Сергей Мусаниф - Ф - значит физрук

– Ну да, – сказал я. – Расскажите это тем лавочникам, чьи заведения громят прямо сейчас.

– В долгосрочной перспективе они все равно выиграют, – заявил Армандо. – Малый бизнес не пережил бы еще одного повышения налогов, а, зная нашего короля, я прямо-таки уверен, что все к тому и шло.

– Выиграют, ага, – сказал я. – Если выживут.

– Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц, – тут, конечно, не поспоришь, но обычно эту фразу произносят люди со сковородкой в руках.

– И при Эрнесто их жизнь станет лучше?

– Эрнесто мудр и справедлив, – сказал Армандо. – Кроме того, уж поверьте мне, хуже, чем было, им точно не станет. Или вы думаете, что вы – первый человек, которого эти славные парни, среди которых была и особа королевских кровей, пытались зарубить на улице при полном невмешательстве стражи? Или вы думаете, что рассказы о тотальной коррупции – это лишь чей-то вымысел?

– Может быть, ваш, – сказал я.

– Факты должны быть проверяемыми, – напомнил Армандо. – Да, мы создаем легенды, но мы не создаем их на пустом месте. Иначе это просто морок, мираж, он развеется от первого же легкого ветерка.

– Думаю, что когда-нибудь вас все-таки прихватят на горячем и барды начнут гореть на кострах, – сказал я.

– Возможно, – сказал Армандо. – Думаю, что внутренне мы к этому готовы. Такое уже бывало, и, возможно, повторится еще не раз. Поэтому мы и пытаемся построить мир, где люди не будут гореть на кострах в принципе.

– Это утопия, – сказал я.

– Но надо же во что-то верить, – сказал Армандо. – Я понимаю, что цель, скорее всего недостижима, но… Тайные ордена храмовников хотят построить мир, в котором все будут верить бога, причем, как вы понимаете, не просто в бога вообще, а именно в одного конкретного бога, которого они почитают. Ложа чародеев хочет, чтобы всем в мире заправляли волшебники, и люди, лишенные магических способностей, превратятся в таком мире в людей второго сорта. Гильдия торговцев желает, чтобы всем заправляли деньги, и страстно мечтает ввести имущественный ценз. Секретное общество ученых, а такое, как это ни удивительно, тоже есть, во главу угла ставит интеллект и готово поразить в правах всех, кто не пройдет соответствующие тесты. А мы, мы ребята нормальные. Мы просто хотим, чтобы обычный человек, вернувшись с работы, откупорил бутылку вина, расслабился и послушал новую песню о приключениях героя, сражающегося со злом где-то в отдаленных мирах, где дела обстоят не так хорошо, как на его улице. И если для построения такого мира нам придется гореть на кострах, что ж, мы будем гореть. Но лучше бы обойтись без этого.

Вообще, от ребят, стремящихся все изменить и исправить ошибки мироздания, стоит держаться подальше. Во избежание, так сказать.

Вот от Армандо точно стоит держаться подальше, потому что он стар, умен, опытен, испорчен своей идеологией и способен устроить революцию, вообще не выходя из своей комнаты.

Но, если уж на то пошло, от меня тоже стоит держаться подальше. Ведь я тоже хочу тут кое-что подрихтовать.

Может быть, мы и сработаемся.

– Довольно сложно у вас тут все, – сказал я.

– Жизнь многогранна, – сказал Армандо. – И чем больше дольше ты живешь, тем больше граней способен увидеть.

– Тогда давайте обсудим ту грань, в которой существует Первый Игрок, – сказал я. – Раз уж вы решили подтолкнуть события и запустить революционный процесс именно сейчас, это может означать только два варианта. Либо вы его нашли, и мы готовы вот-вот отправиться в путь, либо вы вообще не собирались его искать и рассчитывали, что меня прикончат на площади. Но вы, вроде бы, не дурак, так что я ставлю на первое.

– Вы, я смотрю, тоже не дурак, – улыбнулся Армандо. – Ваша ставка сыграла.

– Вы его нашли?

– Скажем так, над удалось отсечь все лишние следы и у нас осталась только одна зацепка, – сказал Армандо. – Она не дает стопроцентной гарантии что речь идет именно о том человеке, которого мы ищем, но других зацепок у нас нет. Либо так, либо вообще никак.

– Когда мы отправляемся?

– А когда вы будете готовы?

– Я уже готов, – сказал я.

– Отлично, – сказал Армандо. – Тогда осталось только посмотреть, в чьих руках сейчас находится мэрия и сможем ли мы безопасно воспользоваться портальным кругом.

– То есть, свитка для прямого перехода у вас нет?

– Там такая глушь, для которой никто не создает свитки, – сказал Армандо. – И у моего человека на местности тоже не было возможности их раздобыть. Боюсь, что нам придется совершить небольшое пешее путешествие.

Что мне нравится в местной игровой механике, так это инвентарь и возможность быстрого доступа ко всему, что ты там разместил. Здорово экономит время на сборы.

Только что самый старый бард игровых миров валялся передо мной полуголый, но не прошло и двух секунд, как он оказался одет в кожаный дорожный костюм, высокие сапоги и щеголеватую шляпу с пером, а в руках у него оказался футляр от гитары, словно он Антонио Бандерас из фильмов Роберта Родригеса.

Впрочем, может быть, у него там на самом деле только гитара. Хотя вот на это я бы ставить точно не стал.

– Мэрия в руках повстанцев, так что мы может отправляться немедленно, – заявил Армандо, последним штрихом к своему портрету набрасывая на плечи тяжелый дорожный плащ.

– А королевский дворец-то уже взяли? – поинтересовался я.

– Пока еще нет, – сказал он. – Там высокие двойные стены, много башен и куча лояльного королю народа, который понимает, что в случае победы повстанцев их не ждет ничего хорошего. Все это вкупе здорово осложняет штурм, но я думаю, что к утру они справятся.

– И вам даже неинтересно, кто победит?

– Мне интересно, – сказал Армандо. – Но я никак не могу повлиять на результат, который станет мне известным в любом случае, так что не вижу повода задерживаться. Мы запустили цепь событий, друг мой, и дальше они будут происходить уже без нашего участия. Вот так это и работает.

Пока мы обсуждали жизнь в игровых мирах, тайные общества, революционные процессы и планы по мироустройству, на улице успело стемнеть, а фонарщики, очевидно, вовлеченные в революционные процессы, не смогли выйти на работу и зажечь расставленные вдоль улицы светильники.

Так что, говоря поэтическим языком, мы вышли из здания Коллегии в ночь и растворились во тьме, и было нас только двое. Герой и его бард.

Или, если быть более точным, бард и его герой.

И тьма поглотила нас, но выплюнула уже на следующей улице, куда фонарщики таки добрались.

Глава 11

Координаты для перемещения вбивал Армандо, а платить пришлось мне. Бард долго объяснял мне, почему это так. И инициатор я, и путешествие это больше нужно мне, чем ему, и жизнь странствующего поэта такова, что они привыкли на всем экономить, и что, принципе, он, Армандо, с удовольствием заплатил бы за обоих, или, в крайнем случае, хотя бы за себя, но, к великому сожалению, он в последнее время изрядно поиздержался и его карман практически пуст.