Алексей Макаров - Ангелами не рождаются. Книга 1 [litres]

И объясняли им, что невозможны подобные желания при Новом Воплощении, что не будет памяти о прошлом и лица прежнего. И сообщали, что требуется им продолжить Очищение. Рыдали они тогда горючими слезами. И ждали их за дверьми прилетевшие с демонами гарпии в грубых серых одеждах с белыми воротничками священников, брали бесцеремонно под руки и с протяжным свистом спускали ВНИЗ…

Дела Кристины и спасенных вместе с ней душ рассматривались Комиссией в особом порядке. Они не отбыли полностью земной срок, поэтому процедура Очищения на них не распространялась, а значит, имелись все шансы вернуться домой. При условии сохранности «носителя» души. К счастью, тело Кристины сохранилось. Иначе пришлось бы ей задержаться в небесах до очередного Воплощения.

И Кристину отпустили к родным, пожелав впредь быть предельно осторожной.

Как же она обрадовалась, хотела взлететь под крышу, станцевать зажигательный танец, но не решилась – постеснялась присутствующих. Очень уж они серьезны! Да и не место здесь для танцев души, пусть и безгранично довольной освобождением.

За день до отправки домой вызвали Кристину в заставленный от пола до потолка папками с именами кабинет и осторожно намекнули, что не просто так попала она в число похищенных душ. Оказалось, за бесчеловечные дела прадеда на давно минувшей войне. Много негативного фона он тогда создал, критическую массу разрушительной энергии высвободил, с особой жестокостью убивая людей. Даже когда не было к тому необходимости и можно было противника в плен взять. Хладнокровно прервал прадед десятки тонко выстроенных жизненных линий, и не успел он до смерти тот негатив погасить болезнью тяжелой, а после – не менее тяжкими исправительными работами в Подземном городе. Вот и пришлось остатки бед потомкам отрабатывать… Эхо войны!

И снова Кристина полетела с большой скоростью в бездонный провал, но уже не похожий на омут. Скорее на светлый тоннель, с греющими тонкое тело потоками воздуха. На всякий случай закрыла глаза, а открыла уже в больничной палате. И были здесь радостная мама и братья. И узнала Кристина, что в коме уже год находится, между мирами мертвых и живых. И забрали ее домой, где прямо с порога мопс Ганц на грудь прыгнул и все щеки от счастья собачьего ей облизал.

Позже Кристина узнала, что Людвиг с Агатой расстались. Полгода назад. Но ничего в сердце не отдалось. Даже не пискнуло. Да и не важно все это, не заслуживает внимания и переживаний, потому что по-настоящему важны иные ценности: когда родные рядом, живые и здоровые, и НАСТОЯЩИЙ свет в окно льется, а тепло милого солнца нежно гладит кожу. А что до произошедшего, пусть останется кошмарным сном. Все равно не поверит никто. Да и не надо.

Под теплотрассой обитали бродяги. Они дрались друг с другом за право ночевать в тепле, зато щедро делились узким, отвоеванным у конкурентов пространством с кошками, такими же, как и сами, бездомными, в благодарность за отсутствие крыс, противно пищащих, ползающих по лицу, так и норовящих что-нибудь отгрызть.

Переночевав в обнимку с благородными, но слишком пахучими «соседями», кошки выбирались наружу, на приятно щекочущий шерстку ветерок, к лоткам с кормом, расставленным на грязном бетоне. Сейчас лотки были пусты, и хвостатые беспризорники, терпеливо ждали, как дети ждут волшебства. Кошки ждали девушку, ежедневно их подкармливающую, хорошо пахнувшую, в длинной куртке, в брюках с тремя полосками и кедах. Она же дала своим подопечным клички: Рыжик, Серыш, Марфа и Пятнашка. Последняя выделялись среди «квартета» мурлык необычным окрасом: по бокам и животу разбегались черные и белые пятна в форме почти идеальных кругов, и сложно было понять, где голова, а где что-то другое. Футбольный мяч, ни дать ни взять. Лапы Пятнашки были чуть коротковаты, но длинный роскошный хвост не имел конкурентов. От прежних хозяев Пятнашка не раз слышала, что ее папой был белый «перс» с множеством медалей, наградивший вдавленной мордочкой с приплюснутым носиком, а мамой – настоящая «сибирячка» черепахового окраса, подарившая длинную шерсть и бесподобный хвост. Прежние хозяева хвалились Пятнашкой перед другими людьми, часто приходящими в гости, вычесывали ее большой массажной расческой и обливали непонятными духами, от которых все время хотелось чихать. Затем случилось событие, навсегда перевернувшее судьбу Пятнашки: у хозяев появился ребенок. Кошку совсем перестали замечать и однажды предали… Выбросили, словно ненужную плюшевую игрушку, в белый снег, уже не такой красивый, каким представлялся из теплой и уютной квартиры. И откуда Пятнашке было знать смысл слова «аллергия», и почему именно аллергия стала причиной борьбы за выживание маленького пушистого комка, которому и полутора лет не исполнилось, как оторвали от теплого живота мамы. И, смотря со стороны улицы в эти яркие и прозрачные квадраты, за которыми снова шла своим чередом жизнь, но уже не ее, кошачья, Пятнашка не понимала, зачем некоторые люди заводят животных, зачем берут на себя ответственность, являясь по сути своей безответственными? А потом, видя как вынужденно бездомные испуганными стайками пробегают у них под ногами, злятся и даже рассыпают (или кладут в еду) отраву. Неужели умное, начитанное, построившее технологическую цивилизацию человечество настолько жестоко и недальновидно, чтобы осознать: и кошки имеют души, и отлично понимают людей, только говорить не умеют. Физиологически не приспособлены. Могут мяукнуть недовольно или радостно замурлыкать, зарычать при серьезной опасности, взвизгнуть от боли, когда отдавят лапы или хвост, – в общем, подать свой сигнал, обозначающий кошачье тело в людском пространстве. Зато кошки понимают все языки. Однажды к бывшим хозяевам приезжали знакомые-иностранцы, и Пятнашка их хорошо понимала, а вот хозяева изъяснялись с трудом. Пятнашка не ожидала, что у людей могут быть ограниченные способности к общению…

Девушку, которую ждала Пятнашка с друзьями, звали Наташа. Она всегда улыбалась и ласково подзывала своих подопечных, а они неслись к ней через всю улицу, радостно задрав хвосты. Наташа наливала в глубокую пластиковую миску молока, насыпала в лотки еду из картонных коробок или выдавливала ароматные мясные кусочки из маленьких пакетиков. Досыта наевшись, кошки благодарно терлись о ноги девушки, а когда она гладила всех по очереди, включали природные «моторчики», падали на спину и задирали лапки. После ухода Наташи лотки с остатками еды приходилось защищать. Стоило зазеваться, как дежурящая поблизости ворона Карача совершала стремительный налет, выхватывая громадным клювом корм прямо из лотков и унося куда подальше. Еще были вечно голодные голуби, улетающие, стоило громче зашипеть и выпустить когти, и бродячие собаки, не отступающие, пока им не расцарапают нос.