Игорь Шилов - Двойная переадресация

Сказать, что я совсем не испугался, значит соврать самому себе. Я испугался, но не на столько, чтобы запаниковать и забыть обо всём на свете. Кивнув говорившему, сунул руку в правый карман своего кожаного пальто, достал оттуда два рубля с мелочью и медленно высыпал их себе под ноги. Затем залез в левый, где у меня лежало рублей сто и прежде, чем засветить их, громко спросил человека, стоявшего напротив нас:

— А ты, уважаемый, не боишься, что за беспредел на дороге, придётся ответить?! За нами может тоже, ответственные люди могут стоять.

Говорил я медленно, параллельно работая с извилинами владельца пистолета, а когда закончил фразу, то он уже полностью был в моих руках. Мужчина стоял на взводе и готов был в любую секунду сдаться мне в плен, и если бы не окружающие, то пистолет давно бы перекочевал ко мне, а так пришлось ещё в слух импровизировать, в основном для Германа, москвичу всё равно необходимо память поправлять. А вот лишний раз крутить мозги другу не хотелось, кто его знает, как это отразится на их состоянии. Потом.

— Чего молчишь? Язык проглотил? — продолжал я нести откровенную ересь, начав медленно двигаться в сторону застывшего словно изваяние, водителя. — Погоняло Гвоздь тебе, случайно, ни о чём не говорит? Ах, говорит. Ну, тогда пистолетик свой опускай, только медленно. А я сейчас подойду, заберу его у тебя и после этого начнём разговаривать по новой, спокойно и рассудительно.

— Чушок парашный! Очнись! Ты что вытворяешь!? Сука! — вдруг заорал мне в спину мужчина, с невероятно сильной болью во рту.

— Антоха! Сзади! — параллельно с ним крикнул и Герман.

Клиент, стоявший спереди, был мне не опасен, поэтому я тут же повернулся назад и сделал это, как нельзя вовремя. Маленькое чудовище уже готово было прыгнуть на меня словно огромный тигр, но, как это обычно бывает, ему не хватило, какой то сотой доли секунды. Реакция у меня, наверняка и раньше была дай боже, а сейчас я дёргаюсь лучше любого китайского бойца. Левая рука стреляла одновременно с поворотом и промахнуться с полуметра, по определению не могла. Вроде и ударить сильно не получилось, но противник всё равно отлетел от меня, словно от капитальной стенки, какой нибудь симпатичной сталинской постройки, как раз и отличающейся крепостью, и толщиной этой самой стены.

«Волгу», из канавы, я вытащил практически в одиночку. Придурков, пытавшихся сделать с нами банальный гоп стоп, тоже обыскивал самостоятельно. Герман, по всей видимости, чувствовал себя не очень и минут пять, после скоротечного переворота, мало чего соображал. Потом он, конечно, взял себя в руки, но помощи от него всё равно не было никакой. Сначала, пришибленный обстоятельствами, товарищ, собирал наши деньги, им же в горячке и разбросанные у наших ног. Затем он расталкивал их, по своим, многочисленным карманам, с трудом соображая куда и что конкретно, нужно совать. А там ему и делать ничего не осталось кроме, как сесть за руль и меня в машине ждать.

— Ну что, пора и нам делать ноги? — потирая застывшие руки, спросил его я, наконец то забравшись в промёрзшее такси.

— Слушай Антоха. И как я купился, на этот дешёвый, московский развод? — дёргая руками то руль, то дверцу, то рукоятку скоростей, спросил меня расстроенный Герман, напрочь проигнорировав мой простенький вопрос.

— Да ладно. Ну, чего ты завёлся? Отбились же. Машину вот трофеем взяли, деньги вернули и у этих немного отгребли — ответил я и показал ему помятые рубли, отобранные мной у таксиста.

— Деньги это хорошо — почти пропел в ответ товарищ. — А пистолет тебе, зачем?

— Пистолет? — я вынул из кармана, на время забытую железку и повертел её, туда сюда. — Да вот, оставил. А зачем? Не знаю.

На самом деле, зачем я его оставил? Как с этой игрушкой обращаться не имею ни малейшего понятия. Нет, знаю конечно, что из дула вылетают пули, а курок нужен для того, чтобы ими можно было стрелять и всё. Кроме этого в моей голове про оружие почти ничего не обнаружилось, а может и не было там такого никогда. И зачем оно мне в данную минуту, если раньше им пренебрегал?

— Ну не выбрасывать же — продолжил я, прервавшись на минуту. — Вещь, наверняка, дорогая. Редкая. А вдруг пригодится когда?

— Может, конечно и пригодится. Сегодня бы точно пригодилась — тяжело вздохнув, сказал Герман. — Но за неё и срок схлопотать можно. Ты про это не подумал?

— Почему не подумал? Подумал — коротко ответил я, хотя о возможности сесть в тюрьму из-за обычного пистолета, даже и не догадывался.

— Так может лучше выкинем, пока не поздно? — попробовал друг, посильнее нажать.

— Выкинуть всегда успеем. Пускай полежит. Подумаю, чего с ним дальше делать — не согласился я, на мой взгляд, с очень дурацким предложением.

— Ну, смотри, как бы поздно не было. У ментов, на такие вещи, нюх.

— Ладно, не нервничай. Сказал же — подумаю. Ты, давай ка. Вместо того, чтобы беду кликать, движок лучше заводи. Холодно.

Герман снова тяжело вздохнул, молча повернул ключ зажигания, поиграл одной из педалей, попробовав работу двигателя на холостом ходу и посмотрев на меня, ещё раз спросил:

— А ты этих то, куда отправил?

— Не знаю. Сказал, чтобы прямо шли и не вздумали возвращаться. А там, куда дойдут — ответил я усмехнувшись и взглянув на друга, поинтересовался: — Ты как, ехать можешь?

— Могу — ответил он, — только задницей вперёд. На этом корыте, тут не развернуться.

Всю грунтовку мы ехали задом наперёд и развернуться передом к дороге, смогли только после выезда на четырёхполосное шоссе.

— Куда теперь? — нервно озираясь в поисках вездесущих ГАИшников, спросил Герман, притормозив у края плохо очищенной обочины.

— Давай к метро поближе, а там посмотрим.

— До самого метро не поеду. Машина похоже ворованная. Загребут — засопротивлялся нынешний водитель, потрёпанного жизнью, белого такси.

— Ну, тогда кати вперёд и тормози у первой автобусной остановки. Оттуда на общественном транспорте поедем.

— Ладно — согласился он и вроде уже засобирался начать движение, как вдруг резко передумал и неожиданно задал мне провокационный вопрос: — Антон, давно хотел тебя спросить. Ты сидел или нет?

Вот тебе и раз, его только что под дулом пистолета держали и деньги пытались отобрать, а он снова здорово. Раньше позволял себе лишь мысленно рассуждать на тему моего поведения и внешнего вида, а сегодня вдруг взял, да набрался храбрости и в лоб спросил.

— И чего, вот прямо сейчас тебе именно про это надо узнать? — удивился я, неудачно выбранному моменту, для очень интимного разговора. — Подождать, никак нельзя?

— Из головы не выходит, как ловко ты этого, с пистолетом. Да и барыга тебя, после удара, слушал словно ребёнок строгую мать. Не знаю, я бы даже и не пытался им сопротивляться, а ты брякнул пару фраз и всё, они и сникли. Я понимаю, конечно, что выглядишь ты авторитетно. С таким амбалом связываться…, но пистолет. А ты разговаривал так спокойно, как будто он был не у них, а в наших руках. И про Гвоздя… Это же смотрящий из Новороссийска. Ты что, с ним действительно знаком? — разродился парень довольно длинной речью, на заданную им же тему.