Вадим Булаев - Зюзя. Книга третья

– Можем отдохнуть? Или идти надо?

– Можем. Она говорит, люди пока за нами не идут, – успокоила ушастая, устраиваясь поудобнее между двумя кустами. – Говорит, люди остались с раненым. Они хотят позже идти. Догонять. И спорят – ты один был или с нами. Не верят, что мы можем дружить. Главный человек не разрешает другим идти в деревья. Боится, что мы нападём, и он точно не знает, сколько... не людей. Говорит – их мало. Говорит, тебя искать никто не просил. И ругается много.

– Пусть не верят. Мне всё равно.

Получается, у той шестёрки, с которой я сегодня утром сцепился, умный предводитель. Не хочет рисковать. И не из-за меня – чести много. Просто не хочет. Если Рося своими некрупными размерами ещё туда-сюда, так себе опасность, то вот доберман заставит задуматься кого угодно о том, что тут неподалёку вполне может быть стая. Потому и стрелять до победы по ней не решились – некто умный понимал, чем обернётся дело, если они схлестнутся с десятком-другим разумных. Не захотел на два фронта разборки устраивать, посчитав мою поимку приоритетной. Сознательно дали Зюзе уйти. Охотники потому и охотники – знают повадки тварей, знают, что на группу вооружённых и готовых к драке людей они просто так не нападут. Во всяком случае, теперь. Понимают, как и где себя вести. Когда убивать, а когда сделать вид, что ничего не заметили. Те выстрелы, услышанные после прыжка ушастой через забор – в горячке кто-то учинил. С перепугу.

Ну и Зюзя, больше чем уверен, неслась с такой скоростью, что попасть по ней навскидку – задача не из лёгких.

А скорее всего, одно на одно наложилось.

Другое плохо – Фролов быстро сопоставит добермана и меня. Поймёт, кто его людей пострелял. Сделает выводы, даст необходимый инструктаж, примет меры.

Ну и пошёл он!

– Расскажи, что было после того, как ты перепрыгнула забор.

– Люди были, – мелькнул смазанный мыслеобраз из двух мужских рож, замерших с раскрытыми от удивления ртами, – рядом. Они меня не ожидали увидеть, один закричал. Я побежала не в сторону, а мимо них и в деревья, – стремительно проносящиеся справа и слева берёзки, – потом стреляли. Не попали. Уже была далеко и сказала тебе, что убежала. Она, – картинки не было, но я и так понял – речь шла о Росе, – убежала раньше, когда люди ещё дальше стояли. Боялись идти после того, как ты у воды их человека убил. Потому и не попали в неё. Она хитрая, умеет прятаться.

Погладил отдыхающую рядом собачку по голове. Разумная с интересом слушала добермана, не встревая в разговор.

– Ну а дальше?

– Я убежала, она вернулась. Слушала людей. Один крикнул, что ты убежал. Куда – мы не поняли. Потом другой человек, – мрачная физиономия мужчины лет пятидесяти, – тихо, как мы, вернулся к закрытому входу у дороги и что-то сказал ждавшему там, – другая рожа. Знакомая. Та, по которой я прикладом молотил. – Говорил мало, сразу вернулся и через воду, опять как мы и ты, перешёл к домикам. За ним – второй. И один с другой стороны. А человек у входа постоянно кричал тебе. Ты молчал.

Смелые ребята. Я бы во двор через пруд заходить побоялся. Кто знает, чем встретят? Но и забор ломать – не выход. Шумно, видно, без нормального инструмента – долго. Нет, точно, трусливых там не было.

– Мы ждали, – продолжала Зюзя, забавно прядая ушами, на которые с непонятным упорство пытались спикировать из листвы и воздуха всякие мелкие букашки, – пока узнаем, где ты. Услышали дым, потом ты говорил с, – опять эта рожа переговорщика. – Он отошёл и приготовился стрелять в тебя, если ты побежишь к нему. Ты громко ходишь, не умеешь тихо, как они. Не боялся. Стоял и слушал шаги. Смотрел везде – знал о нас. Но больше на дом. Когда в доме выстрелили – мы поняли – ты сражаешься, а человек стал сильнее слушать.

Мне не стало стыдно от такого укора. Сам знаю, что временами топаю как слон. Значит, трое сзади зашли, а одного оставили мне мозги пудрить и не слишком переживали, что я сбегу. Нагнали бы. Да и тот, один, тоже явно парень не промах. Судя по рассказу добермана, он поступил максимально эффективно в ситуации, когда не имел возможности контролировать сразу три стороны забора. Выбрал себе местечко поудобнее и превратился в слух. Ждал или грохота профлиста при вскарабкивании на ограждение, или буханье сапог о землю при приземлении, или моих воплей при преодолении проволоки. Бесшумно мне никак было не выбраться, тут он прав на все сто.

Площадь для контроля ему не слишком крупная досталась – двадцать на семьдесят метров. Остальной двор дружки под прицелом держали.

– Как ты к человеку подобралась? – не прекращая поглаживать совсем разомлевшую от удовольствия Росю, поинтересовался у разумной. – Ты тоже не маленькая и когда бежишь – тот ещё топот стоит.

– Да. Я громко бегу, – с досадой в голосе признала мою правоту Зюзя. – Она помогла. Она взяла палку и... – тут рассказчица замялась, подбирая нужное слово. Не смогла, недовольно фыркнула и показала нашу маленькую разведчицу с зажатой в зубах сухой палкой. Не длинной – от силы сантиметров сорок. Собачка бежала между деревьев и сознательно цеплялась кончиком своего орудия за стволы. Получалось тихое постукивание.

– Я понял. Привлекала внимание.

– Привлекала внимание, – старательно повторила новый для неё речевой оборот доберман. – Далеко бегала. Человек часто смотрел, туда, где был шум, а я подошла сзади и крикнула.

Не повезло мужику... Что такое мыслевопль разумной мне было прекрасно известно. По самоощущению: взрыв в мозгах, дезориентация, помутнение рассудка. Будто ухо к пароходному свистку приложил, а он ка-ак ахнет во всю свою паровую мощь! Помню, на себе довелось испытать... Такая вот особенность ментального общения. Напрямую в мозг идёт, минуя уши и прочие понижающие эффект факторы.

– Он упал, я подбежала и позвала тебя. Хотела, чтобы ты шёл на мой голос.

– У тебя получилось...

– Держала человека, чтобы он слушался. Она, – спина маленькой разведчицы, вглядывающейся вдаль, – смотрела других, плохих людей – у меня не получилось. Не могу держать и смотреть. Неудобно. Дальше ты знаешь.

– Вы умницы, спасибо, – с чувством поблагодарил я разумных. – Вы правильно догадались. Я собирался бежать в другую сторону. Опасался засады.

– Мы семья, – нравоучительно ответила доберман, вкладывая в эти два слова весь их глубочайший смысл. А Рося просто завиляла хвостом в подтверждение столь умной мысли. – Нужно идти. Люди пойдут за нами. Не отстанут.

Аналогичные выводы крутились и в моей голове, однако захотелось понять ход рассуждений своей спутницы:

– Почему ты так думаешь? Может, они не посмеют?

– Я бы пошла, – зевнув, ответила разумная. – У них тоже есть семья. И между нашими семьями кровь.