Александр Волков - Пять песен мира. Книга 1

— Будешь трахаться с ниггерами, — цинично фыркнул Алекс.

Отец говорил ему об этом. Много раз. Рассказывал, что не бывает вечной любви, что после смерти мужей вдовы находили любовников, и что это нормально. Что жены изменяют мужьям, а мужья женам, и это нормально. Он не говорил, что это плохо, говорил, что так устроены люди, но Алексу это все равно казалось отвратительным. Безраздельная любовь к Айрис, измена Василисы, ее обман. А ведь Айрис любила Данни, но при этом отлизывала Василисе, и принимала участие в оргии.

Неужели…. Неужели люди настолько отвратительны?

Отвратительна Линда, изменившая Торрэну, отвратительна Айрис, изменившая Данни, отвратительна Василиса, изменившая Алексу.

Неужели отец был прав? Неужели стремление Алекса защищать людей действительно тщетно?

С момента вторжения звуковиков немного времени прошло, а то, что думал Алекс о людях, очень серьезно изменилось. В военное время люди стали совсем иначе себя вести, и показали себя во всей красе. В подлости, в изменах, в алчности и желании спасти собственную шкуру любой ценой. Да и не факт, что погибшие жители Демьяна не поступили бы так же на месте Правителей. Не сбросили бы в облака тех, кто подвергал их жизни риску.

«Закрой свое сердце» — в голове прозвучал голос Валериана, и теперь Алекс собирался к нему прислушаться.

— Нет, — Алекс покачал головой, неотрывно глядя на Василису. — Нет. Я уже забыл, из-за тебя, ради чего вообще поступал в летное училище. И теперь забывать не буду.

— Я стараюсь ради тебя, — заботливо произнесла Василиса, и попыталась погладить Алекса по щеке, но он отмахнулся. — Алекс! Ты можешь умереть, понимаешь?! Я люблю тебя! — крикнула Василиса, и, поддавшись эмоциям, стукнула кулаком по стене. — Люблю! И не хочу, чтобы ты умер! А умрешь ты после первого боевого вылета, как и большинство пилотов!

— И плевать, — произнес Алекс сквозь зубы. — Если бы любила, то не пошла бы в первый же вечер сосать член негру. Пусть лет мне не так много, но это я понимаю. Нет ни любви, ни верности, ничего! Все это блажь. Есть только одно — звуковики. И их надо уничтожить. Любой ценой. Вот что меня волнует. И вот что должно волновать.

— Ты не дашь экзамен, — на лицо Василисы легла мрачная тень. — Я этого не допущу. Я не дам тебе умереть из-за твоей глупости, из-за твоего юношеского максимализма! Ты не умрешь!

— Эти твари убили моего отца, — прошипел Алекс. — Убили. И они поплатятся за это. Если не собираешься помогать мне — не стой на пути.

Алекс развернулся, и вышел прочь из лазарета. Когда дверь за ним закрылась, Василиса прикрыла глаза, и по ее щеке, все же, скользнула слезинка. Чего особенного в этом парне? Чем этот фанатичный мститель так притягивал ее? С чего вдруг она вообще могла заплакать из-за какого-то там мужика? Не узнавая себя, Василиса стояла, и всхлипывала. Она злилась, а потом снова погружалась в тоску и отчаяние.

Злилась от беспомощности, а тосковала потому, что Алекс мог умереть.

И умереть быстро. На первом же задании.

— Я не дам ему умереть, — шептала Василиса, взглянув в окно, и увидев Алекса, шагавшего к казарме по тротуару. — Не дам.

«Я поступила как тварь, — она приложила ладонь к стеклу, как бы стараясь коснуться Алекса. — Я знаю об этом, и мне стыдно. Я обещаю себе, что больше никогда не изменю ему и ни с кем не пересплю. Кроме него. Только Боже, прошу тебя, пусть он провалит экзамен. Пусть не найдет способа попасть в ряды регулярной армии. Пусть не попадет в ВВС. Я не самый лучший человек и не самая лучшая женщина, я каюсь за это, но мне не хочется, чтобы он умирал. Я люблю его».

Она впервые обратилась к Богу, и мысль эта к ней пришла в момент страшного отчаяния. Раньше она считала себя атеистом, но в окопах атеистов не бывает.

***

Аэролет висел над бетоном аэродрома, шумя винтами и турбинами. Свет полуденного солнца отражался в крышке кокпита, за которой виднелось сосредоточенное лицо Данни, сидевшего в кресле пилота. Он очень умело регулировал обороты винта, держась за рычаг общего шага, и не давал машине уйти в сторону, удерживая нужный крен и тангаж, с филигранной точностью двигая манипулятор.

В Данни никто не сомневался. Он пять минут продержал учебный аэролет в висении, и затем плавно опустил рычаг общего шага, сажая машину на разметку посадочной площадки. Шасси коснулись бетона, под весом корпуса стойки амортизаторов качнулись, и когда несущие винты практически перестали вращаться, Данни щелкнул тумблером винтового тормоза на приборной панели, заставив лопасти замереть.

Он распахнул крышку кабины и спрыгнул на бетон, игнорируя лестницу, даже стопы слегка отсохли, но Данни был рад настолько, что на глаза его навернулись слезы.

— Есть! — крикнул он, с улыбкой взглянув на Айрис, и строй встретил его с одобрительным криком. — Да! — Данни подпрыгнул на месте, и бросился к Айрис в объятия, чувствуя, как товарищи хлопали его по плечам и приговаривали: «Красавчик, Данни! От тебя другого никто не ожидал!», «Молодец!»

— Тишина! — крикнула Василиса, и Данни тут же встал в строй, вытянувшись по стойке смирно. — Следующий…. — она посмотрела в планшет. Задумалась, подняла глаза, и сказала: — Курсант Хилтон, твоя очередь.

— Есть, — ответил Алекс, и, подойдя к аэролету (а у каждого курсанта для обучения и экзамена был личный аэролет), взялся за перила лестницы в кокпит.

Он засомневался.

До экзамена Алекс готовился очень усердно, ночи проводя на аэродроме и тренируясь, используя аэролет Райана. Алексу без проблем удавалось удержать машину в висении, причем, в аэролете Райана данный вертолетный прием давался исключительно легко.

Алекс не понимал, что могло пойти не так, выдохнул, успокоился, и, открыв крышку кокпита, уселся в кресло.

Все, как по учебнику — ускоренный запуск, активация приборов и проверка корректности приборных показаний, плавный и осторожный взлет. Все движения отточены, все нюансы учтены, каждое отклонение манипулятора от нормы чувствовалось ладонью, интуитивно понималось, когда нужно прибавить оборотов или сбавить их. Казалось, все умения Алекса отработаны до автоматизма за весь срок службы, казалось, ничто не могло пойти не так.

Шумели несущие лопасти, выли турбины, потоки ветра набрасывались на строй курсантов и курсанты прижимали кепки руками, чтобы их не сорвало с головы. Трава, растущая между стыками бетонных плит, дергалась из стороны в сторону. Вдоль края посадочной площадки стояло пять офицеров летных подразделений Дираксиса. Лучшие из лучших. Настоящие Воздушные асы, в навыках пилотирования которым не было равных.

— Что скажешь, Шэдоу? — щуплый длинноволосый офицер в серой форме. Он обратился к плечистому и высокому крепкому мужчине в черном кителе и строгом черном берете с логотипом подразделения «Воздушные асы». — Как думаешь, негласные Воздушные асы, вроде вас, взяли бы такого парня к себе в подразделение? Мне кажется….