Андрей Земляной - Фантастический циклы. Компиляция. Романы 1-14

Кисть, сложившаяся в «скрученный лист», с некоторой натугой выскользнула из-под ремня и плавно потянулась к пряжке, молясь всем богам, чтобы те, кто его обыскивал, не обратили внимание на некоторые необычные элементы в конструкции.

Палач, видимо, что-то почувствовал, потому что мгновенно развернулся и встретился взглядом с Ником. Тонкая стальная стрелка, выброшенная щелчком указательного пальца, попала палачу точно в глаз, и он даже не успел поднять руки. Яд мгновенного действия вызвал паралич всех мышц, в том числе и мышц сердца.

Уже окончательно выплыв из имитации транса и выдираясь из ремней, Ник добрым словом помянул учителя, заставившего освоить этот прием, а заодно научившего пользоваться метательной стрелкой, пережившей все обыски под пряжкой.

Общая ревизия организма показала, что все не так плохо, хотя могло быть и лучше. Покойный, видимо, накачал его какой-то дрянью, чтобы подавить волю, но организм, сильно измененный драконом, успешно эту гадость перемалывал, в основном выводя через кожу, отчего от Ника тянуло отвратительным сладковатым запахом, похожим на запах гниющей ткани. Росс вытащил из глаза мертвеца стрелку и, аккуратно обтерев ее о его же одежду, воткнул в зажим на пряжке.

Теперь дело было за малым. Покинуть этот дом, и желательно своими ногами. Он прижался ухом к двери и чуть прикрыл глаза. Судя по звукам, в коридоре время от времени проходили люди, а совсем рядом находилось нечто вроде штаба. Звучали разные голоса явно из радиостанции, и знакомый женский голос, распекающий кого-то никак не могущего разобрать завал.

«Загостился я что-то. Пора и честь знать».

Он подошел к окну, за которым уже почти догорели короткие тропические сумерки, и посмотрел наружу. Окно, к счастью, выходило на левую сторону здания, там, где к дому плотно примыкал парк и виднелась полоска пляжа. Ник, стараясь не шуметь, открыл створки и, не примериваясь, нырнул в плотную листву. Спружинив на мягком газоне, он обернулся как раз в тот момент, когда во всем доме погас свет.

Ник замер, и в нарастающем шуме застигнутых врасплох людей уловил щелчки какого-то электромеханического устройства. Потом, видимо, включился аварийный генератор, и окна дома снова осветились, но через несколько секунд свет снова погас и в воздухе поплыл ни с чем не сравнимый запах сгоревшей изоляции.

Его новые глаза в быстро наступающей южной ночи видели не хуже, чем днем, и Ник, внимательно осмотревшись, понял, что все бандиты сейчас находятся внутри дома, где они, похоже, решили отсидеться, чтобы не попасть под разборку армейских соединений. Он улыбнулся и скользящей бесшумной походкой двинулся к дому.

Первый же встреченный им постовой стоял, чуть прислонясь к стене и даже прикрыв глаза. Но Ника не обманула его расслабленная поза. Человек, несмотря на то что имел на шлеме визор ночного видения, предпочел сдвинуть его вверх, доверяя своим органам чувств. И все равно он прозевал движение лейтенанта. Короткий, словно бросок нархи, удар — и тело мягко сползает по стене.

Ник замер, но кроме бухающих по коридорам сапог бандитов ничего не было слышно. Он быстро начал освобождать труп от оружия и снаряжения, которое тому уж точно не понадобится.

Теперь, увешанный трофеями, лейтенант чувствовал себя намного лучше.

Левое крыло, практически полностью разрушенное ракетным обстрелом, было бандитами не заселено, кроме первого и второго этажей, которые Ник вычистил довольно легко. Пятеро бандитов вовсе не таились, а разгуливали по коридорам с фонарями в руках, громко переговариваясь при этом. Через каких-то пять минут в крыле вновь воцарилась тишина, а лейтенант передвинулся в центральное здание.

Наира Лагон сидела в удобном кресле хозяина дома и, положив подбородок на сомкнутые в замок пальцы, бездумно смотрела на огонек свечи, которая нашлась на камине в столовой. От свечи ароматно пахло чем-то родным и теплым, что осталось где-то там, в прошлой жизни. И в который раз она спрашивала себя, все ли она правильно сделала тогда, больше шестидесяти лет назад, отправившись в логово Ржавого, но ответа не было. Настроение, испорченное исчезновением де Анора, срочным, на грани бегства, отъездом кардинала и этим странным мальчишкой, испортилось окончательно.

Она оглянулась. Посланные еще полчаса назад люди так и не восстановили энергопитание, а хотелось нормальной горячей еды, а не приготовленных в самогрейках армейских консервов.

— Крест! — За дверью было подозрительно тихо. — Крест! — Она повысила голос, но ответа своего верного телохранителя так и не услышала. Она встала и, подойдя к высоким двустворчатым дверям из белого дуба, дернула створку на себя, и прямо из темноты коридора на нее упало тело бывшего космодесантника с уже остекленевшими глазами.

— Как мило, что вы решили меня дождаться.

Тот, кто должен был сейчас лежать связанный по рукам и ногам, вошел в столовую, переступив через мертвое тело.

Рука Наиры метнулась к пистолету на поясе, но плечо вдруг ожгло такой страшной болью, что рука безвольно повисла, будто чужая. Она отшатнулась, пытаясь выхватить левой трубочку игломета, но еще одно размазанное движение — и вторая рука парализованно повисает вдоль тела.

— Рада видеть вас живым и здоровым. — Хозяйка растянула непослушные губы в подобии улыбки.

— А уж я как рад. — Ник хмыкнул и, ничуть не стесняясь, прошелся чуткими пальцами по телу женщины, вытаскивая спрятанное оружие. — Присаживайтесь. — Он отодвинул один из гостевых стульев и подтолкнул его ногой.

— Что вы собираетесь делать? — громко произнесла женщина. — Сдадите меня контрразведке? — Наира внутренне усмехнулась.

— Ну что вы! — Ник улыбнулся. — Отпускать вас совершенно не входит в мои планы. И кстати, если вы хотите громким голосом привлечь внимание своих людей, хочу сообщить, что это бессмысленно. Они уже ничего не услышат. В доме лишь двое живых. Я и вы.

— Так чего же ты тянешь? — с вызовом бросила Наира, вздернув подбородок вверх.

— Да понять пытаюсь. — Ник нахмурился. — Я, когда листал справку, посвященную вам, все представлял себе некое бесполое существо, страшное и ужасное, мстящее за свои детские комплексы всему роду человеческому. А увидел нестарую еще женщину, по моим меркам красивую и явно не глупую. Не складывается, понимаете? — Он присел на соседний стул и внимательно посмотрел ей в глаза. — За вашей бандой и торговля детьми, и всякой прочей мерзости столько, что не перечислить. А уж трупами так можно всю центральную площадь выстелить.

— Слабые всегда были кормом для сильных, — уверенно бросила женщина. — Само существование слабых определяется желанием сильных иметь кормовую базу. Ты же точно такой же, как и я. — Наира торжествующе улыбнулась. — Сколько на твоей совести? Сто, двести? Ты же точно такой же тигр-людоед. И что ты получишь от своего Патруля? Пенсию, на которую до конца дней будешь питаться по грязным забегаловкам вместе со всяким сбродом. Пойдем со мной, и у тебя будет все, что пожелаешь, и даже то, о чем сейчас не догадываешься. У меня работают десятки твоих бывших сослуживцев, и все довольны. Я предлагаю тебе самое ценное в этом мире — власть. И не над быдлом, которое и так склонит свои колени перед нами, а над такими же, как и ты, хищниками. Что может быть слаще власти?