Джо Аберкромби - Проблема с миром

– В каком смысле? – пролепетал Лео, чувствуя, что лезет в расставленную ловушку, но неспособный остановиться.

– Он приходил ко мне – Ишер. С предложением уладить разногласия между Закрытым и Открытым советами. Организовать все так, чтобы Веттерлант был посажен в тюрьму, простонародье получило свой кусок, лорды не были обижены, а я бы выглядел мудрым правителем. – Орсо фыркнул. – Мне следовало бы догадаться. Любой план, пытающийся выставить меня в хорошем свете, обречен на поражение… А! Рыба!

Светловолосая девчонка Орсо, появившись из ниоткуда, поставила перед Лео дымящуюся тарелку.

– С морепродуктами Бернилла поистине творит чудеса! – Орсо покрутил вилку между пальцев. – Она вообще скорее колдунья, чем повариха, даже когда готовит в крестьянском доме… Нет-нет, Лео, здесь нужен маленький прибор… Да, так о чем я говорил?

– О Веттерланте и Ишере, – подсказал капрал Танни.

– Ах, да. В тот день я пришел в Круг лордов, рассчитывая произвести впечатление справедливого, но милосердного правителя. Представьте себе мое отчаяние, когда в результате я оказался воплощением безмозглого тиранства! Но кроме того, не забудьте и о Веттерланте. – Он насадил на вилку кусок рыбы и с нескрываемым удовольствием принялся жевать. – Его оставили болтаться в петле! В буквальном смысле. Я даже этого не смог сделать как надо. Отвратительная сцена! Проклятье, ненавижу повешения! И тем не менее, признаюсь, я не скучаю по нему – ужасно мерзкий персонаж, и без сомнения виновный во всем, в чем его обвиняли. Вот такова цена благодеяний лорда Ишера, видите? Он любит изображать из себя миротворца, но все это время он только и делал, что сеял раздоры. Не сомневаюсь, что именно он первым подсунул вам всю эту историю? Рассказал, как Веттерланта оклеветали и какое я чудовище? Достойные люди!

Орсо покачал головой и усмехнулся. Лео нахмурился, не донеся вилку до рта. Он был вполне доволен тем, как ему удался праведный гнев, но сейчас он вовсе не испытывал радости. Говорить с Орсо было все равно что говорить с Яппо Меркатто, только с более высокими ставками и меньшими надеждами на успех. Все его здравые доводы, его благородные убеждения, его прочные союзы – все рассыпалось, словно песочные замки.

– Я не знаю, какую сказку вам рассказали о реформах и освобождении меня от гнета, и так далее, и тому подобное, но я абсолютно уверен, что Ишер собирается заменить меня насовсем. Скорее всего, вами. Самому-то ему не хватает блеска, чтобы из него получилась хорошая кукла, верно? Зато он наверняка считает, что весьма искусно дергает за нитки. Ну и потом, разумеется… есть еще ваша жена .

– Не вмешивайте ее в это дело, – процедил Лео сквозь стиснутые зубы.

– Прошу понять меня правильно, я самого высокого мнения о Савин! – Орсо издал печальный, тихий вздох, глядя в пространство перед собой. – Я люблю эту женщину уже много лет, невзирая на все мои усилия. Но я думаю, не будет несправедливым сказать, что она самую… – он поднял руку, показывая расстояние в толщину волоса между большим и указательным пальцами, – … самую капельку амбициозна. Я побоюсь поставить даже на великого Иувина, если он окажется между ней и тем, чего она хочет. Мне даже в голову не приходило, что она способна устоять перед желанием стать королевой. Вот почему я был так удивлен, когда она меня отвергла.

– Она… что?!

– Когда я сделал ей предложение.

Лео с трудом удержался от полузадушенного вскрика. Если до этого он барахтался в беседе, то сейчас камнем шел на дно. Было ясно, что жена не раскрыла ему всех подробностей, когда рассказывала о своих взаимоотношениях с королем. Что еще она могла утаить?

– Удар молнии не мог бы поразить меня с большей силой, чем когда она ответила «нет», – задумчиво продолжал Орсо, разламывая рыбу ребром вилки. – Но… возможно, она нашла другой способ сделаться королевой? Я слышал, что она приехала вместе с вами? Она всегда считала необходимым присматривать за своими инвестициями.

– Вы все ставите с ног на голову! – прорычал Лео, думая про себя, что, возможно, дело обстоит как раз наоборот. Ножки его кресла взвизгнули на каменных плитах пола, когда он вскочил, тут же чуть не вскрикнув от боли, пронзившей ногу. – Нам больше не о чем разговаривать!

– Но мы же еще не притронулись к основному блюду!

– Это печень, – сообщила Хильди.

– Ах! Бернилла готовит ее так, что она просто… – Орсо прикрыл глаза, прикоснулся к губам кончиками пальцев и нежно отвел их в сторону, – тает во рту, словно ее и не было.

Он открыл глаза и улыбнулся:

– Совсем как ваши оправдания для мятежа.

– Вы не против, если я?.. – Хильди уже занесла вилку над тарелкой Лео с недоеденной рыбой.

– Да сколько угодно! – рявкнул он, разворачиваясь к двери. – Увидимся на поле боя!

Орсо едва не поперхнулся вином:

– Кровь и ад! Я надеюсь, что нет!

– Ты не спишь? – прошептал Лео.

Конечно же, она не спала. Как можно спать, когда твой ребенок без конца брыкается в животе, за окнами течет бесконечный поток солдат на марше, а в голове без конца мелькают сомнения, страхи, надежды, гоняясь друг за другом, словно бродячие псы за телегой мясника?

Савин пришлось подсунуть руку под живот и приподнять его, чтобы повернуться лицом к мужу. Небо снаружи уже окрасилось первым светом утра, слабый отсвет блестел в уголках его глаз, мягко очерчивал щеку, двигался вместе с беспокойным шевелением мышц на его скулах.

– Тебе надо вернуться в Остенгорм, – сказал Лео. – Здесь небезопасно…

– Нет, Лео. Мы останемся вместе. – Она постаралась, чтобы ее голос звучал воплощением уверенности: словно мать, успокаивающая своего ребенка; словно укротитель львов, уговаривающий зверя не слезать с постамента. – Мы должны пережить это вместе.

Она взяла его руку и поднесла к своему животу. Было трудно понять, чья рука дрожит больше.

– Наше общее будущее поставлено на кон.

– Во имя мертвых, Савин… – Его голос звучал воплощением паники. – Неужели я сделал ужасную ошибку?

Она ощутила вспышку гнева. У всех есть сомнения; видят Судьбы, и у нее они тоже были. Но вождь должен уметь задавить свои сомнения, держать их глубоко внутри, чтобы они не просочились наружу и не отравили все задуманное. Сейчас было слишком поздно, чтобы передумывать. Кости уже брошены и катятся по столу.

Она ощутила вспышку гнева, но терять терпение было роскошью, которую она не могла себе позволить.

– Ты все сделал правильно. – Она заставила себя посмотреть ему в глаза, заставила свой голос звучать уверенно. – Ты сделал то, что должен был сделать.

– Могу ли я доверять Ишеру?

Савин не доверила бы ему выносить свой ночной горшок.