Марик Лернер - Все не так, как кажется [litres]

– Наши не пользуются бомбами, – сказал в соседней комнате женский голос. И это была не Катя и не ее бабка.

Несмотря на уговоры, Алевтина Васильевна бросить нажитое непосильным трудом отказалась категорически, проявив обычную старческую упертость. В результате Катю пришлось чуть не силком отправлять в высотку на набережной, обещая, что бабка никому не сдалась. Не трогают в наших кругах старух. А вот из Кати могут сделать заложницу, и всем плохо будет. К счастью, Кате не пришло в голову спросить, а почему из бабули нельзя, если приставить ствол к голове. Неудобно бы вышло. По большому счету мне не особо важно, что с той будет, раз сама не желает ничего делать. Хотя правильная ведьма должна уметь себя защищать.

– Это какие-то американские фокусы. У нас даже машины не взрывают. Раньше, по крайней мере, такого не было.

«Это кто ж такой умный?» – подумал я лениво, шлепая босыми ногами в совмещенный санузел. Как удобно, когда не нужно каждый раз ходить через жилую комнату, где бдительно сопит бабуля.

Справил свои дела и полез под душ, сознательно включив холодную воду. Замечательно бодрит. Потом натянул обнаруженную на стуле одежду – не та, в чем вчера ходил. Явно Катя привезла с собой из дома. Не надевая обуви, но не забыв прихватить тот самый револьвер из ресторана, доставшийся от Сантехника, двинулся на голоса в сторону кухни, махнув рукой парочке мужиков, лениво шлепающих картами в салоне. Третий спал на тахте. Она под это не приспособлена, короткая. Ноги торчали, и ему было неудобно. Нормальная работа посменно. Хочется надеяться, не случайно приставили и они способны тела, мое и Кати, охранять.

При близком рассмотрении случайно доставшийся револьвер оказался Colt Detective Special, но не из США, а производившийся в сороковых – пятидесятых по лицензии для полиции Константинополя. У Георгиева на этой почве серьезный бзик. Мы многое оружие не закупаем, а производим, пусть и обходится дороже. А то сегодня дружим с англичанами, а завтра они зад показывают. Вот и клепаем стрелковку, артиллерию, минометы и боеприпасы, а также всякую технику, БМП и корветы с фрегатами. Ну, если при этом еще продавать, даже по ценам чуть дороже себестоимости, то можно поддерживать производство на приличном уровне и связи на будущее. Ak5 (Automat-karbin5) разработан в содружестве с бельгийцами, состоит в качестве штатного оружия армии Вольного города, Болгарии, Греции, Румынии, Швеции и продается по всей Восточной Европе, охотно берут и в Азии с Африкой. Все ж удачный вышел автоматический карабин. Ничуть не хуже маузера, при этом дешевле.

– С добрым утром, – откровенно нагло улыбаясь, сказала Алла.

На кухне было дымно, несмотря на открытое окно, – накурили. И на столе – большие рюмки с бутылкой. Не водка, вино белое. Приятно проводили время в мое отсутствие.

– И что ты тут делаешь? – уточнил я без всякой радости.

Между прочим, адреса ей не оставлял, как и телефона. В университете могли сказать разве что про общагу. Я там даже Катиным местом проживания не делился. Да и вообще, должен же кто-то в прихожей сидеть?! Лео первым делом поднял всех и ко мне приставил телохранителей. Я ему внезапно сильно дорог стал, да и новость про приезд команды из долины ему очень понравилась. Правда, встречать не понадобилось. Другие с табличкой подождали и отвезли на квартиру. Я никого пока не видел, и неизвестно, нужно ли руки жать.

– Помнишь, обещал кое-что?

– Я с тобой рассчитался и ничего не должен, – усаживаясь за стол, отрезал, забирая огурец с тарелки и со смаком откусывая.

Катя понятливо достала с плиты сковородку и облагодетельствовала яичницей без всяких изысков. То есть два честных яйца и больше ничего. Зелень, правда, присутствовала на столе. Можно употреблять по желанию. Не то чтоб я был большим гурманом, однако в раковине – куча грязной посуды. Сами неплохо угостились, а мне остатки.

– Кто ее пустил? – спросил я обвиняюще, глядя на Катю и догадываясь заранее об ответе.

– Я Аллу хорошо запомнила, – сообщила она.

– И что? Мало ли с кем треплюсь в барах. Может, она на убийц работает.

– Исключительно на себя и на репутацию, – без признаков возмущения возразила Алла. – Ты – мой билет в большую журналистику.

– А губа не слипнется?

– Не хами, – попросила уже Катя.

– Полагаю, хорошая статья вам не помешает, – сказала Алла уверенно и сунула мне в руки кипу утренних газет. – Особенно после этого.

«Ну почему бы и нет», – подумал я, принимаясь обедать и попутно перелистывая последние новости.

Нетрудно догадаться, на что намекала Алла. В новостях – красочный рассказ о бойне в ресторане. Имен не называется, зато число жертв указано точно. Сорок один погибший. Такого не случалось даже в восемнадцатом году. Натуральная бомба, во всех смыслах. Журналист, захлебываясь, вещает про жестокость и реки крови, мимоходом обмолвившись, что это разборки уголовников и чем больше они друг друга крошат, тем нормальным людям спокойнее. Я бы даже не возразил, если бы сам писака не упомянул про парочку совершенно посторонних людей, случайно попавших под пули, когда валили на улице охрану. И тут в тексте всплыла любопытная деталь. Среди посетителей ресторана пятеро остались живы, как ни удивительно. Еще четверо померли уже в «скорой» и в больнице. Не успели добить, пришлось налетчикам смываться, когда наконец завыли сирены. Сантехник определенно заслужил еще одну медаль помимо той, что «за спасение начальства». Если б не валил тех автоматчиков, всех бы кончили. В числе уцелевших оказался человек, которому неизвестные лица на месте сделали операцию на горле. Невольно хмыкнул и довольно заулыбался. Не зря старался.

– Ему смешно, – осуждающе сказала Катя.

– Андрей нечто глупое увидел в статье, – возразила Алла.

Слава богу, она «считывать» не умеет, но интуиция работает. И мозги дай бог каждому. Могу поспорить, вычислила квартиру, выяснив про дядю Стояна. На выходе с кладбища ждали или журналисты, или полицаи. А его найти как раз несложно. И ведь умудрилась в кратчайшие сроки. Значит, и другие смогут. Надо убираться отсюда, пока не заявились другие типы. И Стояна с собой забрать.

– Дядька у себя? – уточнил у Кати.

Журналистка уши навострила и сделала вид, что ни капли неинтересно. Морду невозмутимую она изображать прекрасно умеет, да со мной такие фокусы не проходят, пусть я и занят газетой, попутно обедая.

– Да, – подтвердила Катя.

– Позови, пожалуйста.

И пусть возразит, когда я настолько вежлив и волшебное слово знаю. Она промолчала, лишь посмотрела выразительно. Отошла к плите и принесла кофе. Нормальный, черный, из турки, а не растворимый. Умничка. Не за то, что вкусы уже запомнила, а за то, что дает понять, что проявляет заботу. А все остальное потом. Почему я не особо верю в семейную жизнь, где Катя будет стирать рубашки и готовить обед каждый день? Ну хотя бы из-за яичницы. Готовить она не любит и сидеть дома – тоже.