Василий Криптонов - Турнир [СИ]

Я подошёл к Нианзу, заглянул ещё раз в его глаза. Мёртвые, пустые глаза. Это тело больше не могло дать мне ответов.

— Это не ты, — прошептал я. — Господи, какой же я идиот. Это — не ты!

Слышались приближающиеся шаги. Топот множества ног. А я только что потратил все свои силы на то, чтобы повергнуть врага, который не был моим врагом.

И даже если бы это был Кианг… Там, в своём мире, я сказал: «Паук мёртв, позаботься о паутине». Но там было, кому это сказать. А здесь — кому говорить? Джиану? Юну?

Я стоял, глядя на рукоять меча, торчащую из груди Нианзу, и глупо думал о том, что на ней изображён иероглиф «тигр». Тигр — а никакая не птица, как мне показалось в зале.

Я стоял над трупом Нианзу, как победитель, но я проиграл. Только что вчистую проиграл всё. Мне казалось, я слышу тихий смех Кузнецова где-то далеко-далеко отсюда, вне досягаемости. Там, откуда он, быть может, просто набрал номер и сказал: «Нианзу, дружище. Помнишь свой должок? Скоро начнётся клановый турнир. Я полагаю, что среди борцов будет парень по имени Лей. Постарайся сделать так, чтобы его не стало».

Я выдал длинную и затейливую фразу на русском. Но, конечно, всех моих эмоций она передать не могла.

Я снова ошибся. Нианзу — ни Кианг. Он не воплощение того, за кем я охочусь. И единственную ниточку, ведущую к нужному мне человеку, этот подлец только что оборвал собственными руками. В буквальном смысле.

Целью Нианзу был я, теперь в этом не осталось сомнений. Исходные данные — парень по имени Лей. Борец одной из школ, которые соберутся на турнир. Задача — истребить этого мерзавца. Любой ценой, тем более, что советом клана принято решение вычистить школы от борцовского шлака, оставив только самых перспективных парней. Вероятно, место исполняющего обязанности главы клана Нианзу занял не без помощи Кианга. Зная Кузнецова, я был в этом почти убеждён. Проталкивать в нужные места нужных людей, оставаясь при этом в тени — его коронная фишка, жаль, что это умение бывшего начальника я оценил слишком поздно.

Весьма вероятно, кстати, что сам Кианг в Совет не входит. Очень может быть, что к клану Чжоу он вообще не имеет отношения — потому Юн и сказал, что впервые слышит это имя. В клане Чжоу головой и руками Кианга был Нианзу. Вот, кстати, и ответ на вопрос, почему предыдущему главе пришлось так скоропостижно скончаться. Отец Юна отказался сотрудничать. Возможно, вообще не воспринял Кианга всерьёз — иначе наверняка принял бы дополнительные меры безопасности, уж как минимум написал бы завещание, в котором назначил преемника до совершеннолетия сына. Ну и сына хоть мало-мальски ввёл бы в курс дела, чтобы Юн после его смерти не мыкался, как неприкаянный. А Кианг поступил мудро — сделал ставку на человека, чьи шансы стать регентом при несовершеннолетнем сыне главы клана были самыми высокими. Не прогадал — в том смысле, что совет действительно поставил регентом Нианзу. И жестоко обломался — в том смысле, что основную свою задачу, то есть найти и уничтожить меня, Нианзу не выполнил.

Хотя, казалось бы, чего уж проще? Ты — фактически глава клана, тебе дали полный карт-бланш. Если для выполнения задачи ухлопаешь с полсотни других борцов, никто и ухом не поведёт, их ведь уже, считай, списали. В одном углу ринга — могущественный глава клана, избранный духом, а в другом — шестнадцатилетний сопляк. Думаю, что в успехе мероприятия Нианзу не сомневался. Да и никто бы на его месте не сомневался! Откуда Нианзу мог знать, что этот пацан — избранный? Вряд ли Кианг предупредил его о такой возможности. Ну и того, что в игру внезапно вмешается Юн, спутав все карты своей неприкосновенностью, Нианзу никак не мог предвидеть. А в итоге — проиграл. Слил задачу, поставленную человеком, с чьей помощью оказался у руля. Не справился с шестнадцатилетним мальчишкой… Н-да, Нианзу действительно не позавидуешь. Я вдруг понял, что испытываю к нему нечто вроде сочувствия. Другого выхода, кроме как всадить себе в сердце меч, у Нианзу и впрямь не оставалось.

Все эти мысли промелькнули у меня в голове за несколько секунд. Топот в коридоре приближался. А я почувствовал смертельную усталость. Даже больше, чем усталость… Откат таки настиг меня, и теперь ноги подгибались, мышцы сделались ватными Ещё одну битву мне не выиграть. Да что там «выиграть»… Я даже с собой покончить не сумею, прежде чем меня повалят.

Тех, кто ворвался в фойе, я встретил не в боевой стойке — молча, опустив руки, застыл над трупом Нианзу. Даже меч у него из груди вытаскивать не стал — бессмысленно. Против автоматов не поможет.

— Здесь! — услышал я короткое сообщение того, кто вбежал первым.

Их было шестеро — снова в шлемах и с автоматами.

— К стене! — приказали мне. — Руки за голову!

— Poshyоlna hui, — устало бросил я.

Не расстреляли сразу — значит, получили приказ брать живым. Не знаю уж, кто его отдал. Вот и пусть берут. На пол роняют, все дела. А я чужую работу выполнять не нанимался.

На меня предсказуемо бросились. Скрутили руки и уронили на пол. Я едва не взвыл от боли в раненном плече.

— Обезврежен, — доложил всё тот же боец. Рация у него, видимо, была встроена в шлем.

Угу. Употелся обезвреживать, бедняга. Десяток секунд — и в фойе появился тот, кому докладывали.

Его одежды были похожи на те, что носил Нианзу — что-то вроде традиционного хайфу, шёлкового, богато украшенного вышивкой. Только Нианзу одевался в белое, а одежды этого человека были красными. Я почти не удивился, увидев сидящую у него на плече красную птицу — которую наверняка никто, кроме меня, не видел.

Человек остановился напротив меня. Я мог рассмотреть его туфли из крокодиловой кожи во всех подробностях.

— Кто ты такой?

— Хотите сказать, что не знаете? — усмехнулся я.

Человек сделал знак удерживающему меня бойцу. В ту же секунду у меня в глазах потемнело от боли.

— Только не вздумай врать, — предупредил человек. — Мы будем работать с тобой до тех пор, пока не узнаем правду. И не дадим тебе ни единого шанса совершить самоубийство. Ты будешь жить столько, сколько понадобится.

— Меня зовут Лей, — прорычал я сквозь зубы. — Я борец школы Цюань.

Снова взрыв боли.

— Я же сказал — не врать, — дождавшись, пока стихнет мой крик, спокойно, без эмоций обронил человек. — Я слишком давно живу — для того, чтобы поверить, будто среди борцов какой-то занюханной школы совершенно случайно затесался избранный духом. Отвечай: чей ты шпион? Из какого клана?

— Я не состою ни в каком клане. Не знаю, с чего вы…

Боль. Мой крик — доносящийся, словно посторонний. Как будто это не я кричу.

— Я помогу, — сказал человек. — Цай?.. Чэнь?.. Хуа?.. Цзинь?..

Он перечислял названия кланов, пристально глядя мне в глаза. Видимо, ожидая, на какое из слов я среагирую.