Александр Андронин - Корпоративное бессознательное [litres]

– Так это и есть Очищение. – Собственный голос звучал слабо и походил на жужжание мухи. – А я ведь считал, что это моя настоящая, осознанная цель… Я ведь был уверен, что сам решил прийти сюда…

Он поперхнулся, выплюнул кровь на подбородок и не стал вытираться.

– Какой я дурак. Я всё спутал…

Решение всех проблем. Ответы на все вопросы. Все проблемы в прошлом всегда устраняло удаление памяти – все противоречия просто стирались и переставали мучить.

«Завершение».

Исполненный удовлетворения голос принадлежит ментору Крону. Он говорит оттуда, с подножия горы, даже без языка и без нижней челюсти.

«Очистка памяти электрошоком была завершающим этапом каждого задания. Ты завершил своё задание, несмотря на Крах, потерю памяти и уничтожение представительства твоей компании. Непоколебимая лояльность. Безупречный исполнитель».

– Я был уверен, что в этот раз я делаю именно то, чего сам хочу.

Стыд, от которого хотелось вывернуться наизнанку – и больше ничего. Никакого раскаяния.

«Всё, что ты способен хотеть – это выполнить задание компании».

– Лучше бы ты меня застрелил, – простонал Кеорт. – Ты провалил единственное дело, для которого я тебя искал. Лучше бы ты меня убил за то, что я больше не хочу исполнять чужую волю. И что мне теперь делать?

Ментор не ответил. Впрочем, как всегда, когда ему задавали по-настоящему сложный вопрос. Ответов на такие вопросы не было в книгах из корпоративной библиотеки.

Нового задания не будет. Он не принял бы приказов от Крона, потому что перестал ему верить. Компании он тоже не верит, но без компании некому дать ему новое задание. А без нового задания в жизни нет смысла.

Идти больше некуда. Это конец.

В дверях, в пелене дыма, появилось бледное бескровное лицо. Настоящее лицо Кеорта, такое, каким он его помнил. Дым проходил сквозь неподвижную фигуру, но от этого человек не становился менее настоящим.

Фигура ломаным движением поманила к себе и отступила внутрь помещения. Весь скособочившись, человек остановился и поманил снова.

«До конца улицы, и сразу обратно».

– Действительно, – сказал ему Кеорт. – Что мне ещё остаётся? Я больше ни на что не гожусь. Сам я не умею ничего… хотеть. У меня хватает ума только на то, чтобы себя обмануть и начать думать, что цели компании – это на самом деле мои цели.

Человек снова поманил к себе, в дым.

Надо только встать, спуститься за ним по ступенькам. Выйти наружу уже не получится, и это будет правильно.

Перед глазами всё стало мутным, как после тяжёлого сна. Кеорт протёр глаза, но ощущение сюрреалистичности не пропало, словно он заснул на неопределённое время и теперь не совсем проснулся. Пока он спал, человек в дыму не сдвинулся ни на шаг.

– Надо решить, – произнёс голос совсем рядом.

Кеорт повернул голову. В двух шагах от него на асфальте сидел Артон Эгер. Его лицо было чистым и светлым, совсем не похожим на кусок горелого мяса, как должно было быть. Он смотрел в небо. Кеорт поднял глаза – небо оказалось безоблачным и совершенно белым. Густые снопы света падали на Артона, разгоняя дым. Артон глядел на свет и щурился, морщины вокруг глаз почему-то делали его непривычно молодым и беззаботным. Говоря, он чуть заметно улыбался.

– Ты болен, – сказал он Кеорту, сжавшемуся у стены в мокром тряпье.

– Я думал, что уже выздоровел.

– Разве похоже, что ты здоров? – Артон иронично поднял бровь и развёл руками, указывая вокруг себя. – Чтобы выздороветь, нужно прежде всего осознать болезнь.

– Я был уверен, что пришёл сюда сам. По своей воле. Что это было моё решение.

– Ты просто завершал своё задание. На всё это время ты на самом деле хотел лишь одного: отчитаться о завершённом задании и получить новое. Ты хотел, чтобы тебе сказали, что делать дальше. Как всегда. Ты всё ещё болен.

Артон посмотрел в бледное небо. Планетарные кольца были видны как никогда хорошо. Они всегда были там, эти круги, Кеорт просто привык их не замечать.

– Многократное повторение, – тупо произнёс Кеорт.

– Многократное повторение, – кивнул Артон. – Это очень простой метод, но он работает.

– Даже осознавая, что я выполняю чужую волю, я не могу противиться.

– Это нельзя исправить поворотом переключателя в мозгу. Всё, что сейчас выедает тебя изнутри, вбивали тебе в голову очень долго.

– Оно везде, куда бы я ни посмотрел, – простонал Кеорт. – Образы повторяются, многократно и постоянно. Круг. Замкнутый круг.

– Образы. – Артон улыбнулся ему и снова поглядел в небо. – Из них состоит память. Настоящие образы замещаются схожими, теми, которые ты видел в фильмах, на картинах, встречал в книгах. Заимствованные образы заменяют настоящие, из них формируются вымышленные события, вытесняющие реальные. Твоя память состоит из того, что было, и того, чего не было, и ты не можешь отличить одно от другого.

Твоя установка на подчинение, твоё атрофированное целеполагание – вот твои главные проблемы.

Ты постоянно возвращаешься к ним, снова и снова пытаешься подступиться к ним с разных сторон. Многократное повторение.

Вселенское движение по кругу. Траектории планет, вращение систем, полёт по орбите в пустоте. Тотальная, космических масштабов несвобода воли.

– В этот раз движение сбилось с привычной траектории и родилось противоречие, – сказал Артон.

Он улыбнулся, подставляя лицо лучам света, и его лицо на секунду растеклось, как расплавленный воск. Кеорт моргнул, и лик специалиста снова стал светлым и чистым. Он продолжил говорить.

– Родилось противоречие – между тем, как говорят, и как есть. Конфликт между тем, чего хотят от тебя, и тем, чего мог бы хотеть ты сам.

Артон повёл глазами вокруг. Кеорт тупо проследил его взгляд.

– Здесь твой внутриличностный конфликт получил материальное выражение, принял форму огня. Внутреннее напряжение, порождённое попытками увязать и согласовать противоречия – как говорят и как есть – разрядилось, уничтожив при этом источник противоречия.

Кеорт закашлялся, вытер кровь с подбородка. В воздухе кружился пепел, он оседал на одежду и засыпал его, словно снег – окоченевшего мертвеца.

– Эту болезнь в тебе культивировали очень долго, – произнёс Артон. – Выздоровление – тоже длительный процесс.

Кеорт поглядел в задымлённый холл. Искорёженная фигура всё ещё стояла в серой пелене.

– Если ты считаешь, что ты не в силах бороться, если хочешь оставить всё как есть, то тебе туда.

Артон указал пальцем в открытые двери медицинского корпуса. Сквозь дым проступило бескровное лицо с чёрными потёками на лбу и на скулах.

– Ты сможешь спуститься вниз, респиратора тебе на это хватит. Может, ты сумеешь найти там твоё личное дело и даже успеешь его прочитать. Узнаешь своё старое имя. Возвращаться оттуда тебе будет уже незачем. На этой планете больше некому ставить для тебя цели. Эта была последней.