Юрий Иванович - Принцесса Звездного престола (Тетралогия) [litres]

Поэтому, приглашая садалинию, заказчик должен был знать, что она и ее подруги могут повести себя как им заблагорассудится. Не в плохом, конечно, смысле, а в шокирующем. Маски девушки никогда не снимали, но вот остальные части одежды для них сбросить было вполне естественно. После исполнения обязательного танца, то есть отработав уплаченные ей деньги, садалиния могла усесться на колени любому мужчине, который ей понравился, увлечь его на танец, а то и заняться сексом в одном из тихих уголков. Разве только другая женщина не предъявит на мужчину свои права. Тогда танцовщица, как правило, тут же находила себе иной объект для своих ласк и заигрываний. А порой, по своим личным мотивам, она меняла за вечер или ночь даже нескольких избранников. Под утро садалиния могла незаметно покинуть бал, словно растворившись в воздухе. Так и не сняв свою маску и не попрощавшись. Но навсегда врезавшись в память своим выступлением, впечатление от которого не могли испортить никакие капризы, взбалмошность и отсутствие стыда.

Подобные мысли вихрем пронеслись у меня в голове, пока недышавший главный распорядитель вслушивался во вмонтированный в его ухо динамик. Видимо, секретари ресторана имели постоянную связь с горным ущельем, и оставалось только спросить в самом клане: сколько желающих садалиний не прочь выехать в свет? Вероятно, в «Духе тела» тоже соскучились по приятному обществу, а может, деньги у них кончались и как раз подошел срок большой закупки орешков и семечек, потому как дыхание возле моего уха резко и со свистом возобновилось — и я услышал радостный голос:

— Через два часа могут прибыть пять садалиний! Приглашаете всех?

— Граф, как вы на это смотрите?

Мой вопрос застал графа врасплох, и он заметно растерялся. В этот момент Амалия, похоже, изо всех сил колотила своим каблучком по ноге Цой Тана. Но тот, видимо, понял все наоборот, так как, сдерживаясь от боли, произнес:

— А чего там, пусть станцуют… — и тут же осекся, увидев расширившиеся глаза своей любимой.

Она знала, кого я намереваюсь пригласить, а он на своей отсталой Земле никогда ни о каких садалиниях не слышал. Вот и пролетел! Потому как я тут же воскликнул:

— Пусть едут все!

Но мое последнее слово из восклицания еще не прозвучало, как главный распорядитель уже стал мне отвечать:

— Заказ принят! — и поспешно отступил на несколько шагов, чтобы не встречаться с гневным и паническим взглядом несчастной Амалии.

В этот момент к нам присоединилась большая группа гостей, и всеобщий шум приветствий и рукопожатий сорвал нас со своих мест и развеял мрачное уныние графа. Но в один из коротких моментов Амалия, видимо, успела шепнуть возлюбленному истинную стоимость заказанных танцовщиц, и Цой Тан неожиданно разозлился. Решительно взял меня под локоть, отвел чуть в сторону и срывающимся голосом заговорил, благо хоть негромко:

— Барон! Вы бы могли мне предварительно подсказать, во что выльется нам любование женскими ножками!

— Фи, граф, как это пошло! Это же не варьете! Это высшее искусство!

— Но на высшее искусство нужны и более высокие доходы. Мне теперь прикажете расплачиваться до самой смерти?!

— Зачем так волноваться? С вашими доходами какие-то жалкие сорок — пятьдесят тысяч, потраченные на помолвку, — настоящий пустяк!

— Зачем же так издеваться?!

Похоже, Цой Тан действительно жутко расстроился, и мне его стало жалко. Но внешне я своих чувств не выдал.

— Пока отдыхаем! А что будет потом — время покажет.

И проводил своего товарища за стол, приговаривая:

— Все-таки здорово ты придумал с этой помолвкой! И мне хоть раз в жизни удастся посмотреть на самых, самых, самых! Я давно мечтал о таком случае! Спасибо, удружил!

Затем я провозгласил центральный тост банкета. Красочно расписал причину, по которой мы все здесь собрались, и от лица всех выразил восхищение мужеством, смелостью и отвагой обручающейся пары. Заставил своего товарища подняться и надеть зардевшейся суженой колечко на палец. И опять прошелся по их прекрасным душевным качествам, весьма многозначительно завершив свою речь:

— С их уникальным геройством может соперничать разве что только их же собственная щедрость!

Чем и вызвал бурные овации всех гостей. Конечно же, внимание не только тех, кого пригласили хозяева банкета, но и остальных посетителей ресторана было приковано к нашему «столику». От нашей компании в зале создавалось больше всего шума, галдежа и суматохи. Гости заказывали постоянно то одно, то другое, и официанты носились как угорелые.

Постепенно и граф Шалонер разошелся. Видимо, смирившись с нависшим над его головой мечом предстоящей расплаты, он решил все-таки уладить хотя бы свою семейную жизнь. Из его уст посыпались шутки и смешные истории, а рука все чаще и чаще опускалась на талию Амалии. Да и виконтесса, скорее всего, решила отложить финансовые вопросы на потом. И снова расцвела во всей своей красоте. Засверкала глазками, засветилась улыбкой и зарумянилась щечками. Даже поддалась на мои уговоры и попробовала остатки коньяка из заказанной мною бутылки. Вот только истинный вкус букета так и не смогла уловить. О чем чистосердечно призналась под наш веселый смех.

Два часа пролетели незаметно и празднично. И скоротечность времени я заметил лишь после появления в поле моего зрения главного распорядителя. Он что-то спросил у Цой Тана, но тот лишь кивнул в мою сторону, передавая окончательно бразды правления в мои руки. Через несколько мгновений тень метрдотеля сместилась ко мне, и раздался спокойный голос:

— Ваша светлость! Садалинии прибыли и готовы танцевать!

— Прекрасно, так почему не начинают? — не понял я.

— По правилам нашего ресторана они должны танцевать только для тех, кто оплачивает представление.

Поэтому мы можем отгородить ваши столы стеной от общего зала. Здесь тоже имеется небольшое возвышение для выступления.

— Нет! — тут же решительно возразил я. — Пусть танцуют для всех, на большом подиуме!

Мне вспомнился тот день, когда здесь праздновали трехсотлетие ресторана. И кое-кто из гостей заказал двух садалиний в небольшой зал с другой стороны. Как тогда я внутренне возмущался их желанию в малой компании насладиться тем, что с упоением мечтает увидеть каждый из посетителей! Может, именно тогда я и подумал, что если удастся заказать этих богинь танца, то пусть смотрят все. Все, у кого будет возможность.

Но главный распорядитель, оказывается, еще не все выяснил.

— По тем же правилам, когда садалиний прибывает в ресторан больше трех, они танцуют два раза. Сольно и группой. Вам надлежит выбрать, в какой очередности вы бы хотели посмотреть эти выступления.