Дин Кунц - Избранные произведения. IV том [Компиляция]

Видя, на ком сосредоточено внимание Джилли, гигант представил своего спутника:

— Это мой брат, Шеп.

— …сила света в канделах, световой поток…

— Рада познакомиться с тобой, Шеп, — откликнулась Джилли. Не потому, что действительно обрадовалась новому знакомству, просто не знала, что сказать, никогда не попадала в подобную ситуацию.

— …квант света, фотон. — Шеп не встретился с ней взглядом, продолжал бубнить свое, пока Джилли и его старший брат разговаривали.

— Я — Дилан.

Не выглядел он как Дилан. Скорее как здоровяк из сказок или легенд, скажем, Самсон.

— Для Шепа это обычное дело, — объяснил Дилан. — Вреда он никому не причинит. Не волнуйтесь. Просто он не совсем… нормальный.

— А кто сейчас нормальный? — пожала плечами Джилли. — После 1953 года нормальность недостижима. — Слабость заставила ее привалиться к одной из стоек, на которых держалась крыша пешеходной дорожки. — Надо позвонить копам.

— Вы сказали «улыбчивый мерзавец».

— Сказала дважды.

— Что за улыбчивый мерзавец? — спросил он, и по голосу чувствовалось, что ответ нужен ему крайне срочно, словно «Кадиллак» украли у него, а не у нее.

— Улыбчивый, жрущий арахис, тыкающий иглой, крадущий автомобили мерзавец, вот какой мерзавец.

— У вас что-то на руке.

Она с любопытством посмотрела на свою руку, ожидая увидеть воскресшего жука.

— А-а. Пластырь.

— Банни. — И широкое лицо здоровяка потемнело от тревоги.

— Нет, пластырь.

— Банни, — настаивал он. — Вам этот сукин сын наклеил полоску пластыря с Банни, а мне — с танцующей собакой.

Крытая дорожка освещалась достаточно хорошо для того, чтобы Джилли увидела: у нее и у Дилана на сгибе руки идентичные полоски детского пластыря: у нее — с кроликом, у него — с веселым щенком.

Она услышала Шепа: «Люмен, кандела в час, люмен в час», прежде чем отключила его голос.

— Я должна позвонить копам, — вспомнила она.

— Нет, нет, нет, копы нам не нужны, — возразил Дилан очень серьезно. — Разве он не объяснил вам, что к чему?

— Кто?

— Безумный врач.

— Какой врач?

— Ваш тыкающий иглой мерзавец.

— Так он врач? Я приняла его за коммивояжера.

— С чего вы решили, что он — коммивояжер?

Джилли нахмурилась.

— Точно не знаю.

— Очевидно, что он — один из врачей-безумцев.

— Почему тогда он отирается в мотеле, набрасывается на людей, крадет автомобили? Почему просто не убивает пациентов в палатах интенсивной терапии, как ему и положено?

— Вы в порядке? — Дилан всмотрелся в собеседницу. — Вы неважно выглядите.

— Меня чуть не вырвало, но я сдержалась, потом снова чуть не вырвало, но я опять сумела подавить тошноту. Это последействие анестетика.

— Какого анестетика?

— Может, хлороформа. Этот безумный коммивояжер… — Она покачала головой. — Нет, вы правы, он — врач. Коммивояжеры не пользуются анестетиками.

— Меня он просто ударил по голове.

— Вот это больше похоже на коммивояжера. Я должна позвонить копам.

— Это не вариант. Он сказал вам о профессиональных киллерах, которые уже едут сюда?

— Я рада, что они — не любители. Если уж тебе суждено погибнуть насильственной смертью, хотелось бы, чтобы тебя убили быстро и эффективно. Но вы ему верите? Он — бандит и автомобильный вор.

— Думаю, тут он говорил правду.

— Он — лживый мешок дерьма, — настаивала Джилли.

Взгляд Дилана сместился куда-то за спину Джилли, и она, услышав шум моторов, повернула голову в ту же сторону.

За автостоянкой тянулась улица. На противоположной стороне находился склон, по его вершине проходила автострада, следовавшая путем луны, с востока на запад. Три внедорожника на слишком большой скорости спускались по дуге съезда, соединяющего автостраду и улицу.

— …свет, иллюминация, радиация, луч…

— Шеп, думаю, ты начал повторяться, — заметил Дилан, не отрывая взгляда от внедорожников, одинаковых, как капли воды, черных «Шевроле Субербан». Их стекла, затемненные, как лицевой щиток Дарта Вейдера [364] Дарт Вейдер — один из главных персонажей цикла «Звездные войны». , полностью скрывали сидящих внутри.

— …яркость, сияние, блеск…

Не снижая скорости, первый «Субербан» проскочил мимо знака «Стоп» в нижней части съезда и наискось пересек пустынную улицу. Она тянулась вдоль северной границы участка, который занимал мотель, тогда как въезд на автостоянку находился на восточной стороне, куда выходил фасад здания. Проезжая мимо знака «Стоп», водитель первого «Субербана» продемонстрировал полное неуважение к правилам дорожного движения, касающимся съезда с автострады. Теперь показал, что ему плевать и на правила движения по городским улицам. «Субербан» забрался на бордюрный камень, пересек тротуар, потом зеленую полосу, разбрасывая колесами комья земли, траву и цветы, со второго бордюрного камня скатился на асфальт автостоянки в каких-нибудь шестидесяти футах от Джилли и, набирая скорость, помчался на запад, к заднему фасаду мотеля.

— …сверкание, отсвет…

Второй «Субербан» следовал за первым, третий не отставал от второго. Вновь из-под колес полетели земля, трава, цветы. Но на автостоянке второй внедорожник повернул на восток, вместо того чтобы догонять первый. Третий покатил на Джилли, Дилана и Шепа.

— …мерцание, блик…

В тот самый момент, когда Джилли подумала, что внедорожник раздавит их троих, и решала, в какую сторону отпрыгивать, вправо или влево, не говоря уж о том, что к ее горлу вновь подкатила тошнота, водитель третьего внедорожника показал, что тоже мастерски владеет автомобилем. Нажал на педаль тормоза с такой силой, что «Субербан» едва не встал на передний бампер. Четыре мощных прожектора, смонтированные на крыше, ранее темные, вдруг включились, просветив всю троицу буквально до мозга костей.

— …противосияние, отражение…

Джилли казалось, что она стоит не перед автомобилем, сработанным на одном из американских заводов, а перед неким инопланетным транспортным средством и лучи прожекторов не только освещают, но и собирают о ней всю информацию, вплоть до точного числа атомов в ее теле, выуживают из ее памяти все события, начиная с того момента, как ей довелось появиться на свет божий из чрева матери, и, уж конечно, знают теперь цвет ее нижнего белья.

Через мгновение прожекторы погасли, но перед ее глазами по-прежнему стояли желтые круги. Впрочем, даже если бы прожекторы не ослепили ее, едва ли она смогла бы разглядеть лица водителя и тех, кто сидел в салоне. Лобовое стекло, похоже, не просто тонировали, но изготовили из экзотического материала, совершенно прозрачного для сидящих внутри, а снаружи непроницаемого для света, как абсолютно черный гранит.

Поскольку эти люди искали не Джилли, Дилана и Шепа, во всяком случае в тот момент, «Субербан» дал задний ход. А потом водитель нажал на педаль газа, и внедорожник рванул на восток, к въезду в мотель, вслед за вторым «Субербаном», который в визге тормозов уже обогнул угол и скрылся из виду.