Николай Грошев - Китэгра. Книга 5 [СИ]

Планета Земля этого мира, чернильно-чёрная планета, покрытая вулканическим стеклом. Здесь, в этом мире, на ней никогда не было жизни.

Во всём этом мире, во всей этой большой вселенной, никогда не было жизни.

Здесь царил покой. Не тот, что мог бы увидеть обычный Живой — тот, что доступен лишь взгляду Великого, и лишь из числа тех, кто посвящён Смерти.

Изначальная, питавшаяся страхом, ненавистью, смертью и тому подобными процессами, свойственными всему что живёт, здесь текла в пространстве, мирными, скупыми и удивительно стабильными, спокойными потоками. Смерть этого мира, воплощённая в Изначальной Силе, никогда не знала всплесков и возмущений, вызванных обилием страданий, тотальным ужасом Живых или их гибелью. Смерть здесь была полна покоем, ведь в этом мире, никто из Живых никогда не жил, и никогда не умирал.

Прекрасный мир, удивительный и прекрасный.

Он поднял взгляд выше, к яркому голубому солнцу этой звёздной системы.

Оно чудесно смотрится в этих небесах — куда красивее, чем виделось ему с орбиты.

Странный и прекрасный мир, вселенная, где никогда не было ничего живого. Наверное, эта вселенная уникальна в Пределе Миров. Впрочем, он не мог этого знать наверняка.

Мироздание просто огромно, его пределы столь далеки, что, кажется, будто их нет вовсе. И хотя он посетил за прошедшие годы сотни различных вселенных, подобной ещё не встречал.

Что-то случилось здесь во время Большого взрыва, что-то пошло не так. Может аномалия, может крайне редкий случай или процесс, нигде более не повторившийся. Что-то сделало этот мир неспособным породить ничего органического, никакой, даже самой простой жизни.

А может всё совсем не так. Может быть именно этот мир — норма, то, что и должно было быть, то, чем должно было стать Мироздание. Какая-то из его Теней, взорвалась неправильно, возникла аномалия, позволившая жизни появиться и жизнь естественно появилась. Что повлекло за собой новые Тени и новые миры, повторившие условия оригинала.

Может быть, всё было так и сейчас ему посчастливилось увидеть самый первый, оригинальный мир, вселенную Изначальную — или её Тень. А может, этот мир редкий брильянт, в ожерелье из сотен и миллионов вселенных Предела Миров, уникальный и неповторимый, может быть, он даже никогда не отбрасывал Теней, прекрасный и жуткий мир.

Великий вздрогнул сейчас всем телом — осознание того, что он единственное живое существо в целой огромной вселенной, приятным назвать сложно.

И в то же время, это было необычно настолько, что почти прекрасно — он один, больше никого, ни единого живого существа, ни единой бактерии, ничего.

Даже просто органических веществ тут нет.

Это было и прекрасно и ужасно одновременно.

Исключительное ощущение, где истинно вселенский покой смешался с почти человеческими эмоциями, ощущение, которому он предавался долго — он и сам не знал сколько.

Но долго, тут вопросов быть не может определённо.

Открыв глаза и выпрямившись, он понял, что мир стал белым. И твёрдым. А ещё он обступил его со всех сторон. Не пытаясь особо двигаться, Китэгра просто полетел вверх. Спустя несколько секунд, он висел в воздухе, посреди ревущей снежной бури, а внизу возвышался огромный снежный пик, с каменным основанием, полностью скрывшимся под снегом. Гору, где он стоял, успело завалить вместе с верхушкой, по сути, заживо похоронив Великого, предавшегося очарованию этого мира.

Увлёкся и не заметил, как снег укутывал его толстым ледяным одеялом.

Он вновь закрыл глаза, прислушиваясь к тонким колебаниям Изначальных и самого пространства этого мира. Он пронизан реликтовым излучением — как и любая Вселенная в Пределе Миров. Излучение, оставшееся от Большого взрыва, от часа рождения Вселенной. С него всё начинается, всегда с него — исключая Тени. Но и Тени воспроизводят это излучение, они воспроизводят каждый электрон, каждый нейтрино, каждую частичку самого пространства — не всегда идеально точно, не всегда полностью. Иной раз Тень может оказаться копией, в которой не хватает пары миллионов галактик, но в целом и зачастую, Тень практически точная копия, с минимальными отличиями от мира, её отбросившего.

Нигде ещё он не встречал реликтового излучения, похожего на то, что видел сейчас. Здесь оно было иным, к нему добавились новые нотки, новые штрихи появились в нём — реликтовое излучение этой Вселенной разрушало внутренние связи в любом органическом соединении. Жизнь здесь никогда не появится, потому что даже самая простая органика здесь не сможет возникнуть. А если и случится чудо — в течение доли секунды, чудо и закончится, органическое соединение рассыплется.

Даже на него это излучение влияет. Он чувствовал, как его тело сопротивляется разрушительному воздействию, как излучение пронизывает его тело и как отдельные клетки гибнут, впрочем, тут же заменяясь новыми. Влияние столь незначительно, что, наверное, даже простой Живой, смог бы чувствовать себя неплохо в этой Вселенной. А вот основные органические соединения необходимые для зарождения жизни, не смогут просуществовать здесь и одной минуты.

Удивительное место.

А эта планета, достаточно холодная и входит в прекрасный контраст с тем, что он пережил не так давно. Холод сейчас, ещё совсем недавно — яростный жар, огонь целой звезды, пропитывавший каждую клеточку чуждого ему тела, ненадолго, ставшего родным и единственным.

Необычная была жизнь, не похожая совершенно ни на что. Плазменная форма жизни — редкость в мирах. Поразительные существа, поразительные во всём, что с ними было связано. В них было нечто невероятное, уже только тем, что жили они на поверхности звёзд. Существа, максимально близкие к источнику сотворения всего, что так привычно другим живым существам. Ведь именно в недрах звёзд, рождается всё многообразие костной материи. Именно звёзды создают планеты, и именно они дают энергию для зарождения и поддержания почти всей жизни.

К сожалению, потрясённый тем, что удалось найти, в своём желании прожить жизнь ни на что не похожую, он поспешил и упустил несколько важных моментов. От всего, что он знал прежде, отличалась не только физиология жителей звёзд, но и их души. Отличие совсем незначительное, практически незаметное, если не смотреть слишком пристально — а он и не смотрел. Восхищённый и поражённый, да в омут, как говорится, и с головой и сразу.

Цикл жизни звёздных существ влиял на Изначальные. Не весь, лишь краткие мгновения от всей их жизни. Но этого влияния было достаточно, что б исказить линии, связавшие его душу, с душой того, в чьём теле он жил в статусе этакого незаметного пассажира. Он утратил тот минимальный контроль, что накладывал на тех, в чьих телах жил, чьи жизни впитывал в себя, в виде ощущений и воспоминаний. В итоге, когда дети Человека откопали его тело, спрятанное в глубинах астероида, он не смог очнуться и сделать хоть что-то. Заснул окончательно и полностью — рождение нового плазменного существа, переплело нити связи двух душ в такую кашу, что вернуться в своё тело он мог лишь в одном случае — если существо умрёт. Мало того, он утратил и собственное «я», полностью слившись с тем интересным созданием. Пришлось ждать, пока оно умрёт своей смертью, ускорить этот процесс он не мог, так как не мог себя осознать. Увы, но это повлияло и на впитанные эмоции и воспоминания — большая их часть пропала безвозвратно. Сохранились лишь обрывки, впрочем, и их хватило, что б при одном только воспоминании, лишь в отражении памяти той, его разум начинал трепетать.