Сергей Зиненко - Собственный путь

Ещё бы Диармайд не заметил, он постепенно переставал вести себя как смущающийся от любого повода идиот. Фокус был в том, чтобы перемены в нём казались естественными, этому способствовали регулярные встречи и беседы, во время которых парень постепенно менял свое поведение. Он бы и не подумал, что притворяться человеком с другой личностью так сложно.

— Я тоже рад измениться! — А вот чтобы притворяться радостным, приходилось прилагать большие усилия. В последние дни у парня прибавилось стресса. Он мысленно анализировал каждый шорох, обращая внимание на всё, что происходило вокруг.

Демида мягко улыбнулась, по привычке погладив плечо Диармайда, она вообще очень любила прикасаться к собеседникам. Диармайду не нравилось это, но он старательно прятал своё возмущение.

— Как тебе наше сообщество? — до собрания оставалось ещё немного времени и обычно Диармайд проводил его общаясь с девушкой. Может она что-то подозревает? Парень относился к ней с недоверием. Вот не верил он её невинным глазам, и всё!

— Вы мне так сильно помогли… правда. Я даже перестал видеть кошмары, — ложь. На самом деле кошмары приходили всё чаще. Диармайд уже и не помнил, когда видел приятный сон. Привычка резать себя тоже никуда не делась, порезы становились глубже, парень наносил их себе значительно чаще. Диармайду казалось, что он сидит на пороховой бочке с зажжённым фитилём и он вот-вот, уже совсем скоро, взорвётся.

Как же его бесили все окружающие его люди, чужие проблемы и заскоки. Диармайд словил себя на мысли, что с радостью покромсал бы их всех.

Удивительно, как сильно растёт кровожадность с ростом силы. Ты начинаешь всё меньше и меньше внимания обращать на мир вокруг и всё больше на собственные желания. Сила пьянит. Главное не потеряться в ней и не забыться, подобное ведёт к смерти.

— Ты такой молодец! Я горжусь тобой! — энергично воскликнула девушка.

— Ребята! Собрание уже вот-вот начнётся! — крикнул Омоний, — прекратите ворковать и идите сюда.

Омоний вошёл в центр круга. Все присутствующие были напряжены, причём не только неофиты а и кураторы. Натянутые улыбки, мимолётные тяжёлые взгляды, бегающие глаза, высматривающие причину беспокойства.

Диармайд же радовался, он стал ещё на один шаг ближе к цели. Ещё один шаг к тому, чтобы добиться желаемого.

Тревоги неофитов сегодня были какими-то пустяковыми. Словно все пытались показать себя в лучшем свете, даже высказываясь о своих тревогах: «Вчера, когда я ехал на своём Майбахе», «Я думала что-же мне сделать, пойти помочь бездомным или больным детишкам», и прочая ерунда в которую Диармайд ни капли не поверил. Зато за этим было забавно наблюдать, эдакие крысиные бега, где каждый пытается показать себя с лучшей стороны, используя любые методы.

Есть что-то особенное в моменте, когда накаливающееся напряжение лопается и случается то, чего все ждали. За лицами людей в такие моменты особенно любопытно наблюдать.

Красные, огненные волосы девушки вставшей рядом с Омонием привлекали внимание, как и её чарующая, неестественная красота. Ясные, янтарные глаза казались суровыми, пронзительными. От неё веяло теплом, влага утреннего тумана испарялась, касаясь её светлой, благородно-белой кожи. Из-под закатанных рукавов гольфа были заметны очертания татуировки. Диармайд безошибочно узнал часть герба паладинов. Девушке хватило всего одного слова, чтобы Диармайд окончательно уверился в том, кто она.

— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась Лина. Сердце Диармайда громко застучало.

— Ди, подожди, я хочу с тобой поговорить, — Лина закончила заливать в уши неофитов радужные перспективы их будущего, и когда все уже собирались расходиться, она остановила Диармайда. Парень спешил уйти, как только собрание закончилось. Эту встречу точно нельзя было назвать приятной неожиданностью.

Толпа расходилась очень медленно, неофиты один за другим наседали на девушку с вопросами, на которые та терпеливо, основательно отвечала. Она казалась спокойной, ласковой, женственной, какой была ещё в лагере, но Диармайд видел отличия, они были в мелочах, незаметных для незнающих её людей. Девушка на самом деле была напряжена и злилась, четче всего это показывал приподнятый уголок рта. Лина всегда так делала, когда к ней прикасались неприятные ей люди, а это все, кроме Люка.

Все разошлись, на лесной поляне остался только Диармайд и Лина. Присутствующие уходили, бросая на них любопытные взгляды, но у Лины было достаточно авторитета, чтобы ей не задавали лишних вопросов.

Пощёчина была громкой, быстрой и очень болезненной. Диармайд поначалу порывался отбить её руку в сторону, но решил не выходить из образа сломленного человека. Удар был такой силы, что он отлетел на несколько метров, во рту появился металлический привкус крови, его губу разбили.

— А я всё думала, что сделаю с тобой, когда увижу, — Лина очень изменилась, не только характером — насыщенность цвета её области контроля говорила о четвёртом, может быть пятом ранге.

— За что? — Диармайд задрожал, он использовал влагу из воздуха, чтобы сымитировать слёзы. Всхлипнул, прикрывая рукой разбитую губу и отполз, свернувшись в клубок, внимательно наблюдая через щель между пальцев, за каждым движением девушки.

Лина нависла над ним скалой, с наслаждением наблюдая за его беспомощностью. Она наступила на ногу, едва не ломая её. Вот тут уже Диармайд серьёзно задумался, если он позволит сломать себе ногу, его боевые способности значительно ослабнут. Если парня раскроют — у него будут большие проблемы.

— Как же я ненавидела тебя! — прорычала Лина. — как же сильно я желала встретиться с тобой после побега! Я думала, что моя злость уже прошла, но нет! Увидев тебя сегодня, я поняла — ты бесишь меня сильнее, чем прежде! Это из-за тебя Люк умер! — закричала Лина, громко, не сдерживаясь. Она убрала ногу и пинком отправила Диармайда в полёт, он летел с облегчением, кость всё ещё была цела и это было только благодаря неестественно крепкому телу.

Удар о землю выбил из лёгких воздух, Лина появилась рядом в тот-же миг, когда его тело соприкоснулось с землёй. Удары посыпались один за другим: нещадные, безжалостные, очень сильные. Носок кроссовка, которым она наносила удары, порвался, не выдержав интенсивной нагрузки.

Диармайд с радостью бы свернул девушке шею, едва он её увидел. Необъяснимая жажда убийства заполнила все мысли, ещё до того, как она сказала первое слово на встрече. Неприязнь, которую девушка испытывала к Диармайду, была абсолютно взаимной, если не сказать больше. Но если он убьёт её сейчас — всё усилия пропадут понапрасну.

К ним бежал Омоний. Сектант был сродни спасательному кругу, когда Диармайд увидел его, испытал облегчение.