ткань одежды.

— Лекарство будет? — прошептала она.

— Будет, — Бестужев ответил без сомнений. — Нют, верь мне.

Лазарева сглотнула сквозь тошноту и боль:

— Я тебе верю.

Дмитрий отвернулся от мониторов, поднял Анну на руки, подошёл к стазискапсуле, нажал коленом рычаг открытия крышки на боковой панели. Прозрачный купол поднялся, обнажая лежанку.

— Тебе надо уснуть, — сказал он, укладывая Лазареву. — Мутация замедлится. Когда лекарство будет готово, я тебя разбужу.

— Подожди, — Анна ухватилась за его руку, — подожди. А ты?

— У меня больше времени, чем у тебя, — улыбнулся Дмитрий. — Инфицирование произошло через ногу, а не через сосуды головного мозга, так что у меня ещё плюсом будет часа два, три.

Боль мешала Лазаревой думать, мешала увидеть, что улыбка Бестужева не настоящая. Она слепо верила каждому его слову.

— Если не получится, — зашептала Анна, намереваясь сказать, что в этом случае не надо оставлять её в живых, но Дмитрий наклонился над ней и мягко прижался губами к её губам, заставив замолчать.

— Прости меня, — прошептал он, и нажал кнопку начала процесса.

Из отсеков стазискапсулы поднялись медицинские устройства. Иглы систем подачи успокоительного и обезболивающего проткнули позвонки Анны, вошли в артерии. Она не закричала, только потому, что её парализовало в этот же момент. Остановилась мимика лица, судороги перестали трепать тело.

Ещё пара минут и всё прекратится, замедлится сердцебиение и ток крови, наступит сон. В организме приостановятся все процессы, включая мутацию.

Одновременно наполнилась ампула системы забора крови. Дмитрий снял её с держателя, взглянул на Лазареву.

— Не сдавайся, — прошептал он.

Анна была ещё в сознании, но не чувствовала ни тела, ни собственного разума.

Бестужев пошёл к установке синтеза. На её дисплее система выдала сообщение об окончании анализа. Дмитрий знал что увидит, по-другому быть просто не могло. Анализ выделил программу зета-особи, бета-особи, и раздельные участки управляющего кода, определяющего порядок загрузки каждой из программ. Это оно. Ключевая кодирующая ДНК.

Бестужев набрал свою кровь из вены обычным шприцом, распухающей ногой придвинул к установке синтеза стул, сел. Вставил обе ампулы с кровью в приёмный отсек. Лекарство следовало создать по индивидуальному биоматериалу. Нужно очистить мутационную программу от участков, отвечающих за создание бета и зета особей и записать вместо них человеческую ДНК. При вводе в организм заражённого с управляющим кодом Альфы программа загрузит человека заново. На дисплее загорелось окно старта процесса. Компьютер оценил количество необходимого для этого времени, таймер начал отсчёт.

Бестужев взглянул на Анну. Её глаза были приоткрыты, казалось, что из-под полуопущенных век она всё ещё смотрит на него. Но сон уже должен был войти в глубокую фазу.

Грудь Дмитрия сдавило, он вздохнул с трудом, и это было не из-за начинающейся мутации, а из-за чувства вины. С Нютой не должно было такого случиться. Надо было отправить её отсюда раньше. Но Альфа внёс свои коррективы в начальный план и теперь, как ни странно, Бестужев, просчитывая последствия этого, видел лучшие перспективы.

В любом случае, главное сейчас — обеспечить выздоровление и безопасность Анны, а потом действовать дальше.

Снаружи в бокс ворвался поток ветра, принеся тихий звук. Бестужев обернулся к открытой двери. Короткие хриплые стоны…

Дмитрий мгновенно поднялся. Неужели оставшийся раненый? Ещё не поздно вернуть Крылова по рации, если они не заметили выжившего. Он выбежал на улицу, огляделся. Тел осталось не мало. Большинство трупов скрыли завалы разрушенной стены. Теперь это был их курган. Каменная могила для десятков парней. Но и по территории их лежало десятка три.

Бестужев двинулся, осматривая перевёрнутые машины, навалы ограждений, ища любое место, где мог бы остаться человек. Стоны повторились, Дмитрий обернулся на них, и наконец, увидев источник, замер. Сердце просто встало в груди.