Денис Тимофеев - S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 1

Сойка нахмурилась и пошла вперёд, даже не заметив, что никаких негативных ощущений и не возникло, когда она пересекла границу. Под ногами захрустело. Фигура Нестора вздрогнула и он начал оборачиваться, как-то неестественно, не "по-человечески".

– Нес… – слова застряли у Сойки в горле и она тут же остановилась. Её обдало волной холодного, промораживающего страха. Как во сне. И перед ней стоял не Нестор. Вернее, внешне, это был всё тот же старик с добродушным лицом, но вот глаза, взгляд и то, чем от него веяло, Нестором совсем не являлось. Абсолютно белые глаза и совершенно невозможно в них что-то прочесть. Лишь ощущение, словно на тебя смотрит скала, нет, Вселенная. Дохнуло угрозой. Резко, будто ножом полоснули. Сойка рефлекторно активировала Дар… но ничего не произошло. Не завихрился воздух вокруг, не пришло то ощущение, когда поток энергии проходит через тело. Вообще ничего, будто никогда и не было Дара. Сойка попыталась сделать шаг назад, убежать, но тело не слушалось, её будто заморозили или "ОСТАНОВИЛИ". Последняя мысль возникла на периферии сознания, девушка даже знала откуда-то, что с ней, знала, как это делается и КТО это с ней сделал. Страх и чёткое осознание, что она сейчас умрёт, вытеснили все остальные мысли.

Нестор, лицо которого совершенно ничего не выражало, маска, поднял руку, согнув перед собой. Часть её, от локтя до кисти, вдруг начала изменяться, сначала чернеть, затем "расплылась" во что-то бесформенное. Пару секунд спустя, аморфная масса "закрепилась" в виде листовидной формы плоской пики, сантиметров десяти шириной и около полуметра длиной.

Сойка с нарастающим ужасом смотрела на приближающегося не-Нестора и абсолютно ничего не могла предпринять. Да и бесполезно. Против ЭТОГО ничего и не сделать, будь ты хоть Богом во плоти.

Старик остановился в метре от девушки. Всё, вот и всё.

Один из Близнецов вдруг застрекотал громко и прыгнул на Нестора. Тот явно почувствовал и чуть развернувшись, отвернув от Сойки голову выставил другую руку. Небольшое, не длиннее полутора метров, тело скреббера зависло в воздухе. Существо заверещало на более высокой тональности и его начало сминать. Раздался хруст. Боль. Ему больно! Сойку на секунду "отпустило" и она тут же вскинула оружие.

Ба-бах!

Голова не-Нестора дёрнулась, под глазом, на скуле, появилось отверстие. Он сделал движение рукой и покалеченный скреббер улетел далеко назад, грянувшись о землю, ломая с лёгким хрустом остекленевшие растения, траву. Второй Близнец тут же юркнул к "брату", поразительно быстро оказавшись рядом, затем обвил своим телом его и они оба "провалились" в Черноту. Исчезли. Лицо старика чуть скривилось. Первая эмоция на лице. Дыра под глазом, из которой не вытекло и капли крови, между тем, начала быстро затягиваться, "выдавила" из себя деформированную пулю и окончательно пропала. И снова Сойку "остановило". Не-Нестор повернулся к ней и посмотрел. На неё, в неё, из неё, со всех сторон, прямо как в тех снах. Губы старика разомкнулись, но ни слова не сорвалось с его языка. Ни эмоций, ни выражения.

Сойку что-то несильно толкнуло назад. Опустив взгляд, увидела, что рука-остриё старика пронзило ей грудь в месте, где расположено сердце. Напополам. Она это точно знала. Как и знала, что жить ей осталось ровно до момента, пока не-Нестор не уберёт руку, окончательно перерезав "пуповину", соединяющую её с этим миром, с жизнью. Ни крови, ни боли, лишь что-то лишнее ощущалось в груди, мешающее вдохнуть, мешающее жить и умереть. В голове пусто, не проносилась жизнь перед глазами, ничего такого, даже страх исчез, только лёгкое сожаление и печаль. А Близнецы, оказывается, предупреждали, беги. Не поняла, она, вообще ничего не поняла, хотя открылось ей многое.

Ещё один лёгкий рывок, но уже вперёд, не-Нестор выдернул из груди Сойки руку-остриё. Тут же пришла и боль, кровь хлынула потоком, вытекая вместе с жизнью. У девушки подкосились ноги и она рухнула на чёрную, мёртвую землю. А старик исчез, просто, вот он есть и вот уже нет, без хлопков или других эффектов, словно его "стёрли".

Глаза Сойки остекленели, взгляд застыл в немом выражении непередаваемой тоски и грусти. И лишь одна слезинка оставила мокрую дорожку до растрепавшихся волос. Через несколько секунд из Черноты, неподалеку от тела Сойки, "выросли" Близнецы и медленно приблизившись, тихо "защёлкали" и "застрекотали".

В тот же самый момент, когда рука-лезвие не-Нестора поразило Сойку, резкая боль в груди Димы буквально свалила его на землю.

– Что?! – встревоженный отец тут же оказался рядом, помогая встать. Они с сыном уже пересекли реку и бежали к Дому через лес. Всего с пяток километров осталось.

Дима опёрся руками и привстал.

– Мама… – шепнул он и затем взревел раненым зверем. – МАМА!!!

Тут на Горца дохнуло такой яростью, он аж отшатнулся. Глаза сына моментально налились чернотой, а янтарные зрачки, словно зажглись огнём. И он, с места, рванул так, что отец его и догнать не мог, через десяток секунд безнадёжно отстав. Сын лавировал между деревьев, будто бежал по прямой, совершенно не замечая их. А вот Горцу в этом плане оказалось тяжелее, бежать с такой скоростью и не врезаться в какое-нибудь дерево, он не мог физически. Тревога подгоняла его, "зверь" внутри бился, предчувствуя беду. Что же могло случиться?! Нет, ЭТОГО произойти никак не могло! Только не это!

Минут через пять Горец начал ощущать сына. Только сына. Он был наглухо "закрыт", как и тогда, после смерти Иного. Сойка! Где Сойка?! Где??!! С каждым десятком преодолённых метров росла тревога, росло напряжение, руки и ноги наливались всё большей тяжестью.

Вот она граница, вышел он не со стороны прохода. К чёрту! Горец рванул напрямую через Черноту. Легкое головокружение добавилось к остальным терзающим его ощущениям. Сын находился с другой стороны Дома. Быстро миновав двор, Горец увидел их. И всё разом упало. Горца, как молотом по голове ударило, в ушах зазвенело, следом в них напихали ваты, настолько оглушило. Сердца сбились с ритма, стало трудно дышать… он выронил серпы на землю.

Дима сидел там, на Черноте, на коленях, держал тело Сойки на руках, сам согнувшись над ней и плечи его тряслись от беззвучных рыданий, а может и в голос плакал, Горец нихрена сейчас не слышал. Что-то треснуло внутри него и это большое, незыблемое до сего момента, начало рушиться, осыпаясь обломками в чёрную пропасть отчаяния. Её нет. Умерла. Кто-то убил, отнял.

Горец, не ощущая себя, на ватных ногах, приблизился. Её лицо, бледное сейчас, с закрытыми глазами, сын, видимо, закрыл уже, мокрая дорожка от слезы и тонкая струйка крови изо рта. Дима выпрямился и стало видно рану на груди Сойки. Из широкого, наверняка насквозь, пореза, крови натекло много, даже высохнуть ещё не успела.