Сергей Михеев - Билет не туда [litres]

Перед рассветом мы остановились, оставили «колеса» в укромном месте и спешным маршем отправились к новой лежке. Я шел, нет, скорее тащился как сомнамбула, прошедшая ночь выпила все силы: сначала уничтожение караулов врага, а потом эйфория, вызванная проклятием жреца. Другие бойцы тоже выглядели не лучшим образом. Мы шли по зарослям кустарника, едва передвигая ноги. Шаг за шагом, шаг за шагом, вперед к невероятно далекой цели. Начался дождь, и лейтенант, тоже измотанный до предела, объявил привал. Привал, который не слишком позволял отдохнуть – струи дождя затекали внутрь комбеза, если его расстегнуть. А в застегнутом комбинезоне отдохнуть не получалось. Приходилось терпеть и выбирать одно из двух зол.

Отдохнув, снова потащились к новому месту дислокации. Самое неприятное: ветки, согнутые прошедшим ранее, впереди, распрямляясь, хлещут по лицу. Движение вперед, по мокрому лесу, оскальзываясь на кочках и мокрых корнях, все это дополнительно изматывало, дождь в лицо, лесная чаща. В какой-то момент наш отряд окончательно выбился из сил, и лейтенант понял, что нам нужен привал.

Я вытер лицо и упал на пятую точку. Марш-бросок не был сколь-нибудь серьезным, но ночь вымотала меня полностью. Сначала устранение, чего уж там, не стоит использовать эвфемизмы, убийство часовых, потом бой, действие проклятия, затем этот изнуряющий переход к новому месту дислокации. Если мне так тяжело, то что с другими бойцами отряда? Оглянувшись, я увидел, что никто не способен продолжить путь. Пришлось, насилуя себя, подняться и подойти к лейтенанту.

– Я сожалею, но никто не сможет продолжить движение. Господин лейтенант, это не моя прихоть, все на… я не знаю, как сказать. Идти они не смогут.

Лейтенант оглянулся и нехорошо поглядел на меня.

– Сам вижу, – недовольно ответил он. – И что делать? Оставаться на дневку здесь?

– Заросли не слишком густые, но хоть что-то. Поспим в комбинезонах, не привыкать. Наберемся сил и дойдем до места.

– Ладно, обустраивайтесь. И сети натяните, хоть слегка прикроемся от обнаружения сверху.

Я оставил командира, передал его распоряжение остальным сержантам, мы совместно простимулировали солдат на последнее усилие. Натянули маскировочные сети, расстелили спальники, легли поверх них и отрубились. Уснул я не сразу, мозг воспроизводил то моменты прошедшего боя, то кусты перед глазами, но продолжалось это недолго.

Тем временем. Лейтенант Чжэн

Я смотрел на то, как мои бойцы устраиваются на отдых. Досадно, что не дошли до места, которое я определил как точку временной дислокации отряда, но не беда, от места диверсии мы достаточно удалились, здесь искать нас точно не будут. Тем более что им нужно обыскать немалый радиус, не знают они, в каком направлении мы отступили. Повезло мне с отрядом. Удалось подобрать неплохих младших командиров, особенно этот спасатель и малец-хаосит. Его вообще светлые боги мне прислали: идеальный разведчик, с магическим чутьем и опытом реальных боевых схваток. Зелен пока, но это пройдет, если не подставится. По идее не должен, у меня тоже чутье на людей о-го-го!

Странно, как необычно складывается жизнь, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Если бы я не примкнул к группе адмирала Рхаса, давно бы погиб в своем полковничьем кабинете администрации Сил особого периода. Или был принесен в жертву жрецами врага. А так, разжалованный и сосланный в отдаленный гарнизон, жив и воюю, бью врага. И очень неплохо бью, по довоенным выкладкам отряд, подобный моему, должен быть уничтожен еще пару недель назад. И просто не мог нанести такой урон конгеретам. Орда Ночных охотников, вырезанная подчистую, а теперь и космодром с тремя звеньями аэрокосмических истребителей и звеном винтокрылых машин. И еще жрец, вообще редкостная удача, уничтожить такого врага без потерь. Невероятная удача. В первое нашествие их уничтожали группы воинов-хаоситов с клириком во главе. И то с большим трудом. А иногда просто роняли на такого врага бомбу помощнее или накрывали ракетным залпом по площади, чтобы в радиусе полукилометра все смести. Такие дела.

«Мятеж адмирала Рхаса», как его называли в прессе, «никаким мятежом» вовсе и не был. Адмирал просто выдвинул предположение, что при следующей атаке конгереты постараются перекрыть нам поступление подкреплений из Коронных миров. И предлагал увеличить расходы на оборону, на силы особого периода. Что, естественно, не понравилось социальному лобби и примыкающим к нему промышленникам. Интересно, где сейчас эти лоббисты и поддерживаемые ими политики? Гниют рядом с алтарями или дожидаются своей очереди? По нашим расчетам, расходы нужно было увеличить на жалкие 0,6 %, переориентировать некоторые закупки, изменить структуру закладок для ил особого периода. Но нас выставили как врагов социальной направленности государства и врагов Короны, хотя сами хаоситы признавали наши выкладки очень разумными и были готовы поддержать нас как финансово, так и материально. Оружием, снаряжением и всякими расходниками типа пайков. Хотел бы я иметь их пайки сейчас, можно было бы не заморачиваться с полевой кухней. Они мало уступают тому, что можно приготовить на полевой кухне.

В итоге нас заклевали. Не было у нас специалистов нужного профиля, не озаботились правильным освещением наших целей в СМИ. Хотя и мне, и адмиралу это огромный минус, могли бы предусмотреть. Ведь прорабатывали подобные ситуации в истории страны. Адмирала с почетом отправили в отставку. Как он ее воспринял, я не знаю и, похоже, уже не узнаю никогда. Меня разжаловали и отправили обучать курсантов. Остальных офицеров Сил особого периода ждала разная судьба, в зависимости от лояльности к правящей группе. Кто-то, возможно, разлагается в своем кабинете, в Ирме. Кто-то командует небольшим отрядом, как я. Жизнь штука странная, не всякий подарок является таковым на самом деле.

Я зажмурился, прикрыл воспаленные глаза. Устал не меньше своих бойцов, тяжелая ночь и марш-бросок не прибавили бодрости. Так, о чем я, собственно? Ах да, мне пришлось покинуть свой кабинет, сменить погоны и заняться обучением курсантов на заштатной базе. Бывает. Зато я очень хорошо помню расположение баз Сил особого периода. Помню коды доступа. Что сильно повышает жизнеспособность нашего отряда и его возможности. В чем-то я даже рад происходящему. Я, конечно, испытываю жалость к тем, кого враг убил орбитальными бомбардировками или действиями десанта. Или тварями вроде Ночных охотников. Но я рад тому, что я могу воевать, и воевать так, как считаю нужным. И мои бойцы поддерживают меня в этом, они воюют не только потому, что субординация требует от них подчинения старшему по званию. Они бьются потому, что враги пришли на их землю и загнали их в леса, они воюют за право выйти на улицу ближайшего городка и, сверкая наградами, обольщая своей формой защитника планеты, снять молодую, красивую, податливую девчонку, и переспать с ней. А потом, неожиданно для самого себя, признаться ей в любви и нарожать с ней кучу детишек.