Виктор Алдышев - Возвращение

Но Анна была человеком, когда получила себе генетического защитника, а Костя — взрослый мегистотерий, полностью сформированная бета-особь. С ним это не пройдёт. Все изменения уже состоялись, отбрасывать назад просто нечего.

Лазарева ещё мгновения глубоко дышала, потом кивнула:

— Поехали.

Дождь лил всю дорогу назад. На горизонте молнии ударяли в землю, но было заметно, что гроза ненадолго. Небо уже светлело. А пока полоса дороги на песке размывалась водой, и сливалась в единую жёлто-серую поверхность.

Костя бежал по полю невдалеке. Облака отражались в пластинах брони, так что его едва было видно.

Они оба отключили связь, но всё равно, пользуясь чисто человеческим шестым и хорошо развитым у Анны чувством, она знала, где он. Даже когда призрак исчезал из виду в серой степи.

Теперь, наконец, Лазарева думала о нём и о себе. Завтра, если всё будет нормально, надо выдвигаться. Но что дальше? Если Костю не расстреляют на первом же блок посту, это будет чудо. И если доберутся до своих, они по-прежнему останутся военнослужащими Российской армии? Сдадут вагон анализов, и их отпустят дальше воевать? Почему-то такая перспектива казалось маловероятной, а вот назначение в подопытные генеральной лаборатории — единственно возможной. Не известно только хватит ли учёным опытов над живым человеком с органами мегистотерия и мегистотерием с человеческим мозгом, или потребуется разобрать их обоих на запчасти для лучшего понимания процесса.

Впереди на дороге внезапно показалось пятно. Анна вздрогнула, отвлеклась от мыслей, вгляделась. Казалось, в отдалении двигается машина. Сквозь дождь горели красные габаритные огни.

— Да ну? — удивилась Лазарева. — Галлюцинация?

Неожиданный побочный эффект.

— Костя,… — позвала она.

Тот ответил в то же мгновение:

— Да, вижу.

— Твою ж мать, не галлюцинация.

— Гражданская машина, — добавил Багиров, — едут прямо к нам.

Впереди уже были видны стены базы. И машина уверено последовала на подъездную дорогу к открытым воротам.

— Костя, давай-ка я сначала, — Анна напряглась. — Держись рядом, не показывайся.

— Хорошо, я рядом, — Багиров отключил связь.

Лазарева добавила газу и через пару минут была уже у ворот. Люди в машине наверняка заметили огни на дороге, так что сейчас должны быть… готовы к встрече. Анна въехала на территорию. Фары осветили автомобиль лада XRAY с помятым бампером и бортами, и мужчину рядом с ним, который вскинул ружье и целился в водителя «тигра».

Он громко крикнул:

— Стоять!

Лазарева затормозила, заглушила двигатель. Человек так и целился, пытался разглядеть кто за рулём. Анна одела куртку, подняла воротничок, чтобы спрятать шею и вышла из машины.

Дождь поутих. Ветер погнал серые облака быстрее.

— Тихо, тихо, — мягко произнесла Лазарева, поднимая руки. — Я вам не враг.

Мужчина сглотнул. На вид казах, примерно тридцати пяти лет, в руках гладкоствольное ружьё с охотничьим прикладом и цевьём из дерева. Сайга, похоже.

— Данияр! — передняя дверь пассажира открылась, выскочила женщина, смуглая, кареглазая, не большого роста, с короткой стрижкой на густых чёрных волосах.

Она была явно напугана, озиралась по сторонам, видимо, ища других людей, а потом, тоже с плохо скрываемым страхом осмотрела одежду Анны. Видимо, именно из-за военной формы она и нервничала. Предположение оказалось верным, потому что женщина хрипло спросила:

— Вы военная?

В горле пересохло, так что она закашляла.

— Альфия, вернись в машину, — напряжённо произнёс мужчина, но женщина не двинулась с места.

Несмотря на страх ей был нужен ответ.

— Да, я лейтенант Российской армии, — сказала Лазарева. — Меня зовут Анна.

— Мы думали, здесь никого нет, — произнёс Данияр. — По радио объявили, что база Хромтау уничтожена мегами.

Лазарева кивнула:

— Так и есть. База эвакуирована

— А вы почему здесь? — мужчина не верил ей.

Он явно не рассчитывал кого-то встретить на опустошённой базе, после того, как по всем каналам предали, что временная российская база возле городка Хромтау оказалась на пути улья. Здесь и базы-то не должно было остаться. Обрушенная стена, перевёрнутые машины и боксы, обломки вертолёта… Всё выглядит именно так, как должно. Кроме женщины в военной форме, без признаков хоть каких-нибудь ранений.

— Были обстоятельства, — произнесла Анна, внимательно оглядывая людей и машину. — Видимо, как и у вас. Куда едете?

Что-то не так с этими людьми. Не простые беженцы. Видно, что семья — муж и жена. У обоих кольца на пальцах. Похоже, пробивались на машине через что-то. Бампер и борта были изрядно поцарапаны. Помятая одежда и усталые лица говорили о том, что они в пути уже давно. К тому же, этой дороги нет на гражданских картах, попасть сюда можно либо случайно, либо специально, если надо спрятаться.

— Вы одна? — Данияр ответил вопросом на вопрос.

Лазарева кивнула:

— Только я и напарник.

— Где он? — сразу отреагировал мужчина.

— Недалеко, — ответила Анна. — Проверяет периметр.

— Вызовите его, пусть придёт сюда!

— Придёт, когда закончит, — спокойно произнесла Лазарева и опустила поднятые руки.

— Эй!.. — крикнул Данияр, но Анна покачала головой:

— Отчего бы вы не бежали, я вам не угрожаю.

Мужчина и женщина переглянулись, посовещались взглядами.

— Значит, поедем дальше, — наконец произнесла Альфия. — На вашей базе есть вода и бензин?

Последнее относилось уже к Анне. Но она не успела ответить, потому что за спинами людей опустилось заляпанное грязью стекло, и девочка лет десяти выглянула посмотреть на происходящее.

Увидев её лицо, Лазарева всё поняла в тот же момент. Кожа ребёнка была синеватая, в глазах лопнувшие кровеносные сосуды. Она уцепилась пальцами за стекло, и стало заметно, что кости руки сильно деформированы.

Заметив поражённый взгляд лейтенанта, Альфия быстро обернулась:

— Кунке! Спрячься.

Девочка послушно юркнула в машину, забыла закрыть окно, так что было видно, как она зарывается в одеяла.

Данияр нервно сжал ружье, глядя на Анну. Лазарева не сразу решила, что сказать. Понятно, почему они напуганы, понятно, почему военная форма вызывает такой страх. Заражённый ребёнок. Господи…

Родители знают, чем это закончится. Именно поэтому они здесь, на дороге, которой нет на карте. Где нет других людей, и нет блок постов. Потому что любой военный патруль обязан забрать их дочь в карантин, где она и умрёт. Одна, в клетке.

Анна тяжело вздохнула. Значит, они решили ребёнка не отдавать.

— На базе есть вода и бензин, — наконец произнесла она. — Возьмите всё, что вам нужно. Давно её инфицировали? Точное время знаете?

Данияр молчал, справляясь с эмоциями. Так что, с трудом сглотнув комок в горле, вместо него ответила Альфия: