Василий Криптонов - Турнир [СИ]

— Скорбь по почившему главе, — объяснил Бохай, — не до нас. Если уж в нашей навозной куче такой переполох — можно себе представить, что творится сейчас в Совете клана.

— А что там творится? — простодушно спросил Фу.

— За сплетни о Совете — два предупреждения, — ухмыльнулся Бохай.

Но потом смилостивился и наклонился к середине стола. Борцы тоже наклонились, чтобы лучше слышать.

— Глава клана не был больным стариком, — понизив голос, сказал Бохай. — Он был сильным, здоровым мужчиной. Он не собирался умирать так рано, поэтому не оставил преемника. И в клане сейчас идёт борьба за власть.

Кто-то из парней присвистнул. Бохай двинул ему по шее. И сказал, снова откидываясь назад:

— Только я вам этого не говорил.

Борцы, выражая лицами понимание серьёзности момента, покивали.

— И если в школе Цюане есть место, где я не советую обо всём этом трепаться, то вы сейчас находитесь именно там, — закончил Бохай. — В нашей комнате — ещё ладно.

Борцы, поняв намёк, задвигали табуретками, выходя из-за стола.

— Лей, — окликнул Бохай, — ты-то заглянешь после отбоя? Как-никак, вы с Джианом сегодня — герои.

— Императоры парковки, — фыркнул кто-то. — Короли гопников!

Остальные с готовностью заржали.

— Постараюсь, но не обещаю, — уклончиво отозвался я.

Бохай, ухмыльнувшись, выразительно оглянулся на стол черепах.

— Мне одному кажется, что я знаю, куда будут направлены твои старания?

Борцы снова заржали. Я развёл руками.

— Что поделать. Нестарательные парни умирают одинокими. А мне больше по душе идея скончаться в объятиях обнажённой красавицы. — Я отставил пустую миску, давая понять, что разговор окончен.

Приём таблеток давно успел стать для меня привычным делом. Мне уже не требовалось призывать на помощь жёлтого дракона — мой неукротимый дух и без меня прекрасно знал, что ему делать. Гораздо больше, чем приём вечерней таблетки, меня беспокоило то, что в спальне, пока мы ужинали, воспитатели могли устроить обыск.

Перешагнув порог, выдохнул — не похоже, что обыскивали. Теперь ещё спровадить бы отсюда Ронга, моего соседа-борца.

Ронг, впрочем, сам, едва войдя, собрался уходить — наверное, не терпелось потрепаться в общей комнате с остальными. Перемыть кости клану Чжоу, его почившему главе и возможным преемникам. Ронг вытащил из тайника под кроватью две банки контрабандного пива, привезённого сегодня из города, спрятал под ифу. Вопросительно посмотрел на меня:

— Лей, ты идёшь?

Я покачал головой:

— Не сейчас. Может быть, позже. Устал.

Ронг понимающе ухмыльнулся.

— Что ж, желаю хорошо отдохнуть. Смотри, не усни в процессе — девушки это не очень любят. — Загоготал и ушёл.

А я, дождавшись, пока стихнут его шаги в коридоре, встал и откинул с кровати матрас. Спрятать своё приобретение как следует не успел — в спальню перед ужином удалось забежать буквально на минуту. Увидев, во что превратился свёрток под матрасом и моим весом — не стоять же было посреди спальни! — выругался от досады.

И вздрогнул — в дверь постучали.

— Привет. — Ниу проскользнула в полуоткрытую дверь неслышно, словно привидение.

И застыла у порога — как всегда.

Сколько уже встречаемся, а подойти ко мне первой, обнять — не решается. И смотрит каждый раз пытливо, как будто спрашивает: «Ты не передумал? Я тебе по-прежнему нравлюсь?»

— Привет. — Я улыбнулся, шагнул к ней. Прижал к себе, поцеловал в губы. — Как ты тут?

— Всё хорошо. А ты как? — Ниу чуть отстранилась, заглянула мне в глаза. — Что случилось в городе, почему вы так поздно приехали? В школе черт-те что болтают, я так переживала! Еле дождалась отбоя. — Провела пальцем по засохшей ссадине на моей щеке. — Что это?

— Привет от старых друзей Джиана.

Ниу охнула:

— Вас избили?

— Да не сказал бы. Тут, видишь ли, спорный вопрос, кто кого избил.

— А…

— Чш-ш. — Я прижал палец к её губам, обрывая новый поток встревоженных вопросов. — Я жив, здоров. Всё в порядке. А к тому, что на теле борца иногда появляются царапины, его девушке пора бы привыкнуть.

Ниу вздохнула:

— Я, наверное, никогда не привыкну. Ужасно волнуюсь за тебя. Ты такой… — Она помолчала, подбирая слово. — Такой неосторожный!

Я засмеялся.

— Не смейся, Лей! Ну, пожалуйста.

— Извини. Просто представил себе, во что превратятся поединки, если борцы будут следовать твоим наставлениям и соблюдать осторожность. Боюсь, что эту богадельню клан прикроет максимум через неделю.

— Вот бы было хорошо, — мечтательно вздохнула Ниу. — Ты бы не поехал на турнир, и мне не пришлось бы волноваться.

— Возможно. Но и выбраться отсюда у нас не получилось бы.

Ниу поникла.

— Эй! — Я потрепал её по плечу. — Ну-ка, не грустить! Отвернись на минутку.

— Зачем? — удивилась Ниу.

— Хочу изменить облик.

— Э-э… — Ниу подвисла. — Ты хочешь переодеться? Но… — не договорила, вспыхнув.

«… но я тебя уже столько раз видела голым, что это как-то странно». Понимаю, да. Сам бы удивился.

— Не совсем. Отвернись.

Ниу недоуменно отвернулась.

А я вытащил из-под подушки свёрток, который сунул туда, услышав стук в дверь. Ещё раз с сожалением оглядел когда-то нарядную, а теперь безнадёжно мятую упаковку. Разорвал её, обрывки затолкал под кровать. И сказал Ниу:

— Поворачивайся.

Она оглянулась — всё ещё с недоумённым лицом. А в следующее мгновение недоумение сменило выражение детского восторга.

— Ох… Лей! Это… это — мне?!

Я держал на вытянутых руках платье — ципао. Тёмно-синее, атласное, расшитое райскими птицами всех мыслимых цветов. Продавщица в магазине уверяла, что любая девушка будет счастлива получить такой подарок, сейчас традиционный стиль — на самом пике моды. Я в женских тряпках даже во взрослой жизни не разбирался, и оставалось только довериться продавщице. Сейчас, глядя в полные восторга глаза Ниу, понял, что не прогадал.

— Нет, ну что ты. Это Куану. Как думаешь, подойдёт?

Ниу счастливо рассмеялась.

— Держи. — Я вручил платье Ниу. — С днём рождения.

— Ой! — Ниу всплеснула руками. — И правда! Мне же сегодня шестнадцать. Откуда ты…

— Прости, что утром не успел поздравить. — Я оборвал неудобный вопрос, поцеловав её. — Примеришь?

— Сейчас?

— Ну, а когда?

Глаза у Ниу снова вспыхнули от восторга, а потом она вдруг густо покраснела. Еле слышно попросила:

— Хорошо. Только теперь ты отвернись.

Я с трудом подавил смешок. И послушно отвернулся. Сколько нужно Ниу времени на то, чтобы перестать меня стесняться, даже не пытался загадывать.

Терпеливо ждал, пока за спиной перестанет шуршать ткань. И думал о том, что если бы Ниу встала чуть правее — я видел бы её отражение в тёмном оконном стекле полностью. А с такого ракурса приходилось довольствоваться только отдельными фрагментами. Ниу, всё-таки, поразительно наивна.