Джо Аберкромби - Проблема с миром

– Благодарю, ваша светлость.

– Надеюсь, вы все довольны тем, что работаете у меня? И ты, и они?

– Конечно, ваша светлость. – По крайней мере, они были довольны, и это все, что имело значение. – Довольнее не бывает.

– У меня такое чувство, будто… надеюсь, ты не сочтешь меня чересчур самонадеянной… будто мы все почти что члены одной семьи, я – вашей, а вы – моей. И мне бы очень не хотелось, чтобы мы… разделились.

Да, в ней несомненно было это сияние. Мягкая округлость в лице, здоровый румянец на щеках, ладони, привычно обхватывающие слегка выпуклый живот. Но прежний стальной блеск в глазах никуда не делся. Броуд жил тем, что угрожал людям. Он умел распознавать угрозы.

Он кашлянул и опустил взгляд к своим сапогам. Новенькие, крепкие, начищены до блеска.

– Мне нужно… чтобы ты оказал мне одну маленькую услугу, – продолжала Савин. – Это очень важно. Здесь нужен человек сильный и храбрый, и в то же время умеющий действовать тонко. Кроме тебя, мне больше некому это доверить.

Броуд сглотнул:

– Вы ведь знаете, я сделаю все, что могу.

– В Вальбеке ты действовал вместе с ломателями. Ты был одним из них.

– Я… да, – отозвался он, хмуря брови. Он не знал еще, к чему она ведет, но взятое ею направление ему уже не нравилось. – Тогда я думал, что борюсь за правое дело. Кажется.

Было трудно вспомнить, что именно он тогда думал. Будто это думал совсем другой человек.

– Ну разумеется. Как ты думаешь, есть ли возможность… – и она взглянула на него снизу вверх из-под ресниц, – …чтобы ты снова наладил с ними связь?

– С ломателями?

– Ну да. А может быть, даже и со сжигателями?

Она произнесла это так, словно просила о каком-то пустячке. Будто для этого не требовалось больших усилий и, уж конечно, в этом не было никакого риска. Снова этот тайный язык – когда они оба говорят одно, а подразумевают другое. Они оба знали, что усилий потребуется немало. И оба знали, что это дело дьявольски рискованное.

– Может быть.

Броуд осторожно поправил стекляшки на своем носу. Большинство своих знакомых ломателей в Вальбеке он оставил болтаться на виселицах после мятежа, а остальные наверняка имели к нему серьезные претензии. Что до сжигателей, то они с самого начала были наполовину безумны. Его нынешний способ зарабатывать себе на жизнь вряд ли мог снискать одобрение в этих кругах. Можно называть это «трудовыми отношениями» или как угодно еще – того, кто привык жить в подвалах, этим не одурачишь.

– Может, в Вальбеке еще и есть кто-нибудь, кто смог бы меня направить в нужную сторону.

– Попробуй. Это все, что я прошу.

– Я постараюсь. Как обычно. – В том смысле, что ему придется выпустить на волю самое худшее в себе. Как обычно. Настал его черед взглянуть ей прямо в глаза: – Только пообещайте, что присмотрите за Лидди и Май, пока меня не будет.

Он протянул ей руку. Ее пожатие было неожиданно крепким, так что его ноющие костяшки пронзила боль.

– Позабочусь, как о собственных.

– Что, ты даже не пообедаешь? – спросила Лидди.

У нее был обеспокоенный вид. У них обеих.

– Вечером отправка, – ответил Броуд, швыряя в сумку несколько нужных вещей. – Дело срочное.

– Куда ты едешь?

– В Срединные земли.

Теперь он лгал гораздо лучше, чем прежде. К этому делу нужно подходить аккуратно. Правды должно быть как раз столько, чтобы ответить на вопрос, но не столько, чтобы выдать что-то в самом деле важное. Если бы он сказал, что едет в Вальбек, они бы наверняка принялись плакать. Может, он и сам бы присоединился.

Май смотрела на него от двери, теребя одной рукой серебряную цепочку, которую в последнее время носила.

– Это ведь не опасно?

– Я же работаю на благородную даму, как ты всегда говоришь. Что тут может быть опасного?

И он улыбнулся Май, и она улыбнулась в ответ. То ли он уже хорошо научился лгать, то ли они просто хотели ему верить. Он прикрыл свои чувства шуткой:

– И не крутись так много с этим братом Зури, Рабиком. Я видел, как вы двое улыбаетесь друг другу!

– Заткнись, па! – Май пихнула его, одновременно залившись краской.

У порога он крепко обнял их обеих. Отбывая в Стирию, он едва не забыл попрощаться, так ему не терпелось уехать. Теперь он сжал их изо всех сил. Может быть, даже слишком крепко.

Лидди взглянула на него, когда он их отпустил:

– Гуннар, ты ведь едешь не надолго?

– Нет, не надолго.

Броуд закинул сумку за плечо. Он всегда считал себя до неприличия честным. Броуд? Прямой как швабра, спроси любого! Но, похоже, теперь он начал говорить тайным языком со всеми: говорить одно, имея в виду другое. Вот только Лидди с Май не знали этого языка.

– Вернусь, вы даже заметить не успеете, – сказал он и закрыл за собой дверь.

Он сильно сомневался в этом. Он не был уверен, вернется ли вообще.

– Знаешь, сейчас ты еще прекраснее, чем прежде.

Савин метнула на него косой взгляд сквозь длинные ресницы. Один ее глаз был скрыт полями шляпы; она мерно покачивалась в такт движениям своей лошади.

– Вы решили ко мне подольститься, ваша светлость?

– Делаю все что могу, черт побери! – отозвался Лео.

Она была хорошей наездницей. Да и могло ли быть иначе? Элегантно сидя боком в дамском седле, положив руку с хлыстом на мягкую округлость живота, она направляла свою лошадь с той же непринужденной уверенностью, с какой управляла всем остальным. Но он все же волновался.

– Ты уверена, что тебе все-таки не стоило бы ехать в экипаже?

– В джунглях Яштавита женщины охотятся на восьмом месяце беременности. На Севере женщины работают в полях вплоть до самых родов. И, говоря откровенно, примерно так же сейчас обстоят дела с девушками на фабриках в Адуе. От небольшой верховой прогулки вреда не будет.

– Думаю, если бы фабричной работнице, северной крестьянке или темнокожей охотнице предложили проехаться в экипаже, они вряд ли бы отказались.

– Да сколько угодно, поезжай в экипаже, если тебе хочется. – Она потрепала бок лошади кончиком хлыста и обогнала его.

Возможно, в глубине души он надеялся, что мятеж так и не состоится. Что все это не зайдет дальше послеобеденной похвальбы с приятелями из Открытого совета. Возможно, он даже рассчитывал на то, что Савин обнаружит их замысел, после чего снисходительно вздохнет, потреплет его по руке – и положит благоразумный конец всей этой затее.

Однако, к его изумлению, она ввязалась в заговор с той безоглядной решительностью, с какой бралась за все, что она делала, и приложила все свои значительные способности, чтобы не просто воплотить его в реальность, но привести к успеху.

Нет, конечно же, он чувствовал огромный энтузиазм. Конечно же, им предстояло великое приключение. Просто временами, в спокойные минуты, он также ощущал какой-то непонятный ужас. Но сейчас уже не было пути назад. Он бы выглядел полным идиотом! К тому же если уж Савин вцепилась во что-то зубами, значит, дело будет закончено при любых обстоятельствах.