Семён Афанасьев - Алекс и Алекс 3

А Жойс накрывает мой рот своей ладонью.

– Слушай, ничего себе, ты сильная! – Говорю из-под её ладони, указывая глазами на её же вторую руку, удерживающую меня на земле почти без труда. – Раньше как-то не замечал!

– Раньше мы с тобой другим занимались, – Слабо улыбается Жойс. – Ладно, просто помолчи пока! Ну пожалуйста.

Анна тем временем указывает на что-то, прилепленное к груди трупа, затем поднимает это высоко вверх, под всеобщее гробовое молчание:

– Каким образом на нём во время дуэли оказался концентратор ?!

Её голос отчего-то звучит громко, как колокол. По толпе катится гул. Бак вообще удивлённо присвистывает и делает незаметный шаг поближе ко мне.

Все взгляды в этот момент, кажется, упираются в того мужика, который обеспечивал Билли на нашей с ним дуэли.

– От имени семьи Хаас, требую независимого арбитра от кланов. – С демонстративным спокойствием произносит Анна в полной тишине, продолжая удерживать невзрачную безделушку над головой.

– Давайте всё уладим на уровне кланов! – к Анне целеустремлённо направляются ещё какие-то родичи Билли (судя по однотипным лицам) и, кажется, мать Виктора и Питера Штавдакеров.

Причём их голоса звучат хоть и вразнобой, но крайне требовательно и уверенно. Видимо, это и называется командирской интонацией: человек настолько уверен в своём праве что-то указывать другим, что лохи вначале выполнят, и только потом одумаются.

– Круги перед глазами крутятся, – жалуюсь вслух на Всеобщем под диктовку Алекса.

– Самое настоящее давление на твою Анну , – комментирует тем временем сосед. – Вернее, его незавуалированная попытка. Вот из-за этого прибора мы с тобой чуть богу душу и не отдали.

– У нас с тобой две души. – Возражаю ему.

– Попытка обмана моей семьи на дуэли, которую мы обеспечиваем. Дискредитация статуса обеспечивающего. – Холодно встречает подошедшую к оппонентам подмогу Хаас, поднимая ладонь в останавливающем жесте. – Стойте, где стоите. Не нужно приближаться ко мне ближе. Вы совсем заигрались, шавки… Hau ab, du Töle Hochzeit Fickschocks gehen sich! – дальше она бормочет что-то ещё, но уже для большинства неразборчиво.

– Ругательства на родном языке, – просвещает меня Алекс. – Что-то из германской группы, я не силён. Понимаю общий смысл, но конкретного языка назвать не могу.

– Мат можешь не переводить. – Разрешаю. – Я его сегодня наслушался. От тебя в том числе.

– Господин подполковник, вы бы не могли оказать содействие моей обеспечивающей? – обращаюсь к Баку, поскольку толпа вокруг хоть и бурлит, но никакого движения в сторону справедливости не видно.

А родственники Штавдакеров, Энзи и мёртвого Билли о чём-то многозначительно переглядываются между собой (явно не собираясь уходить).

– Не моя компетенция, – криво, углом рта отвечает громко Бак. – Там свои счёты, не нам с вами лезть . – Добавляет он уже потише и на кастильяно. – Ваша подруга, кажется, специально их провоцирует. Поверьте, ей ничего не угрожает.

– Это я его подруга! – вспыхивает Жойс на Portuguese, поворачиваясь к подполковнику, но Бак её почему-то игнорирует.

– Вы знаете этот язык?! – удивляюсь следом за девушкой, и тоже на Portuguese.

– Я знаю, что вы меня на Español поймёте. Но я вас уже, если общаться устно, только наполовину. – Деликатно намекает он. – Это труба в одну сторону. И, предвосхищая ваш вопрос: вы же не думаете, что ваш куратор, занимающийся с вами одной работой, не в курсе языка вашего общения с начмедом и с капитаном Карвальо?..

Ей богу, он сейчас ухмыляется. Хотя это и очень плохо определяется по проекции, транслируемой Алексом, поскольку круги перед глазами вспыхивают с новой силой.

– Что будем делать? – Хайке Штавдакер смотрела перед собой, словно в пустоту.

Она где-то с пониманием отнеслась к имевшему место инциденту. Потеря кланом Энзи и репутации, и человека стала неожиданностью для обеих семей (Билли можно было смело считать достаточно близким родственником семейству сенатора, поскольку Тэд однозначно женится на Люции).

– Мне очень досадно, что отец вначале впряг вашу Саяру в наши проблемы. Затем организовалась вот эта его договорённость с Питером. – Помолчав, ответил сенатор. – Я сейчас даже не знаю, что вам сказать. Не подумайте, что пытаюсь снять сейчас с себя ответственность! Просто какой-то полный крах на ровном месте. И ни тени понимания, куда тут можно двигаться.

– Если б не Хаас, – с досадой закусила губу женщина.

– Если бы не эта жидовня, – неожиданно эмоционально отозвался Энзи, тут же обеспокоенно оглянувшись по сторонам.

– Друг друга стоили, – вздохнула Хайке. – Тот случай, когда и виноватого нет, и полный развал со всех сторон. А какой был хороший запасной вариант…

Они прогуливались по аллеям, старательно петляя по парку и избегая тех дорожек, на которых были другие люди.

– Вы тоже не подумайте, что я сейчас, на правах старшей в семье, задним числом, пересмотрю договорённости Питера. – Грустно продолжила Штавдакер. – Он вполне самостоятелен. Его решения – наши решения. Блин, до чего же неловко поднимать материальную тему в такой момент… Лютер, давайте откровенно. Наша потеря – это исключительно концентратор. Да, девайс где-то уникальный, и второго такого взять пока негде. Но, с другой стороны, техника – это всего лишь техника, пусть даже такая. Ваши потери, как по мне, намного больше. Наш с вами союз, пусть лишь в одной теме и негласный, это всё же союз. А не секундное рукопожатие базарных торговцев. Моё вам ответственное заявление: я не предъявляю претензий по поводу утраты концентратора, ибо тут и в самом деле форс-мажор.

– Спасибо. – Прочувствовано проговорил сенатор. – Откровенно говоря, я даже не знал, что предлагать вам в качестве компенсации.

– Мне кажется, вам сейчас надо не компенсацию нам предлагать, – хохотнула женщина. – А думать, как со всем этим быть.

– Решаю проблемы по степени их важности. – Холодно ответил Лютер. – Союзники по альянсу, пусть даже такому, для меня важнее остального.

– Спасибо, – серьёзно кивнула Хайке. – Приятно. Ввиду изменившейся обстановки, вот вам моя позиция. О девайсе забываем. Его не было.

– Даже не надеетесь вернуть? – удивился сенатор.

– Даже не буду не то что пытаться, а вообще думать в ту сторону. – Уверенно ответила Штавдакер. – Именно потому, что я женщина, я очень хорошо чувствую, когда надо ставить стоп-лосс и выходить из сделки. О концентраторе мы забываем. Вместе с этим, мы забываем и о том, что Штавдакеры что-то знали о ваших планах, окей?