Юрий Иванович - Принцесса Звездного престола (Тетралогия) [litres]

Мне не хотелось «буль-буль», мне хотелось его утопить в джакузи. Что я ему и просигналил по пути в ванную, держась за руку. Чтобы как-то оправдать кажущийся беспричинным смех, Гарольд воскликнул:

— Анекдот про ванную вспомнил! — и залился ехидным смехом. Но смех его моментально прошел, когда он увидел следы плетки на моей спине и ногах.

Я буквально повис у него на руке, сигналя, вернее, приказывая успокоиться. Минут пять он выкрикивал самые мерзкие непристойности в адрес наших поработительниц и рассматривал мазь на моих ранах. Все это время я освещал подробности моего пребывания в спальне кузины. Потом он решил:

— Ладно, пока купать тебя не будем! Но одежду снимем, она тебе только вредит! И посиди пока у телевизора!

Спорить против раздевания не хотелось. Хорошо хоть трусы оставил! Гарольд включил мне какой-то допотопный мультик, и я уставился на него застекленевшими глазами. Хотя даже не отдавал себе отчета о смысле мелькающих на экране картинок. Память вернулась ко мне окончательно, и я даже мог сопоставить все мной услышанное и попытаться сделать некоторые выводы. Вполне неутешительные выводы.

При крайне неблагоприятном стечении обстоятельств мы попали в плен. Более того — в рабство! Может, стоило бороться до конца? По моей команде ребята уложат очень много врагов… Очень много! Но! И сами тогда погибнут! Да и я тоже… А кто тогда раскроет все тайны на Оилтоне? Кто отомстит моусовским гадам за все с нами случившееся? Кто докажет принцессе, что я не виноват?!

Сражаться без запасного выхода глупо… Разве что совсем безвыходное положение с заранее известным концом. А пока… Пока все живы — и это основополагающее. Следы плетки на моей спине можно беззаботно сбросить со счетов. Могу выдержать подобное сколько угодно! Лишь бы ребята были целы и невредимы! Тем более что… Тьфу ты! Не хватало, чтоб мне понравилось! Так вот, все живы и здоровы. А время работает на нас. С нашим-то опытом да не вырваться из этой дыры?! Что-нибудь придумаем! Да каждый из нас стоит хорошего отряда. А нас шесть человек! Вернее, семь: Цой Тан тоже в нашей команде… надеюсь. И таким скопом да не устроить побег с Хаоса? Уважать себя перестану, если задержимся здесь больше чем на неделю. Вернее, на пять дней! Лучше все-таки Гарольду не рисковать: победит, а его оцепят дружки покойного в раздевалке — и тапки! Любой может не справиться!

Итак, что надо предпринять в первую очередь? Разведать местность, найти союзников и раздобыть оружие. Кто может разведать местность? Роберт? О нем пока ни слуху ни духу. Рената? Слишком уж против нее возражает Гарольд. А он сам? Слишком бросается в глаза! Здесь бы кого незаметного, эдакого невинного и безобидного… Как, например… дебила! То есть меня! Если выходить можно спокойно, то кто меня будет слишком останавливать? А погонят в одном месте, пойду бродить в следующее. Принято!

Теперь о союзниках. Процесс их нахождения не так быстр, как хотелось бы. И этим все сказано. То есть союзников будем отыскивать по ходу дела. Если они появятся…

И оружие… А его-то нигде нет! Ни у кого не видно! Неужели все его сдают при входе в этот муравейник? Тогда придется штурмовать вход! Не иначе. Так как без оружия вряд ли захватишь корабль и потом вряд ли уйдешь в открытом море. Вот так-то, куча проблем! А еще — дебилом надо притворяться как можно правдоподобней.

От резкого звонка я подпрыгнул сантиметров на десять. Более естественно не получилось бы и у психа с сорокалетним стажем. Значит, хорошо справляюсь. Или, может, слишком задумался… А тут сигнал поспел с кухни — о доставке…

Гарольд в одних трусах зашел в салон, вытирая голову огромным полотенцем, и сразу направился к бару:

— Вот уже и ужин готов! Сейчас мы с тобой подправим здоровье-то! Ага! Все наши заказы выполнили! А мясо-то как пахнет! — Он засунул голову в лифт, шумно принюхиваясь и производя там какие-то манипуляции. Затем достал один за другим два подноса и торжественно водрузил на барную стойку. — Иди сюда, братик! Кушать, будем кушать!

Как и в случае со звонком, притворяться не пришлось. Я чуть ли не бегом двинулся на запах и через какое-то мгновение уже давился мясом вместе со счастливым мычанием. Прожевав первый кусок, я как бы невзначай потянулся к хрустальному графинчику. Но Гарольд был начеку. Он выхватил водку буквально из моих пальцев, а взамен всунул мне бутылочку с минеральной водой.

— Тебе это нельзя! Это бяка! — приговаривал он. — Пей водичку, она вкусней! — При этом он подал мне сигнал быть осторожным. Я тут же вспомнил его слишком длительное принюхивание и успел приготовиться. Водка приятно обожгла гортань, но я и на секунду не поперхнулся. Если даже кто и обратил внимание на подмену, то пусть думают, что у меня и обоняние отсутствует. Спиртное приятно потекло по жилам, повышая и без того зверский аппетит. «Братан» не отставал от меня, лишь к графинчику прикладывался более часто и более мелко. Растягивал удовольствие, видимо.

А пища была приготовлена отменно. На это и Гарольд указывал, бормоча иногда проклятия тем временам, когда мы с ним мотались по задворкам и питались чуть ли не на помойках. Не знаю, чем питался он с ребятами, а вот то, что меня кормили просто на редкость отвратительной кашицей, — это точно. Даже сейчас при одном только воспоминании меня потянуло на рвоту — и рука автоматически схватилась за бутылочку с «минералкой». Мой сотрапезник, видимо, просчитал мою реакцию, ибо сочувствия от него не последовало. Наоборот, он снова выдал версию о пришедшем на память анекдоте и заржал. Но видимо, мое невинное пожелание, которое я высказал про себя, обрело материальную силу, и он, задохнувшись, чуть не подавился. Еле-еле прокашлявшись, он осуждающе осмотрел меня снизу доверху и изрек:

— Уж как я о тебе забочусь, а от тебя все толку мало: даже постучать по спине не можешь! Я бы концы отдал, а ты бы и дальше вторую порцию мяса жевал! А потом бы до моей добрался… Да уж…

— Если он тебе в тягость, — неожиданно раздался голос у нас за спиной, — то я тебя от него избавлю!

Я только лишь чуть-чуть сдвинулся влево и увидел в краешке зеркала Нину. Она перекрывала дверной проем в совершенно легкомысленном платьице, которое категорически не вязалось со всеми ее предыдущими образами.

Гарольд резко повернулся, и глаза его недобро заблестели.

— Какая сволочь исполосовала спину моему брату?! — Ведь он не мог это узнать от меня и разыгрывал чуть ли не ярость.

— Ничего страшного с ним не случилось! — Наша хозяйка гордо прошествовала к дивану и уселась. — Для мужчины это всего лишь несколько царапин.

— Но ведь он не мужчина! — Гарольд со всей силы грохнул кулаком по стойке бара. — Он ведь как ребенок! Какая же мразь совсем совесть потеряла, чтобы так над больным измываться?!