Василий Криптонов - Турнир [СИ]

Поперхнулся и замолчал.

Вейшенг окинул директора насмешливым взглядом. Повернулся ко мне. Обронил:

— У тебя десять секунд.

— Успею, — пообещал я.

И поудобнее перехватил палку покойного Вейжа, которую принёс с собой. Директор побледнел. Мгновенно — краска отхлынула от его лица быстрее, чем я успел сделать шаг вперёд. Взвизгнул:

— Господин Вейшенг! Это какое-то недора… — договорить директор не успел.

Первым ударом палки я заставил его упасть на колени. Дальше лупил, почти не глядя — по спине, плечам, рёбрам, рукам, которыми он пытался прикрыть рожу.

Я знал, что вся школа Цюань торжествует сейчас вместе со мной. Помнил, что Вейшенг дал мне только десять секунд, и стремился продлить эти мгновения, сколько мог.

— Время, — сказал Вейшенг.

За долю секунды до того, как мой последний удар угодил туда, куда я бил прицельно — в след от подушки.

Директор окровавленным мешком рухнул на землю. Пиджак у него на спине лопнул, рубашка выбилась из брюк, туфли выглядели так, словно директор топал в них пешком от самого города.

Я услышал странный звук. Не сразу сообразил, что это. Директор скулил. Тихо, жалобно — будто дворовая собака, которую отогнали от помойки.

Звук услышал не только я. Вейшенг презрительно скривил губы. А Зиан радостно, победно заржал. Предложил:

— Надо бы ему ещё шокером добавить, брат.

Я наклонился к директору.

— Решением клана вы уволены, господин Ган. Поищите другую работу. Надеюсь, — я оглянулся на Вейшенга, — надеюсь, вы приложите все усилия к тому, чтобы клану не пришлось пожалеть о своём решении. — Мысленно закончил: «Если бы не оно, я забил бы тебя насмерть, тварь».

Вейшенг коротко усмехнулся. А я переключился на Зиана.

— Где Ниу?

Тот развёл руками:

— Не знаю, брат. По пятам за ней не хожу. Это ведь не моя девушка.

Я повернулся к девчонкам, но спросить ничего не успел.

— Ле-е-ей!!!

Со стороны кухни, через двор, ко мне неслась Ниу. В фартуке, косынке, руки чем-то перепачканы — её, похоже, оторвали от плиты.

— Лей! — Ниу бросилась мне на шею. Забормотала: — Я получила записку! Я ждала, ждала! Я знала, что ты вернёшься! — Она смеялась и плакала одновременно.

— Где ты была? — Я, улыбаясь, чуть отстранил её от себя. Отёр с её ресниц выступившие слёзы.

— На кухне. У Куана сегодня день рождения, девочки позвали меня, чтобы помочь приготовить оладьи. Я ведь сейчас на производстве, и только во время прогулки могу им помо… Ой. — Ниу осеклась — заметила Вейшенга. Побледнела, прижалась ко мне.

— Не бойся. — Я погладил её по волосам. — Помнишь, я обещал, что вытащу тебя отсюда? Так вот, этот день настал. Ты свободна, Ниу.

Ниу смотрела на меня — кажется, не смея поверить своему счастью. Как тогда, про платье: «Это мне?!»

— Поплачь, что ли? — сочувственно глядя на неё, предложил Зиан. — А то всё как-то до того трогательно, что я сейчас сам зарыдаю.

Мы с Ниу стояли у могилы Вейжа.

Прошло две недели с тех пор, как я забрал Ниу из Цюаня. Она поселилась в городе в небольшой квартире в спальном районе и активно занималась наведением уюта в новом жилище.

Считалось, что квартира принадлежит мне, и я там действительно иногда появлялся. Хотя львиную часть моего времени занимали теперь новые обязанности — телохранителя главы клана, господина Юна. От этих обязанностей голова шла кругом. Очень во многом мне только предстояло разобраться.

Мы с Ниу смотрели на небольшую плиту из серого полированного гранита — на первый взгляд, ничем не отличающуюся от сотен таких же плит. Если бы не кладбищенский служащий, любезно выдавший нам схему и обведший на ней кружком место захоронения, мы бы вряд ли нашли могилу. На плите не было ни фотографии, ни дат рождения и смерти. Только надпись иероглифами: «Вейж Хуан».

— Я пришёл, Вейж, — сказал я. — Пришёл, чтобы сказать: я поклялся отомстить за твою смерть, и я это сделал. — Промелькнуло воспоминание — Нианзу, вонзающий себе в сердце меч. — Я пока не знаю, где начало этого клубка. Не знаю, откуда тянутся щупальца, где голова этого поганого спрута. Но точно знаю одно: я жив для того, чтобы её разрубить. И, пока я жив, меня не остановить. Я найду того, кто за этим стоит, Вейж. Ты можешь спать спокойно. — Я замолчал.

Ниу поставила в каменную вазу у основания плиты букет жёлтых хризантем. Сложила руки перед собой и зашептала молитву.

Я огляделся. Недалеко от нас, в той же позе, что и Ниу, стоял Юн. Приехал вместе с нами, на могилу отца. Закончив молитву, поклонился.

Мы с Ниу подошли к нему.

— Идём?

Юн кивнул.

Мы вышли с территории кладбища.

Джиан за рулём машины, в которой дожидался нас, бессовестно дрых, откинувшись на спинку сиденья. К своим новым обязанностям он, так же, как и я, ещё не успел привыкнуть.

Я постучал в стекло. Спросил, когда мгновенно проснувшийся Джиан разблокировал двери:

— А если бы за нами гнались?

— Покойники — народ мирный, — проворчал Джиан. — Тихий, непривередливый. С чего им за вами гнаться?

Юн, усмехнувшись, покачал головой. Сел в машину рядом с Джианом. Ниу села позади него.

А я почему-то медлил. Такое случалось и прежде — что-то меня настораживало. Что-то мешало сделать следующий шаг — и я привык доверять этому чутью. Снова, в который раз огляделся по сторонам.

Тихо. Людей — никого. Машин на парковке не много, и каждая из них явно куплена не на последние деньги. Вот, например, эта красавица с тонированными стёклами… Автомобиль как раз тронулся. Стекло со стороны пассажира, сидящего рядом с водителем, поползло вниз.

Я раньше, чем успел сообразить, что делаю, распластался на двери нашей машины — закрывая собой Ниу от возможной пули. Юну опасность не грозила, его закрывал Джиан.

Но выстрелов не было. В салоне тонированной машины, за опущенным стеклом, сверкнул объектив фотоаппарата. Фотографировали меня, и несколько снимков обладатель объектива точно успел сделать.

После этого автомобиль, взревев мотором и взвизгнув шинами, умчался прочь. Последнее, что я успел увидеть — табличку с номером, издевательски затянутую красной тканью.

Ксин — кит. «Звезда»

кит. трад. 雙節棍, пиньинь shuāng jié gùn — китайское название оружия, известного в России, как «нунчаки» (от яп. «нунтяку»).