Дин Кунц - Избранные произведения. IV том [Компиляция]

Этот Линкольн Мерриуэзер Проктор был баловнем судьбы, окончившим сначала Йельский, а потом Гарвардский университет. Судя по отрывкам его работ, которые Дилан вывел для нее на экран, спокойствие в душе Проктора отсутствовало напрочь, зато хватало желания полностью подчинить себе природу, надругавшись над нею всеми возможными и невозможными способами. А работа его жизни, таинственная субстанция в шприце, не вносила своей лепты в спокойствие и стабильность, наоборот, сеяла неопределенность, ужас, даже хаос.

Признанный вундеркинд, Проктор уже к двадцати шести годам защитил две докторские диссертации, по молекулярной биологии и физике. Обхаживаемый академическими институтами и промышленностью, он занимал престижные должности как в мире науки, так и в крупнейших корпорациях, а к тридцати годам создал собственную компанию и показал себя гением в умении привлекать огромные капиталы для финансирования своих исследований под надежду, что их результаты найдут коммерческое применение и принесут высокие дивиденды.

В своих статьях и речах Проктор не просто стремился к созданию собственной империи в мире бизнеса, но мечтал о реформировании общества, надеялся изменить саму природу человека. С учетом научных прорывов конца двадцатого столетия и тех, что должны последовать в начале двадцать первого, он предсказывал возможность совершенствования человеческого общества и построение утопии.

Мотивы, которые он озвучивал, сострадание к бедным и больным, тревога о всепланетной экосистеме, всеобщее равенство и справедливость не могли вызвать нареканий. И однако, вчитываясь в его слова, Джилли слышала в глубине души топот марширующих сапог и звон цепей в ГУЛАГах.

— От Ленина до Гитлера строители утопий всегда одинаковы, — согласился Дилан. — Полные решимости любой ценой построить идеальное общество, они его уничтожают.

— Люди не могут стать совершенными, — кивнула Джилли. — Во всяком случае, те, кого я знаю.

— Я люблю естественный мир, его я и рисую. В природе совершенство присутствует везде. Совершенна эффективность пчел в улье. Совершенна организация муравейника, колонии термитов. Но что делает человечество прекрасным, так это наша свободная воля, наша индивидуальность, наши бесконечные достижения, несмотря на все наше несовершенство.

— Прекрасным… и ужасающим, — добавила она.

— Да, это трагическая красота, правильно, вот почему она так отличается от красоты природы, и по-своему она совершенна. В природе нет трагедии, только процесс, а потому нет и триумфа.

Он продолжал удивлять ее, этот медведеподобный мужчина, одетый как мальчик, в брюки цвета хаки и гавайскую навыпуск рубашку.

— Так или иначе, — продолжил Дилан, — Проктор не собирался имплантировать порты данных в мозг и вставлять в них информационные карточки, но ты оказалась права в том, что, двигаясь в этом направлении, мы пересечемся с его тропой.

Он потянулся к клавиатуре. Новое окно высветилось на экране.

Указав на слово в заголовке, Дилан сказал:

— Вот поезд, на котором давно уже ехал Проктор.

Джилли прочитала это слово вслух:

— Нанотехнология. — Посмотрела на Шепа в углу, ожидая, что он даст развернутое определение, но Шеп не оставлял попыток и дальше вдавливать макушку в угол, пока его череп не примет форму этого самого угла.

— Нано — единица измерения, которая означает «одна миллиардная». Наносекунда — миллиардная доля секунды. В данном случае слово это означает «очень маленькая, крошечная». Нанотехнология — очень маленькие машины, такие маленькие, что их не разглядеть невооруженным взглядом.

Джилли обдумала его слова, но понять не смогла.

— Слишком маленькие, чтобы разглядеть невооруженным взглядом? Так из чего сделаны эти машины?

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Никаких идей нет?

— А должны быть?

— Возможно, — голос его звучал загадочно. — Короче, наномашины конструируются из кучки атомов.

— Конструируются кем? Эльфами, феями?

— Большинство людей помнят сюжет, показанный в новостях лет десять тому назад. Логотип корпорации, который исследователи «Ай-би-эм» сумели создать из пятидесяти или шестидесяти атомов. Выстроили атомы один за другим и закрепили так, что сложились три буквы: «IBM».

— Слушай, точно! Я училась в десятом классе. Наш учитель по физике показывал нам эту картинку.

— Они фотографировали камерой, подсоединенной к мощному электронному микроскопу.

— Но это был всего лишь логотип, никакая не машина, — возразила Джилли. — Эти атомы ничего не делали.

— Да, но десятки исследователей потратили прорву денег, создавая наномашины, которые будут работать. Уже работают.

— Малипусенькие волшебные машины.

— Если хочешь так о них думать, пожалуйста.

— Почему?

— Со временем, по мере развития технологии, от их возможностей будет просто захватывать дух. И прежде всего они найдут применение в медицине.

Джилли попыталась представить себе одно из возможных применений такой вот малипусенькой машины, выполняющей малипусенькую работу. Вздохнула.

— Я слишком много времени проводила, придумывая шутки, рассказывая шутки, крадя шутки. Теперь я сама чувствую себя шуткой. Какое применение?

Он указал на экран.

— Я нашел интервью, которое Проктор дал несколько лет тому назад. Говорил простыми словами, которые не требуют пояснений. Даже я все понял.

— Может, просветишь и меня?

— Хорошо. Прежде всего применение, одно или два. Представь себе машину, которая размерами меньше клетки крови, созданную из нескольких атомов, но способную идентифицировать налет на стенках кровеносных сосудов и удалять его механически, безопасно. Эти машины биологически инертны, потому что состоят из биологически нейтральных атомов, поэтому иммунная система твоего тела не реагирует на их присутствие. И теперь представь себе, что тебе сделали инъекцию, в которой содержатся тысячи таких наномашин, может, миллионы.

— Миллионы?

Дилан пожал плечами.

— Миллионы уместятся в нескольких кубических сантиметрах такого носителя, как глюкоза. Это будет шприц поменьше того, который Проктор использовал в наших случаях.

— Кошмар.

— Полагаю, когда создавались первые вакцины, люди тоже считали, что это кошмар, позволить сделать себе инъекцию мертвых микробов, чтобы обрести иммунитет против живых.

— Слушай, мне все равно это не нравится.

— В любом случае эти миллионы наномашин будут до бесконечности циркулировать в твоей крови, выискивая налет, соскребая его, поддерживая кровеносную систему в идеальной чистоте.

Слова Дилана произвели впечатление на Джилли.

— Если этот товар попадет на рынок, наступит эра чизбургера. Их будут есть, не испытывая чувства вины. И знаешь, что я тебе скажу? Вроде бы это мне знакомо.