Дин Кунц - Избранные произведения. I том [Компиляция]

— Поцелуй от меня Скаут.

Когда она шагнула назад, он захлопнул дверцу. Она увидела, как грузовик сделал полуразворот — и пропал.

Прибыв от дорожки Сэмплсов, фургон переехал мертвецов, лежащих на парковке KBOW. Они, конечно, не являлись людьми, это была новейшая раса Виктора, столкнувшаяся с сопротивлением, вооруженным куда лучше, чем они когда-либо могли предполагать.

Выбравшись из грузовика, Девкалион понял, что эти отбитые нападавшие мертвы совсем недолго, несколько минут. Те, кого он не переехал, были только слегка припорошены свежим снегом.

Он обошел труп и отправился к инженерному центру здания.

— Вы поймали одного из них?

Ральф Неттлс поднял взгляд от контрольной панели, и в его глазах читалось не удивление, а скорее вопрос «Где тебя так долго носило?»

— Не я. Какой-то нервный старик. Он сейчас в кабинете Сэмми с репликантом копа по имени Барри Бозман.

Когда Расти Биллингхем и Коррина добрались до верха темной лестницы, дверной звонок прозвучал снова. В обычных обстоятельствах он был бы даже приятен, два такта какой-то классической мелодии, возможно, что-то из Бетховена, однако сейчас каждая нота казалась ледяной и зловещей, пробирала так, словно ее играли на позвоночнике. Дважды, с малым перерывом, нажимать звонок на двери совершенно темного дома — это напоминало насмешку, если не издевательство. Они говорили: «Мы знаем, что вы там. Если не выйдете поиграть, мы организуем игру у вас».

На крыше переднего и заднего крыльца открывались окна. Но на каждом крыльце стояли убийцы, кого бы или что они собой ни представляли. Выхода не было, только вверх.

— У тебя есть чердак? — спросил Расти.

— Да, но…

— Где в него вход?

— В шкафу главной спальни.

Зазвенело разбитое стекло. Звук донесся из задней части дома.

— Показывай дорогу, — сказал Расти. — Быстро!

Он всего раз бывал на втором этаже ее дома, во время экскурсии перед ужином, тогда они держали в руках по бокалу хорошего красного вина и вечер был предельно приятным, а мир абсолютно нормальным . Она знала свой дом гораздо лучше, и даже в темноте, в неверном свете, проникавшем сквозь окна, Коррина провела его по коридору, через дверь, по спальне, в большой шкаф.

Внизу снова ударили по стеклу, Расти закрыл за ними дверь и нащупал шнурок выключателя. С люка в потолке свисал шнур. Парень потянул, люк открылся, запели тугие пружины, и показалась складная лестница.

— Но с чердака нет другого выхода, — сказала Коррина. — Мы окажемся в западне.

Вытаскивая лестницу, Расти прошептал:

— Я не буду подниматься. Только ты. — Он распустил простой узел, удерживавший шнур на кольце с нижней части люка. — А я их отвлеку. Насколько им известно, я единственный человек в этом доме. Если они поймают меня, то могут не так тщательно обыскивать все.

— Нет. Я тебе не позволю.

— Глупо умирать нам обоим, — прошептал он, схватил ее за плечи и поцеловал так, как никогда не целовал в течение их совершенно платонического романа, а затем промолвил: — Давай. Вверх!

Она забралась в темноту.

Когда достигла верха, он сказал ей вслед:

— Сиди тихо.

Коррина, обернувшись, посмотрела вниз, бледная, как церковная облатка.

— До… долго?

— Пока я не вернусь.

Она не спросила, что делать, если он никогда не вернется. Коль спросила бы, он не знал бы, что ответить.

Когда Расти свернул лестницу, оставляя Коррину на чердаке, противовесы закрыли люк с мягким стуком, заставившим его вздрогнуть. Отвязанный шнур он сунул на полку над ее висящей одеждой.

Выключив свет в шкафу, парень секунду постоял, прижавшись ухом к двери и прислушиваясь к активности в спальне. В комнате царила тишина, но он знал, что это может быть молчание чего-то затаившегося и ожидающего.

Он приоткрыл дверь. В спальне было темно, за исключением двух оконных прямоугольников, едва выхваченных из темноты светом заснеженных уличных фонарей.

Расти переступил порог и миг спустя различил открытую дверь в коридор верхнего этажа, чуть менее темную на фоне черной стены.

Если бы нечто, подобное блондинке в синем халате, ждало его там, оно бы уже атаковало. Он слишком ярко помнил змеиную скорость, с которой она набросилась на людей в «трэйлблейзере».

Нагнувшись вперед, выставив перед собой руки, чтобы не наткнуться в темноте на мебель, Расти двинулся к двери. Ему нужно было как можно быстрее забраться подальше от спальни, прежде чем привлекать к себе внимание и уводить их прочь от Коррины. Он ощупал кресло, прошел мимо высокого комода и достиг двери, не издав ни звука.

Во рту парня пересохло, будто от соли. Желудочный сок жег его до самого горла, как не бывало с ним со времен войны.

Долгое время он стоял в дверном проеме. Тишина, словно в вакууме на Луне, намекала на то, что убийцы либо не входили в дом, либо уже покинули его.

Он сделал два шага в коридор и снова замер, прислушиваясь. Окон здесь не было. Слабый свет, проникавший в окна фойе и освещавший пролет лестницы под ним, ничего больше не выдавал.

Тишина. Тишина. Далекое дзинь-дзинь-дзинь . Ему показалось, будто звук доносится с первого этажа. Дзинь-дзинь-дзинь . Он ошибся. Не снизу. Из дальнего конца непроглядно темного коридора, где он стоял. Дзинь-дзинь-дзинь. Дзинь-дзинь. На этот раз Расти лучше определил источник: он находился на расстоянии вытянутой руки от него.

Намми О'Бэннон иногда слушал радио, но никогда еще не был там, где его делают. Внутри не оказалось ни музыкантов, ни певцов, которых он ожидал увидеть. Комнаты были в основном кабинетами, кроме той с пультом от космического корабля, где работал мистер Ральф Неттлс, а все столы были совершенно неаккуратно завалены вещами.

Мистер Лисс присматривал за сломанным монстром Ксероксом Боза в одном из кабинетов, а Намми наблюдал за ними обоими. Он боялся, что Ксерокс Боза начнет совершать грязные чудовищные делишки, потому что здесь не было для него пианино, поэтому Намми за ним и следил. И за мистером Лиссом тоже, потому что старик всегда делал что-то интересное, даже если это интересное было из тех дел, которые бабушка не одобряла.

Несколько минут вокруг было спокойнее, чем с тех пор, как Намми познакомился с мистером Лиссом, а потом случилась самая странная штука за весь этот странный день. И даже самая важная штука в жизни Намми с тех пор, как бабушка умерла и он остался один.

В комнату вошел человек. Такого большого Намми никогда не видел, и большим он выглядел не потому, что был толстым, а так как был высоким и очень мускулистым, что сразу понял Намми, несмотря на плащ с капюшоном, который надел на себя этот мужчина. Он казался больше Бастера Стилхаммера, реслера, а руки у него были такими большущими, что он мог делать фокусы с исчезающими яблоками, а не с монетками, как большинство магов. Половину его лица покрывала татуировка, но это не главное. Второй самой важной вещью из тех, что случились с Намми, оказалось то, что он увидел глаза гиганта.