Дин Кунц - Избранные произведения. I том [Компиляция]

Они устроились в берлоге Салли, его любимой комнате в этом доме. Над каменным камином висела голова дикого вепря с острыми, как ледорубы, клыками и ножом, которым Йорк в свое время убил зверя. На одной из стен и столе располагались фотографии в рамках, запечатлевшие Салли с его товарищами в экзотических местах, от джунглей до пустынь, от горных перевалов до кораблей, что плыли по странным водам. И в каждом случае он и эти старые добрые ребята — теперь уже мертвые, каждый был убит так же живописно, как и жил, — находились на службе своей стране, хотя никогда и не носили униформы. Работа, которую они выполняли, шла под таким прикрытием, что ЦРУ в сравнении с ним показалась бы открытой общественной организацией. У их группы не было названия, только номер, а сами себя они называли Бешеными Отморозками.

На полках и столах располагались сувениры: идеально сохранившийся шестидюймовый шипящий таракан с Мадагаскара; резная деревянная нога, когда-то принадлежавшая советскому наемному убийце-карлику; кортик, кинжал и крис, каждым из которых Салли ранили и каждый из которых он отнимал у ранивших, ныне гнивших в аду; булава, которой ему выбили левый глаз и которой он немедленно отомстил тому, кто наполовину ослепил его; духовая трубка, скимитар [649] Скимитар — сабля (ближневосточная, североафриканская, центральноазиатская). , пика, томагавк, ятаган, наручные кандалы с замысловатым устройством и множество других памятных ему предметов.

Хозяин и гости устроились в больших кожаных креслах вокруг кофейного столика, что сервировал Салли, пока Брюс и Тревис рассказывали о событиях, свидетелями которых стали — и едва спаслись — в Мемориальном госпитале. Из них двоих говорил и ел в основном Брюс, мальчишка впал в мрачное состояние, чертовски не подходящее для него. Салли терпеть не мог нытиков, плакальщиков и негативистов в целом. Он дал бы Тревису какой-то резкий совет по поводу того, как важно сохранять позитивный настрой и присутствие духа во всех случаях жизни, от потрясающей девушки в Сингапуре до дубинки, выбивающей глаз, но сдержался, потому что подозревал: несмотря на нынешнее раздражающее настроение, парнишка сделан из нужного теста. У Салли Йорка было чутье на хороших людей, и это чутье являлось одной из причин того, что из всех Бешеных Отморозков выжил только он.

История, рассказанная Брюсом — о пациентах, убиваемых в больнице, о каком-то плане массовых убийств, настойчиво приписываемых Тревисом инопланетянам, — казалась настолько сумасшедшей и дикой, что Салли быстро опознал в ней самую что ни на есть правду. К тому же в Брюсе нужного теста было не меньше, чем во всех, с кем Салли Йорк когда-либо был знаком.

Брюс не провел всю жизнь, перерезая глотки злодеям, заслужившим перерезанных глоток; он не сталкивал с обрывов людей, которые, будучи сброшены оттуда, придавали обрыву благородную значимость. Вместо этого Брюс писал вестерны, дьявольски хорошие, полные героизма, и точно отражал в них, как действует настоящее зло и как положительные люди порой должны дурно поступать с плохими, чтобы цивилизация могла выжить.

Когда Брюс закончил, Салли взглянул на мальчишку, сидевшего с кусочком сыра и печально покусывавшего его.

— Сынок, я верю, что у тебя в венах течет храбрость, а в хребте скрыта сталь. У меня чутье на людей из правильного теста, и ты всецело такой. Но сейчас сидишь здесь, как унылый кусок сыра. Черт, да ведь даже в сыре теперь больше норова, чем в тебе. Если хоть половина рассказанного мне Брюсом правда — а я думаю, это правда от начала и до конца, — то нас ждет тяжкий труд, и работать придется с огоньком и задором, а кроме того, с абсолютной уверенностью, что мы возьмем эту высоту и установим на ней свой флаг. Раз уж нам предстоит быть в одной команде, я должен знать, почему ты так раскис и достаточно ли в тебе характера и любви к славе, чтобы преодолеть страх и биться до победы .

— Салли, его мать пропала, — сказал Брюс. — Тревис не знает наверняка, не может знать, но думает, что они до нее добрались. Он считает, она может быть мертва.

Вскочив с кресла, сжав в кулак свою механическую руку, Салли выпалил:

— Может быть мертва? И все? Нет, дьявол вас разбери, она не мертва! И никто не мертв, пока вы не увидите чертово тело. Я ни хрена не поверю в то, что я мертв, пока не взгляну на свой труп и не проверю отсутствие признаков жизни. Я знаю людей, которые были наверняка мертвы, — один выпал без парашюта из двери вертолета с высоты две тысячи футов, второй предположительно поймал три пули в спину и рухнул в трещину во льду. Но год или два спустя однажды ночью на темной улице или в толпе на базаре в Марокко они вдруг кидаются на тебя с мясным тесаком или суют тебя лицом в огромную старую корзину с кобрами! Мертвые, ага. Ты не видел мертвого тела матери, так? Если ты этого не видел, значит, она не мертва, и тебе нужно выйти туда и найти ее. Так что доедай сыр и готовься. Понял меня, малявка?

Пустое отупевшее выражение в глазах Тревиса Ахерна сменилось живым светом.

— Так-то лучше, — сказал Салли Йорк.

Карсон предпочла бы остаться в доме Сэмплсов, со Всадниками и Всадницами, и чтобы все эти добрые, хорошо вооруженные, крутые, сообразительные люди прикрывали ей спину. Не говоря уже о том, что здесь был шикарный кофе и отличные тыквенные пироги в духовке. Но, учитывая количество этих людей, процент тех, кто был в армии и, следовательно, разбирался в стратегии и тактике, а также телефонные видео ужаса в клубе, они не нуждались в Карсон и Майкле для формирования квартала в гарнизон.

Прежде всего следовало найти Девкалиона. Благодаря своим исключительным талантам только он мог вывести детей из Рейнбоу-Фоллс, мимо блокпостов, в относительную безопасность дома Эрики в пяти милях от города. При отсутствии любого рода телефонной связи нужно было как-то выследить его, что вначале показалось почти невыполнимой миссией в городе с населением около пятнадцати тысяч.

Карсон, направляясь к центру Рейнбоу-Фоллс, вела «Гранд-Чероки» по морю снега, волны которого разбивались о ветровое стекло и пенились у колес, когда Майкл сказал:

— У меня есть идея.

— У тебя всегда есть идеи. Всегда десятки идей. Поэтому я за тебя и вышла. Чтобы посмотреть, какие идеи появятся у тебя сегодня.

— А я-то думал, ты вышла за меня по причине моей внешности, моей чувствительности и потрясающей выносливости в спальне.

— К счастью для тебя, красота в глазах смотрящего [650] Английская пословица beauty is in the eye of the beholder — о вкусах не спорят. . Но я признаю́, что в спальне ты действительно выматываешься. Когда убираешь.

— Так вот тебе идея. Почему мне приходится заниматься уборкой? У нас же есть домработница, отчего бы ей не взять на себя это?