Денис Тимофеев - S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 1

Горец бухнулся на колени рядом. Дима взглянул на отца, ища поддержки, превратившись сейчас из хлебнувшего крови бойца в ребёнка, потерянного и бессильного. Как выразить словами то, что сжигает изнутри, рвёт на части, испепеляет душу холодным огнем? Как противостоять чувству, осознанию того, что не изменить уже, не исправить? Как не окунуться с головой в ту бездну ледяной пустоты, что растёт с каждой секундой в груди? Горец и сам не знал, слов просто не было. Лицо сына, перечёркнутое дорожками слез и твёрдое, губы в ниточку, еле сдерживается, чтобы не расплакаться снова, огонь янтаря в глазах потух, что-то навсегда исчезло из взгляда, сменившись лютой печалью и вопросом, за что…

Ком в горле, такой, что аж дышать невозможно, слёзы потекли сами собой.

– К-хто..?! – выдохнул Горец, оглядываясь. И только сейчас заметил две неподвижные фигурки метрах в десяти от них, приняв поначалу за часть пейзажа. Одна чуть ниже и выглядит какой-то… словно её надломили. Близнецы. Скребберы. Один из них, тот, что "надломлен", явно ранен. Сражались..? И убили её… убили мою Сойку. Они! Убили!! СОЙКУ!!! Кто же ещё? Здесь на километры вокруг ни души, твари сюда не суются вообще. Но почему? Почему они напали?! А важно ли?! Они её убили!! Твари, убью!!!

Продолговатые фигурки дёрнулись, словно их ударили, это Горец спустил с цепей "зверя", отпустил совсем и зарычав, хотел уже броситься, но крепкая рука сына схватила его за плечо.

– Отец, нет!! – заорал вдруг Дима.

Горец, ослеплённый яростью, горечью потери, зло посмотрел на сына и вырвал из захвата свою руку, снова бросил взгляд на ненавистных тварей. Порву, убью!! Близнецы сжались в небольшие комочки и ощетинились плоскими, не очень длинными шипами. И не давили, как все другие Иные, Горец вообще их никак не ощущал, видел только и желал одного, отомстить, уничтожить, растоптать этих тварей, что отняли у него Сойку!

– Отец, стой!!! – снова послышался голос сына. Горец не обратил внимания, он что, не понимает?! И рванул к тварям. Странно, но Дары не отзывались. Пох…й, руками разорву!! И врезался в стену. Сын. Почему он стоит между ними?! Почему не даёт убить их?!

– Отойди!! – зарычал Горец. Сын стоял перед ним, глаза почернели, полыхают огнём зрачки. Горец снова бросился, попытавшись обойти Диму, но мир вдруг кувыркнулся и в плечо ударилась земля.

– Не трогай, отец!! – рычал уже Дима, еле-еле сдерживая рвущегося отца. – Это не они!! Не, они!! Бл…ть… да уймись ты, наконец!!!

Горец не слышал или не хотел слышать сына. Он рвался, рычал, ослеплённый яростью. И снова и снова сын сдерживал его, под "стрёкот" Близнецов.

– Уймись же!! – заорал в лицо отцу Дима, сам до жути уставший от борьбы, в ссадинах и порванной одежде. И Горца вдруг "отпустило", разом, он просто обмяк в захвате сына.

– Почему… ты не даёшь… их убить… ведь это они… – глухо прохрипел отец, смотря сейчас сквозь Диму.

– Не они убили маму…

Взгляд Горца обрёл осмысленность, словно он только что услышал слова Димы.

– Старик… Нестор этот ваш, ху…в… – так же глухо ответил сын. – Они… пытались защитить, предупреждали её… не успели… мы… отец… не успели…

И Дима уткнулся отцу в грудь, зарыдал, без звука, сотрясаясь и сжимая руками плечи отца. Горец прижал к себе Диму.

Близнецы пропали. Исчезли. Сбежали. Твари. Горец не поверил Диме. Что здесь делать старику? Нет у него причин просто прийти и просто убить Сойку. Да и… смог бы? Хрен его знает. С её-то Даром, "высушила" бы в три секунды. Хотя и он не прост. Но, незачем ему Сойку убивать, не за чем. Отдали долги. Перемкнуло и мстит за сестру? Бред. Да и я её убил, а не Сойка. А рана на груди? Такие только Иные и могут оставить, ровная, идеальная, если так можно сказать. Насмотрелся уже. Второй Близнец ранен, явно дрались. Да и Сойка к ним тепло относилась. Нет. Это они, паскуды чёрные! Всех. Всех убью. С каждой твари спрошу…

Схоронили Сойку в тот же день, по традиции, как принято в Улье. Кластеры леса вокруг грузились достаточно часто. Аккуратно, на сооруженных носилках, отнесли тело матери и любимой женщины на ближайший к перезагрузке кластер. И ждали, пока обновляющийся осколок заберёт тело Сойки. Всё происходило, как в тумане. Последующие дни прошли так же, что делали, ели ли, пили? Наверное, что-то ели, что-то пили. Делать не хотелось ничего, горе тяжёлой потери топило. Дима и Горец призраками бродили по ставшему пустым дому, из которого ушла душа. Часть души ушла и из Горца с сыном, оставив холодную пустоту в груди. Они не разговаривали, переживая горе каждый по-своему, в своем углу, хотя стоило бы…

Что-то щекотало нос. Травинка. Пахло землёй, травой и ещё чем-то кислым. Лукьян медленно приходил в себя. Лежит. Где его конь? Вообще, что вокруг происходит? Сквозь вату в ушах пробились голоса дружинников. Он открыл глаза и принял вертикальное положение, огляделся. Воины вокруг, поднимаются с земли и тоже оглядываются, тихо переговариваются. На суровых, бородатых лицах недоумение. Что произошло? Где их кони, повозки?

Лукьян помнил, как вёл дружину домой после сечи с кочевниками. Победили их, отогнали напасть от городища и взяли немалую добычу, кони, оружие. Где это всё? И почему он видит так мало своих людей? Их ведь должно быть не меньше семи десятков, а сейчас едва ли три наберётся. Напали на них? Кто? Кто посмеет на княжьих землях напасть на дружину?

Туман. Лукьян вспомнил, что колонну вдруг окружил непонятный и слишком уж густой туман. Чары? Боги! Неужели навеял кто-то?! Но…

– Лукьян! – слева послышался голос десятника. Игорь. Лукьян поглядел снизу вверх на рослого воина в кольчуге. Тот подал руку и мужчина встал. На ногах уже были все оставшиеся воины и все оглядывались, совершенно не понимая, что произошло.

– Где остальные? Где кони?

– Не знаю, – ответил Игорь. Воины подходили к ним и на лицах их был написан один и тот же вопрос.

– Дружина! – гаркнул Лукьян и все вытянулись, внимая старшему. – Проверить оружие и броню! Идём искать остальных! Нужно разобраться, что стало!

Зашелестели в ножнах клинки, заскрипели кожей подтягиваемые ремни.

Тридцать два воина, а было их семьдесят шесть, оставшихся живыми после битвы. Где же остальные?

Лукьян снова огляделся. Вокруг лес. И тихо. Не щебечут птицы, не порхают белки по стволам. Не к добру это…

В этот момент в зарослях послышалось странное урчание. И тут же с другой стороны, в нескольких местах сразу. И от звука этого морозом по коже продрало. Послышался хруст, словно через кусты ломится какой-то крупный зверь.

– В круг! К бою! – скомандовал Лукьян. Снова зашелестели обнажаемые мечи. Воины не знали, чего ожидать, но то, что вывалило из зарослей со всех сторон на людей, не приснилось бы и в страшных снах, навеянных злобными бесами. Упыри! Настоящие упыри! В первые секунды люди остолбенели, не веря глазам, поэтому позволили первым чудищам добраться до себя. Жуткий крик боли вывел из оцепенения и воины, привыкшие рубиться не на жизнь, опустили мечи на чудовищ. Всё тут же смешалось, люди, упыри. Лукьян срубил голову ближайшему чудищу, оросив себя горячей кровью. Их можно убить и кровь их такая же горячая, как и у обычных, живых врагов!