Дмитрий Шатров - Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Везунчик из Пекла или В поисках золотой жемчужины

В размеренные звуки вынужденной лесозаготовки вплёлся далёкий, пока ещё, звук дизельного мотора.

– Дождались, твою мать. Если это те самые плохие парни, перещёлкают они нас на этом уступе, как мишени в тире, – выматерился Ракшас, – Халк, ну-ка в сторону отойди.

Надпочечники выбросили в кровь очередную порцию адреналина. Ожидаемая угроза обострила восприятие. Течение времени ощутимо замедлилось. Организм уже привычно переключился в боевой режим. Привычно – это же надо такое придумать. Два раза «Ха». Сказал бы кто такое всего две недели назад…

Ракшас с удивлением отметил, что разноцветные линии и мерцающие пятна так и не пропали. Чуть поблёкли, размылись, но он продолжал их видеть, воспринимая уже как неотъемлемую составляющую обычного зрения. Даже дискомфорта никакого не было. Сейчас вся эта цветная вакханалия налилась яркими красками, окрашивая предметы в новые оттенки.

В голове с нарастающей амплитудой пульсировали мысли: «Убраться с террасы! Найти укрытие!» Единственный способ – это мост из этого трижды клятого хвойного дерева. Они не успевают. Халк не успел перерубить ствол даже на четверть.

– Зараза! Сейчас бы вот так, и всё, – Ракшас почти на грани отчаяния, рубанул рукой, проводя предполагаемую траекторию.

Ближайшее размытое пятно насыщенного малинового цвета неожиданно сформировалось в исполинский клинок. Следуя неведомому алгоритму, силовое поле пришло в стремительное движение, продолжая взмах руки, и пересекло ствол сосны по диагонали. Остов могучего дерева вздрогнул и нехотя осел, соскальзывая вниз по гладкому срезу. Сверху обильным градом посыпались шишки и облетевшая хвоя. Трёхэтажная вербальная конструкция, выданная опешившим Халком, могла быть занесена в анналы отечественного мата, если бы не затерялась среди оглушительного шума и треска. Исполинское дерево упало на противоположный склон, спружинив мощными лапами раскидистой кроны. Ракшас озадаченно посмотрел на мерцающий малиновым светом призрачный клинок. После чего сделал новый взмах рукой, теперь уже в горизонтальном направлении. Рукотворный мост забелел свежеспиленной древесиной, приобретая ровную поверхность. Огромный, в треть ствола, кусок дерева полетел в ущелье, размахивая в воздухе колючими ветками. В воздухе расплылся одуряющий хвойный аромат. Мост готов, и какой! Перил только не хватает.

– Ни хрена себе, ты колдун! – задорный голос Баламута поставил точку в фантастическом действе. Он вместе с Седым высунулся в верхние люки «Каймана», с интересом наблюдая за происходящим.

Эвакуация со скалистого уступа проходила под шутки-прибаутки неуёмного Баламута. Все живы, все целы, чего бы и не пошутить. А то, что пикап превратился в груду металлолома – не страшно, дело наживное. Мост, кстати, вышел на удивление удобным. Халк с Ракшасом за три ходки перетащили весь скарб и уложили его в броневик. Удалось даже найти одну целую канистру, как-то избежавшую пробоин. Её приторочили сзади на броню. Баки залили топливом под горловину, остальное оставили. Ракшас бросил последний взгляд на «Раптора» и залез в боевой отсек, захлопывая за собой дверь.

Остаток дня прошёл в откровенной праздности. Баламут немного поколесил по гористым склонам, продираясь сквозь молодую хвойную поросль, и выехал к стремительной горной речушке. Каменистый пляж широкой полосой отгораживал речку от горного леса. Под колёсами зашуршала разноразмерная галька. В замечательные места попали. Лес, горы, речка. Ни людей тебе, ни посёлков на многие километры. Заповедник был, не иначе. Тут и решили остановиться.

Не испорченная человеческой деятельностью первозданная природа действовала как сильнейший транквилизатор. Шум стремительного потока, колыхание могучих крон на высоких склонах, густой запах хвои – этот целительный комплекс помогал отдохнуть уставшему разуму от тягот походных условий. В прошлой жизни люди платили немалые деньги, чтобы оказаться в таких местах.

Халк добыл из недр боевого отсека «Каймана» рыболовные снасти и пошёл бродить вдоль берега в поисках затонов. Да, да, нечему удивляться. Некоторые привычки невозможно искоренить. В прошлой жизни удочки и складной спиннинг являлись неотъемлемым атрибутом многих автомобилей. Пускай даже и использовались один раз в году, а то и просто лежали, обрастая пылью. Было немного комично наблюдать массивную фигуру рейдера с тяжёлым автоматом на плече и спиннингом в руках. Баламут ускакал в лес по естественной надобности, ну и так, пошарахаться, обследовать окрестности между делом. Ракшас плескался в холодном потоке, приводя себя и одежду в порядок. Чистота – залог здоровья, кто бы что по этому поводу не говорил. Рядом на большом валуне щурился от удовольствия Седой, принимая солнечные ванны. Корпоративный тимбилдинг с выездом на природу получился. Других аналогий на ум не приходило. Идиллия.

Баламут вернулся с полной охапкой маслят и тут же развил кипучую деятельность. Ракшас отправился чистить грибы, Седой – за дровами, а сам мелкий завозился в боевом отсеке, матерясь вполголоса и чем-то громыхая. На здравый смысл и правила безопасности благополучно забили. Какая ночёвка на природе без костра. Да и сухомятка рационов не особенно воодушевляла. Дрова затрещали язычками пламени в аккуратно устроенном очаге, благо камней хватало. Баламут священнодействовал в процессе приготовления горячей пищи, не забывая раздавать указания. Особых изысков не получилось, но запах жареных грибов, картофельного пюре с гуляшом и разогретой тушёнки был поистине волшебным. На расстеленных прямо на камнях спальниках был уже сервирован стол с почти настоящей посудой из сумки для пикника и стояла бутылка чёрного рома. Запасы бережливого Баламута не переставали удивлять. На запах подтянулся довольный Халк, тоже с добычей. Три приличных рыбины висели на кукане, сделанном из ветки кустарника – два судака и горбатый окунь. Рыбу разделали и запекли на углях, не откладывая на потом.

Глухо стукнулись друг об друга пластиковые стаканы, предваряя праздничный ужин. Ещё бы не праздничный – уцелеть в такой мясорубке. Выпили за рейдерскую удачу, за то, что выжили все. Стол удался на славу. Оголодавшие от нервных и физических нагрузок рейдеры не стали себя сдерживать и наелись, что называется, от пуза. Тоже своеобразный антидепрессант, отлично работает. За едой в ленивом разговоре обсуждались минувшие события. В основном застольная беседа крутилась вокруг так удачно прорезавшегося дара Ракшаса. За дебатами незаметно подкрался вечер. Чай с всякими вкусностями из армейского рациона пили уже в сумерках, немного подсвеченных языками пламени от затухающего костра.