Семён Афанасьев - Алекс и Алекс 2

Парень удерживает нейтральное выражение лица, но его собеседник хмыкает, делает пару размытых жестов ладонью и краем рта улыбается в экран:

– Логичен встречный вопрос. Почему нашему человеку той своей хань не задать эти самые вопросы по ханьской искре? Если, как ты говоришь, проблема только в пояснениях по теории?

– Наш человек к этой хань очень плохо относится и не хочет иметь с ней дел. – Спокойно вздыхает парень. – Он не…

– СТОП. Понял, не продолжай. – Старший задумчиво качается на стуле какое-то время. – М-да. Умеешь ты сам себе на ровном месте проблем придумать.

– Молчи, грусть, молчи.

– Человек, возможно, и есть, – решается на что-то старший. – Но я могу вас только свести и ему лично обсказать, что ты не чужой. А станет ли он с тобой вообще разговаривать, или не станет – это уже тебе с ним решать. И вариант только один, мимо нас такие умельцы как-то не бегают. Может быть, что он и захочет поговорить, да знать по твоим делам ничего не будет.

– Самая плохая возможность ровно на сто процентов лучше её отсутствия, – возражает подросток. – Как связаться?

– Стоп. Не разгоняйся… С этого твоего комма вообще никак. – Мужчина многозначительно касается указательным пальцем своего виска. – Из своих стен всё-таки выйди и сходи вот в какой салон… – в текстовом сопровождении звонка появляется строка, которую старший собеседник тут же удаляет.

– А не поздно, если сейчас пойду?

– Там круглосуточно. Попросишь старшего администратора, скажешь, я ему о тебе звонил только что. Там и поговоришь.

– Спасибо.

После обеда, когда Камила отпускает меня из медсектора, я прямиком направляюсь на кафедру.

В отличие от столовой, питание в медблоке имеет свои плюсы: оно не нормируется и рацион чуть получше. С точки зрения праздника живота, попадать к Камиле имеет смысл ещё и поэтому.

Для проверки ощущений, на второй этаж забегаю по лестнице. Перед тем, как направиться в помещение кафедры, решаю зайти в туалет.

Из дурацкого куража, поднимаю ногу, чтоб открыть дверь стопой – и нога оказывается напротив подполковника Бака, выходящего с той стороны.

– Вы с ума сошли? – натурально шипит он, со злостью оглядываясь по сторонам. – Вы соискатель нашей кафедры и мой лично! Вы что, не можете себя вести пристойно?!

– Извиняюсь. Не знал, что вы там. Больше не повторится.

Куратор глубоко вдыхает, выдыхает, его глаза мечут искры.

В этот момент, на моё счастье, по коридору проходит какой-то знакомый подполковника, окликая его по имени и задавая какой-то вопрос.

Бак делает мне рукой знак идти вперёд и догоняет меня уже в конце коридора.

– Дополнение о досрочном закрытии контракта номер один, у вас на комме, – внутри он быстро проходит за свой стол и указывает мне на стул напротив него.

– Возражений не имею, – поднимаю на него глаза через минуту. – Ставить палец?

– Сделайте такое одолжение. – Ворчит он. – Второй файл, уточнения и предложения по коррекции программы, ввиду открывшихся нюансов.

Внимательно перечитываю на своём экране второй файл и поднимаю глаза на него:

– Вообще-то, у меня есть ответ. Но пока на уровне экспертной оценки, не подтверждён экспериментально.

Кроме нас, в комнате ещё есть люди, некоторые из которых со сдержанным любопытством прислушиваются к нашей с ним беседе.

Он смотрит на меня, как на дурака. Бесшумно вздыхает, обводя взглядом окружающее пространство и впивается взглядом мне в переносицу:

– Отвечать только на мои вопросы. Вы можете ответить на комментарии второго приложения?

– Да.

– Подтверждайте, – всем видом он изображает вселенскую тоску и усталость. – Отлично. Теперь приложение вступило в силу. Вот сейчас говорите, что хотели.

– Ответ на итоговый вопрос: тридцать пять процентов.

– Грубо говоря, один раз из трёх? – моментально уходит в себя куратор и начинает то-то обдумывать.

– Это при условии форсирования трассы на текущих личных данных, без медицинского усиления. – Я действительно знаю, что ответить, потому что именно этот вопрос на всякий случай прорабатывал с Алексом, пока лежал сегодня на кушетке.

– Что вы сейчас имеете ввиду под медицинским усилением? – чуть напрягается Бак.

– Теоретически, вижу два варианта. Первый: у меня стоит А-СЕМЬ, который позволяет…

– Помню. Второй вариант какой?

– У начальника одного из главных отделов управляющей компании есть сотрудница-хань. Она имеет ранг по традиционной медицине ЖонгГуо. Она говорит, что эффективное натаскивание на прохождение такой трассы, помимо прочего, возможно и путём развития их медицинской искры.

Бак задумчиво барабанит пальцами по столу, глядя на меня, потому продолжаю.

– Доктор Карвальо косвенно подтвердила эту же точку зрения, но лишь принципиально. Как выглядит прикладной цикл тренировочных и подготовительных упражнений, она не знает.

– Это понятно. Тут надо знать и х методики, это не к Карвальо, – куратор задумчиво смотрит мимо меня в окно. – Во-первых, вашу цифру надо подтвердить экспериментально. Возьмётесь?

– Да, но надо изменить параметры установки, – непроизвольно ёжусь на стуле под насмешливым взглядом подполковника.

– Что-нибудь придумаем, – нейтрально кивает он. – Понятно, что дырявить вас каждые два раза из трёх никто не будет. Второе. Тридцать пять процентов успешных прохождений – это всё же очень мало. Ваше личное ощущение: эта цифра может быть увеличена? Путём наработки объёма учебных задач?

– «Набег» надо нарабатывать, – пожимаю плечами. – Там, на востоке, есть мнение, что непонятное упражнение надо повторить несколько тысяч раз. Тогда правильное понимание придёт само.

– Достаточно тяжёлая и неблагодарная задача, – фыркает Бак. – Требующая, вместе с тем, достаточно высокой квалификации и ещё б о льшей мотивации.

– У вас есть я, – твёрдо смотрю ему в глаза. – Если любишь свою работу, она не в тягость. Как и количество повторений. Плавают же люди в бассейнах по нескольку километров кряду?

– Вам виднее, – кивает куратор. – С логикой не спорю. На больших объёмах повторений действительно появляются другие взгляды на проблему, совсем под иными углами. Возьмётесь?

– Да, только давайте просчитаем требуемое время. В час могу пробежать десять раз, если не будут палить боевыми.

– Грубо, восемьдесят – сто раз в день? – уточняет куратор, подвигая к себе свой монитор.

– Да.

– Десять дней на первую тысячу? Ладно, давайте пятнадцать… – он начинает быстро набирать текст. – Пока определяемся с половиной месяца. Далее, по итогам, будем обсуждать…

– Бак, а чего ты с ним возишься?