Владимир Корн - Реквием по мечте [litres]

– Янис, на тебя особая надежда. Подбери позицию, ну а мы постараемся сделать так, чтобы ты его увидел.

Как именно, мне и мысли в голову не пришло. Но наверняка ведь можно что-то придумать. Жаль, нет ни у кого из нас опыта, который понадобится в ситуации с захватом заложников. Но ведь и там, в доме, не какой-нибудь террорист, а человек, у которого сдвинулись набок мозги. Поди просчитай его действия, будь ты даже спецом. В какой-то мере утешало единственное: нам нет необходимости брать его живым. Да и какой в этом смысл? Никто судить его не будет, методы здесь радикальны: заслужил – получи пулю. И это еще гуманно. В каком-то из поселений мне рассказывали: завелись в округе бандиты, собрались люди со всех окрестностей и устроили на них облаву. Так вот, всех тех, кого удалось взять живыми, подвесили за ноги. Они и висели, пока не умерли. Довольно долго висели.

– Понял, – кивнул Артемон.

И посмотрел на солнце. Что было понятно. Его не должны слепить лучи, но его цели – желательно.

– Проф, ты у Яниса на подхвате.

Возможно, Артемону понадобится помощь или связь с остальными, не станет же он кричать.

– Девушки, вы здесь будете лишними.

Женщин и детей из поселка на всякий случай увели в безопасное место. И нашим красавицам придется побыть вместе с ними.

– Нам тоже обязательно дело найдется, – посмотрел я на оставшихся Трофима с Демьяном. На Трофима с особым вниманием. Вдруг он подскажет что-то толковое. Но тот молчал.

Дом, в котором скрывался устроивший трагический сюрприз всему поселку Киндер, действительно располагался весьма удачно. Разумеется, для него самого. На отшибе, и пустошь вокруг. Ну не совсем пустошь – какие-то грядки, кустики, сруб колодца с журавлем. Но не слишком-то за ними и спрячешься. Открытая местность была и за домом, и тянулась она до самого леса, стеной стоявшего метрах в трехстах. Возделанная земля с ровными строчками ростков. Наверняка эндемики, поскольку видеть раньше мне такие не приходилось – что-то похожее на кукурузу. Высажены довольно редко, высотой всего по пояс, и потому также не укрытие. А значит, подобраться к дому со стороны леса тоже не вариант. Глядя на все, мне почему-то пришла мысль: не настолько он и свихнулся, выбрав именно этот дом. Окажись Киндер в другом, все было бы куда легче.

Невдалеке от дома, напротив входа в него, я увидел еще два тела. Одно было мужским, рядом с ним валялся карабин. Другое принадлежало женщине. Когда она упала, у нее сильно задрался подол. И теперь почти полностью были видны ноги с темно-синими узелками проступивших от варикоза вен. Ее-то за что? Какая от нее могла быть опасность? Наверняка мать тех детей, которые находятся в доме в плену безумца. Что она пыталась сделать? Спасти их? Или ей не повезло оказаться там, когда все и началось?

Немного в стороне стояла целая лужица крови. Еще одна жертва? Но где тогда труп? Или раненый все же смог уползти? Вряд ли его оттуда вынесли. Слабый ветерок слегка колыхал на разбитых окнах занавески. Так сразу и не поймешь, тронул их кто-то или они шевелились от его порыва.

Я осторожно выглядывал из-за угла дома, прикрытый росшим вплотную к нему плодовым кустом. Фрукты на нем вкусные, тысячу раз пробовал, но эти пока не созрели.

– Игорь, – послышался сзади голос Трофима.

Он протягивал монокуляр. Хотя особой нужды в нем не было, и без оптики все на виду.

Посмотрев в него, я едва не вздрогнул. В проеме окна, отодвинув наполовину занавеску, стоял тот самый Киндер. Нет, так совпало, что у меня в руках появился монокуляр, а сам он оказался у окна. Мужик ближе к сорока, с заросшей мордой и всклокоченными волосами. Вот и все, что мне удалось разглядеть. В одной руке он держал помповое ружье, а в другой… Другой он прижимал к себе ребенка. Девочку лет трех. Нет, Киндер не держал ее – он прикрывался ею. Девочка не шевелилась, но она точно была жива, и только крепко жмурила глаза. И еще мне удалось разглядеть, как ее пальчики вцепились в его одежду. Пробыл он у окна недолго, несколько секунд. Затем исчез. Потом занавеска снова задернулась. Янис располагался с противоположной стороны, и видеть его у Артемона не было ни малейшей возможности.

Нет, я бы точно не смог выстрелить. Из-за ребенка на его руках. Не смог бы заставить себя, пусть даже дистанция была невелика, голова у него была открыта, а в моих руках вдруг оказалась самая точная винтовка с мощным оптическим прицелом. Не решился бы даже под страхом собственной смерти.

Или бы все-таки смог? Могу – не могу. Да, цель не для моего дробовика, но у Трофима отличный нарезной карабин. Из которого мне приходилось стрелять множество раз, и мне отлично известны все его особенности. Успел бы я обменять? Несомненно. Роняя свое ружье на землю, выхватил бы из рук Трофима его карабин. Нет, даже выдергивать бы его не пришлось, Трофим понял бы сразу. И мне точно бы хватило времени на прицельный выстрел, который бы все и решил. Спас бы детей, возможно, Гудрона и избавил всех жителей поселка от этого куска дерьма. Нет же, я нашел самое подходящее время, чтобы рефлексировать: смогу – не смогу? Будет ли еще такая же возможность? Вряд ли. Скрежет зубовный за последний час стал так же привычен, как на Земле питье кофе по утрам. Что делать теперь?

Рискнуть я готов был полностью. Но как именно? Попытаться броском преодолеть расстояние до дома и укрыться под защитой стен? Но как он отреагирует, если увидит? Начнет стрелять в меня или вначале убьет кого-нибудь из детей? Стена дома оказалась куда крепче моего кулака, который отозвался болью в разбитых костяшках.

– Самым разумным будет ждать, Игорь, – видя мое состояние, мягко сказал Трофим. – В случае с ним мы не можем ничего ни предполагать, ни планировать. Вся тактика в подобных ситуациях строится на том, что собой представляет такой человек. Его цели, психология, убеждения и так далее. У него ничего этого нет. Он дурак, Игорь, и какая тут может быть в случае с ним логика?

Слушая его, я молча кивал: все именно так и есть. Остап, а именно так представился Следопыт, успел рассказать, что они пытались образумить Киндера. Тот в ответ начал нести чушь о каких-то огненнокрылых демонах. И еще заявил: самое последнее, что сделает, это им сдастся.

Но ведь я вполне бы смог успеть выхватить карабин у Трофима и выстрелить. Или, во всяком случае, попытаться. Мне с тоской вспомнилось прежнее оружие – бельгийский ФН ФАЛ. Почему-то казалось, будь в руках именно он, у меня не возникло бы даже тени сомнений. Но он остался в джунглях, рядом с той злосчастной промоиной, которая едва не стала для меня последним приютом.

Оружием с Трофимом я все же поменялся. И теперь без всякой надежды ждал, что появится еще одна возможность, заодно убеждая себя в том, что смогу выстрелить и обязательно попаду. Не понадобилось.