Алексей Пехов - Белый огонь

Дэйт выслушал эти слова спокойно, без обиды, и негромко ответил:

— Это моя страна.

— Страны больше нет, сиор. Вы не вернете своего сюзерена, он мертв. А Эрего… убить в одиночку не получится. Но даже если удастся, вы просто разрушите оболочку, шаутты найдут новую, подготовив ее точно так же, как это проделали с мальчишкой.

— Месть — это не главное. Там осталась моя семья. Дочери.

Мильвио мягко откашлялся и, сунув руку за пазуху, извлек белый прямоугольный конверт и покрутил его в руках:

— Я позволил себе предпринять некоторые действия, не спрашивая твоего позволения. Взял твое кольцо, нашел нужных людей, отправил их к твоим дочерям.

Дэйт посмотрел на указательный палец левой руки, на котором носил простое серебряное колечко с гербовым знаком. Его пропажу он заметил давно, но даже не стал думать, что с ним случилось. Теперь выяснил.

— Я не говорил тебе, где они.

— Не говорил, — согласился треттинец. — Пришлось искать. Заверил их письмом, что ты в порядке. И хорошие люди вывезли их в Алагорию. Я назову тебе адрес в Пьине, один вельможа должен мне и пристроил их у себя. Здесь их сообщение тебе.

Конверт пересек стол. Дэйт взял его внезапно липкими пальцами, поколебался. Ему очень хотелось прочесть, но он решил оставить письмо на более подходящее время. Так что сказал:

— И снова я твой должник.

— Ну, тогда сделай одолжение. Не возвращайся в Горное герцогство. Если хочешь увидеть дочерей, отправляйся через море, на восток. Север с каждым днем все более опасен для людей. А алагорцы крепкий народ — там будет безопасно до самого последнего дня.

Воин, сцепив пальцы, напряженно думал.

— Что-то о герцогине да Монтаг слышно?

— Нет. Она была в Шаруде, где теперь горит синий огонь. Сомневаюсь, что она жива. Сомневаюсь, что вообще кто-то жив в столице.

— Мой родич. Барон да Мере. Он был в Скалзе, в замке, схвачен, как и я. Что-то о нем известно?

Мильвио с сожалением покачал головой:

— Полагаю, с ним произошли не самые приятные вещи. Та сторона расползалась по крепости очень быстро. Кроме меня и тебя оттуда успел выбежать лишь дневной гарнизон внешнего двора. Да и то они почти сразу же вступили в бой с шауттом.

— Я обещал позаботиться о его детях и моей сестре.

Треттинец прикрыл глаза на мгновение:

— Слово есть слово. Ближайший крупный город отсюда — Балк. Там у меня знакомые, расскажешь, что надо сделать, и они помогут. Если кто-то из твоей семьи уцелел.

— Тоже хочешь вывести их в Алагорию?

— Как возможность.

— Сомневаюсь, что это получится. Они хранители Драбатских Врат. И не оставят землю предков.

— Подумаем. С этим домом пора прощаться. До Балка доберемся вместе, а дальше наши пути разойдутся, сиор. Меня ждут на юге. Тебе же дорога на восток. Ты готов?

— Да.

Мильвио вышел на улицу, принес тяжелый тюк, бросил его на пол так, что в нем лязгнуло.

— Здесь одежда обычного путника. Кольчуга и секира. Собирайся. Я буду ждать в лесу. Следует послушать птиц.

Удивления Дэйт не выказал. Странный спутник вполне мог разговаривать и с птицами, если говорил с белым львом. Конечно же бывшего начальника охраны герцога терзало любопытство. Ему хотелось знать о своем знакомом хоть что-то конкретное, но расспрашивать без толку. Захочет — сам расскажет. А не захочет… Что же. Дэйт вполне довольствуется тем, что Мильвио помог ему несколько раз. Но все же окликнул его на самом пороге:

— А асторэ? Что с ними?

Зеленоглазый мечник непонимающе приподнял брови.

— Ты сказал, что искал асторэ и находил их. Настоящих, а не таких, как шаутт. Что с ними…

Южанин помолчал, словно раздумывая, следует ли ему вообще отвечать. Было в его позе нечто странное, даже надломленное. Словно перед Дэйтом стоял не молодой человек, а старик, на плечи которого возложили непосильный груз.

— Никто из них не выжил.

Морозный воздух был словно хмельное вино и кружил голову. Большой крепкий мерин из породы фихшейзских тяжеловозов без труда тащил за собой легкие сани. Дэйт, соскучившийся хоть по какому-то делу, без всяких церемоний забрал у Мильвио вожжи и правил по зимней лесной дороге, тянущейся вдоль густых зарослей старого орешника.

Иногда в ветвях возникали широкие просветы, и в эти моменты ветер дул с утроенной силой, а воин видел бескрайнее пространство немного холмистой снежной равнины. Он никогда не был в Фихшейзе, стране вечно враждебной к его народу, но не замечал никаких особых отличий от Горного герцогства. Ну, кроме отсутствия гор, разумеется.

Письмо, отданное Мильвио, теперь грело сердце. С его дочерьми все в порядке, и за долгие дни появилась хоть какая-то определенность. Хоть в чем-то. И он был несказанно рад этому. С другой стороны, его продолжала грызть вина. Жестоко сжимала острые зубы, не собираясь отступать. Дэйт знал, что он дал клятву. На нем долг и обязанности. Герцог. Его семья. И вот — все впустую.

Шаутт переиграл человека. Легко. Вызывающе легко. Он не заподозрил ничего. По глупости. И незнанию. Слышал в детстве от кормилицы десятки историй о таувинах, великих волшебниках и лунных людях, но, повзрослев, счел их глупостями. А в итоге сам оказался настоящим глупцом — не вспомнил простую вещь. Никто не вспомнил! Что огонь горит синим рядом с шауттами постоянно, а возле асторэ — только если те используют магию!

Так просто и так… сложно.

Века забвения, потеря прописных истин из-за Катаклизма и гибели знающих людей. Смены эпох. Они забыли то, чего забывать не стоило.

И вот теперь за потерю этих знаний расплачиваются тысячи ни в чем не повинных людей, ставших игрушками в лапах демонов.

Всадники выехали из-за орешника по невидимой с дороги тропинке и перекрыли путь, остановив коней в ста ярдах от них. Пятеро на невысоких мохнатых выносливых лошадках, в теплой одежде, меховых круглых шапках, с короткими кавалерийскими луками, на которых уже были наложены стрелы.

Дэйт глухо заворчал, опустив правую руку к арбалету, и, скосив глаза, посмотрел на торчавшую из-под шкуры рукоятку тяжелой двуручной секиры. Он прекрасно понимал шансы.

Никаких. Не против пятерки стрелков. Он видел, как они сидят в седлах, держат луки и как правят конями с помощью одних лишь коленей. Не грязные разбойники. Опытные ребята.

Мильвио негромко рассмеялся.

— Могу я узнать у почтенного сиора, что его так рассмешило? — негромко, в бороду, спросил Дэйт, исподлобья наблюдая за неизвестными, натягивая вожжи, чтобы придержать мерина.

— Птица рассказала мне о самой безопасной дороге. Я просто представил, что же тогда было на опасной. А вот и их друзья.

Еще пять всадников перекрыли дорогу там, где спутники только что проехали, отрезая возможность бегства.