Лайон де Камп - Межпланетные туры

Ветер на все лады завывал в ажурной конструкции трапа и прижимал пальто Барнвельта к коленям. Спустившись вниз, он обнаружил, что предстоит еще несколько минут шагать до здания таможни. Крытый навесом на тонких стойках переход пересекал чуть ли не все поле — голую земляную плоскость коричневого цвета, усеянную многочисленными лужами. Неподалеку бульдозер и каток выравнивали кратер, оставшийся от последнего запуска. «Амазонка» высилась у Барнвельта за спиной, словно колоссальный винтовочный патрон, поставленный торчмя. Когда они доплелись до таможни, дождь перестал и между громоздящимися скоплениями туч желтым щитом выглянул Рокир.

Человек в униформе службы межпланетных перевозок держал дверь таможни открытой и на межпланетном бразильско-португальском повторял: «Пассажиры, остающиеся на Кришне, — первая дверь направо. Следующие до Ганеши и Вишну…»

Девять из четырнадцати пассажиров толпой устремились в первую дверь направо и выстроились в очередь перед стойкой, за которой восседал крупный неприветливый тип, представленный табличкой как «Афанасий Горчаков, старший таможенный инспектор».

Когда подошла их очередь, Барнвельт с Тангалоа предъявили свои паспорта, которые были тут же проверены, проштампованы и зарегистрированы, пока сами они расписывались и ставили отпечатки больших пальцев в учетную книгу. Двое помощников Горчакова тем временем досматривали багаж.

Добравшись до камер «Хаяши», один из них подозвал Горчакова, который, повертев камеры в руках, спросил:

— Деструкторы есть?

— Есть, — ответил Тангалоа.

— Вы не допустите, чтоб они попали в руки кришнянам?

— Да бог с вами.

— Тогда мы их пропускаем. Это, конечно, не совсем законно, но сделаем исключение, поскольку Кришна все время меняется, и, если снимки старой Кришны не сделать сейчас, их уже не будет никогда.

— А почему она так меняется? — удивился Барнвельт. — Я-то думал, что вы, ребята, тщательно оберегаете кришнян от постороннего влияния.

— Так-то оно так, но они и от нас самих много чему ухитрились научиться. Взять, к примеру, принца Ферриана из Сотаспе. В 2130 году он ввел в своем королевстве патентную систему, и теперь она вовсю начинает давать свои плоды.

— А кто это такой?

— Ох и мошенник! Как-то целую техническую библиотеку пытался на Кришну протащить под видом мумии какого-то предка. Когда мы ее перехватили, он и дал ход этой своей идее с патентами, а позаимствовал он ее во время своего визита на Землю.

— А кто тут советник по делам иностранцев? — вмешался Тангалоа.

— Куштаньозо. Обождите, потом я вас представлю.

Когда все вновь прибывшие прошли медосмотр, Горчаков провел людей Штайна через зал в другой кабинет, занимаемый Геркулио Куштаньозо, помощником инспектора службы безопасности Новуресифи.

Как только Горчаков удалился, Тангалоа поведал тому о целях и задачах предстоящей экспедиции, добавив:

— На юную особу положиться можно? Нам бы очень не хотелось, чтобы наши планы дошли до аборигенов.

При этом он кивнул в сторону симпатичной секретарши Куштаньозо.

— Конечно-конечно! — заверил Куштаньозо, смуглый крошечный человечек.

— Вот и славненько. За несколько последних месяцев через ваши руки не проходил кто-нибудь, похожий на доктора Штайна?

Куштаньозо внимательно изучил протянутую ему батиграфию. Трехмерный образ холодно уставился на него в ответ.

— Не думаю… хотя погодите, вроде был такой на последнем корабле с Земли, а с ним еще двое. Сказали, будто король Бал-хиба нанял их сделать топографическую съемку королевства.

— А как бы это им удалось без нарушения ваших правил?

— Им пришлось бы ограничиться исключительно кришнянскими методами топографии. Но даже в этом случае, как они уверяли, точность замеров будет куда выше, чем у любого кришнянина. Сейчас, по зрелом размышлении, мне эта легенда и впрямь представляется довольно зыбкой, поскольку ни для кого не секрет, что, с тех пор как зер Шургез отрезал королю Киру бороду, у того просто мания против иностранцев. Я пошлю ему запрос. Сеньорита Фоли!

— Sim? [55] «Sim?» — «Да?» ( порт .). — девушка обернулась, широко раскрыв огромные голубые глаза. На Куштаньозо она уставилась с таким нетерпеливым вниманием, будто он собирался, по меньшей мере, поделиться с ней беспроигрышной методикой игры в бридж.

— Письмо, рог favor. [56] Por favor — пожалуйста, будьте добры ( исп .). От Геркулио Куштаньозо и так далее — Его Несравненной Грозности Киру бад-Баладу, доуру Бал-хиба и Кубьяба, наследному дашту Джешанга, титулованному пандру Чилихага, и прочая, и прочая. Имеем честь поставить Вашу Грозность в известность относительно того, что межпланетная служба безопасности испытывает нужду великую в сведениях, касательство имеющих…

Закончив диктовать, он распорядился:

— Переведите на гозаштандоу и перепишите от руки на местной бумаге.

— Должно быть, смышленая девчонка, — заметил Барнвельт.

— Это уж точно.

Заслышав эту скупую похвалу, девушка зарделась. Геркулио обратился к ней:

— Сеньорита, это наши гости, сеньоры Джордж Тангалоа и Дирк Барнвельт; мисс Элин Фоли.

— Что там за история с бородой короля? — полюбопытствовал Барнвельт. У местной публики, должно быть, недюжинное чувство юмора.

— Вы, гляжу, даже десятой доли всего не знаете. Этот самый Шургез был послан за бородой в порядке епитимьи, потому что убил кого-то в Микарданде. Кир чуть не лопнул со злости, поскольку у кришнян бороды практически не растут и ему всю жизнь пришлось положить, чтоб ее вырастить.

— Вполне представляю, каково ему пришлось, — кивнул Барнвельт, припомнив, как однокашники по педагогическому колледжу однажды насильно избавили его от усов. — А когда это было?

— В 2137 году, после задержания Ферриана с мумией и скандала с Гоишем.

И Куштаньозо поведал им об удивительных приключениях Энтони Фаллона и Виктора Хассельборга, дополнив свой рассказ другими подробностями из новейшей кришнянской истории.

— Запутано почище вопросника для вычисления подоходного налога, заметил Барнвельт. — Что-то не припомню, чтоб я про это где-нибудь читал.

— Вы забываете, сеньор Дирк, что известия об этих событиях еще не достигли Земли до вашего отлета, а путешествовали вы ни много ни мало двенадцать земных лет, по объективному времени.

— А-а, ясно. Что-то мне такое говорили про эффект Фицджеральда. Правда, я не чувствую, что стал на двенадцать лет старше.

— Конечно, потому что физически этого не произошло — вы постарели разве что на три-четыре недели. А с Хассельборгом вы разминулись в пути: он недавно вернулся на Землю.

— Кхе-гм, — вмешался Тангалоа. — Давайте все же вернемся к сути дела, джентльмены. Как бы нам попасть в Сунгар?