Сергей Мусаниф - Ф - значит физрук

– Зелья! – заорал я. – Дайте ему зелья!

И сам было сделал шаг к нему, но мне в голову уже летела алебарда проснувшегося от летаргического сна стражника. Я отступил, отбил удар Клавой, а там, за спинами наступающих на меня служителей порядка кто-то уже стаскивал шлем с помятого королевского племянника и офицер стражи откупоривал зелье.

На какой-то миг время остановилось и мы все замерли, как герои скульптурной композиции "физрук опять хотел как лучше…"

– Обильное кровотечение и повреждение внутренних органов, – провозгласил офицер. – Он мертв.

В следующий миг тело особы королевских кровей растаяло у него на руках. У паршивца таки был с собой амулет, и он сработал, и у него в запасе была еще как минимум одна жизнь, но стражников это не остановило.

Время отмерло, и они бросились на меня.

Интересно, а как по местным законам расценивается убийство, если жертва умерла не последней смертью?

Я решил, что не хочу это узнавать и доводить дело до суда, тем более, что сдаться мне никто и не предлагал. Стражники бросились на меня не для того, чтобы арестовывать. Они собирались меня убить, и я их прекрасно понимаю.

Убить кого-то, кто потенциально сильнее тебя, куда проще, чем попытаться навязать ему свою волю.

Конечно, их трехсотый уровень против моего не плясал, но их оказалось реально много. Я отмахивался Клавой, отбивая алебарды и редко налетавшие из-за спин первого ряда болты, постепенно отступая в сторону какого-то переулочка, а палец сам тянулся к кнопке "призрачного клинка", но, черт побери, я старался сдерживать его изо всех сил.

Устраивать геноцид в мои планы совсем уж никак не входило.

А потом произошло что-то странное.

Я отступил в переулок, стиснутый стенами неказистых трехэтажных домов, и уже прикидывал, как бы мне получше дать деру, как из толпы, неотступно, но на безопасной дистанции следовавшей за стражниками в стремлении получить свою долю зрелищ, полетели камни.

И полетели они в стражников, а не в меня.

Еще я услышал кличи вроде "Долой тиранию!" и "С нами физрук!".

Полное, кстати, вранье. Вовсе я не с ними, кем бы они ни были. Я сам по себе и вообще здесь случайно.

Камни летели уже градом, напоминая стихийное бедствие, и стражникам пришлось перестроиться и достать щиты для отражения новой угрозы.

Воистину, булыжник – оружие пролетариата. Если бы я был каким-нибудь тираном, то обязательно закатал бы свою столицу в асфальт.

Я уже собрался воспользоваться ситуацией, когда все заняты друг другом и до меня никому нет дела, и свинтить в закат, как из-за угла вывернул новый отряд рыцарей, носивших белые плащи королевской гвардии. Ни о каких переговорах не могло быть речи, поэтому я печально вздохнул, мысленно засучил рукава и ринулся в бой, стараясь по возможности никого не покалечить.

Все-таки, это была не моя война.

Пока я разбирался с королевскими гвардейцами, революционно настроенная общественность перешла от камней к вилам, топорам и мечам, и сейчас на рыночной площади кипел настоящий бой. По всей видимости, к аттракционам присоединился настоящий лидер подполья, потому что теперь в толпе орали "С нами Эрнесто!", а меня поминали только один раз из десяти.

Я решил, что так оно и к лучшему, снова закрыл всю личную информацию и огородами поплелся обратно к Коллегии, вяло отмахиваясь от попыток затянуть меня в месиво гражданской войны.

Со всех сторон доносились крики "Долой тиранию!, "С нами Эрнесто!" и "За короля!", принадлежащие, очевидно, диаметрально противоположно настроенным группам агрессивных горожан.

Поскольку меня все время отвлекали, обратная дорога до Коллегии Бардов заняла больше двух часов, и за это время волнения охватили уже всю столицу. Бренчало оружие, кое-где кое-что уже горело, в небо поднимались столбы дыма от пожаров, а ушлые ребята под шумок уже начали громить лавки и мародерствовать.

В целом, все как обычно. Кому беспорядки, а кому и профита целый карман.

Старый особняк Коллегии Бардов высился в этом море бедлама настоящим островом спокойствия. На улице почти не было людей, а те, что были, не собирались ничего громить и никого убивать, по крайней мере, прямо сейчас, и я без всяких осложнений добрался до калитки.

Она была открыта. Она всегда открыта, видимо, это символизирует, что у искусства нет границ.

Или они просто забыли ее запереть.

На территории тоже было тихо и спокойно, и каким-то магическим образом сюда не доносились звуки развернувшейся в городе кампании. У самого входа в особняк, на нижней ступеньке лестницы, сидел незнакомый мне молодой бард, бренчал на гитаре и напевал себе под нос:

– Физрука вы оставьте, оставьте в покое. А не то он отплатит вам сталью и кровью...

Если вы спросите мое мнение, такая себе рифма.

На троечку.

Глава 10

Самый старый бард игровых миров, облаченный лишь в халат и домашние тапочки, возлежал на незаправленной кровати со стопкой нотных тетрадей на животе и что-то яростно вычеркивал в одной из них карандашом.

Интересное явление. Мне было доподлинно, из первых, можно сказать рук, известно, что для поэтов и музыкантов в общем игровом интерфейсе присутствуют специальные инструменты, облегчающие процесс творения, и многие барды ими активно пользовались. А Армандо предпочитал бумагу и карандаш.

Параноик? Ретроград? Луддит?

При моем появлении он отложил тетради в сторону, карандаш засунул за ухо и нацепил на лицо доброжелательную улыбку.

— Мой юный друг, я безумно рад тебя видеть. Сегодня. Снова.

– Дон Армандо, – сказал я. — Не хочу, чтобы у вас создавалось впечатление, будто бы я вам угрожаю, но если вы еще раз попробуете втемную использовать меня в своих планах по переделке мироустройства в целях сделать жизнь чуть более сносной, я сверну вам шею.

– Хорошо, я это запомню, — сказал он. К его чести, он не стал включать дурачка, делать вид, что не понимает, о чем идет речь, запираться и все отрицать. – Как вы догадались?

— По совокупности факторов, – сказал я. Гадалка, которая не сказала мне почти ничего нового, и уж точно – ничего полезного, визит к которой послужил лишь поводом, чтобы вытащить меня из Коллегии и заманить на рыночную площадь, где всегда много зрителей. Золотая молодежь, появившаяся так вовремя, словно кто-то известил ее заранее. Тот факт, что они знали о моем славном боевом прошлом, но на самом деле понятия не имели о моем текущем уровне. Все эти истории о сраженном мной дра… ящере, которые тут рассказывали на каждом углу. – Но последние сомнения развеялись в тот момент, когда настроения толпы резко переменились, в стражников полетели камни, а первые лозунги "Долой тиранию" были выкрикнуты хорошо поставленными голосами.