Александр Афанасьев - Прелюдия беды [litres]

– Исмаил, но так и в самом деле бывает. Откуда вы знаете, куда пошли собранные деньги, как вы можете об этом знать?

– Аллах знает. Этого достаточно.

Делайла решила немного притормозить.

– Исмаил. Можешь мне не верить, но я не одобряю и не поддерживаю политику своего правительства в Афганистане. Я считаю, что нашим солдатам там нечего было делать, правительство совершило ошибку, послав их туда.

Исмаил кивнул.

– Ты всё правильно говоришь, женщина. Но этого – недостаточно. Крестоносцы ведут наступление на земли мусульман. Есть те, кто непосредственно участвует в битвах, мы называем их харбии. Есть те, кто поддерживает тех, кто участвует в битвах, мы называем их мухарибы. Это те, кто платит налоги своему правительству, те, кто делает оружие, те, кто рожает детей для того, чтобы они стали мужчинами и шли в наступление на мусульманские земли. Все они виновны и всех их ждёт огонь…

– Огонь? Что ты имеешь в виду?

– Огонь, который предписан Аллахом. Тот огонь, который ждёт тебя и твоих людей, неверная женщина, что совращала детей мусульман и подталкивала их к тому, чтобы выйти из веры в Аллаха и стать безбожниками…

…А пристанищем нечестивцев будет Огонь. Всякий раз, когда они захотят оттуда выйти, их возвратят обратно (в пламя), и им будет сказано: «Вкусите же мучения в Огне, которые вы считали ложью! [35] »

И тут Делайла поняла, что разговаривать с этим человеком бесполезно.

Через пару дней состоялся суд. Шариатский суд. Делайла даже не удивилась, увидел Исмаила во главе стола – именно он оказался судьей шариатского суда. Не удивил ее и приговор: смертная казнь через сожжение на костре. Теперь – оставалось надеяться только на чудо. И на морскую пехоту Соединенных штатов Америки.

Уже на стоянке отставной ганнери-сержант морской пехоты США Грегори Бунт понял, что дело неладно.

Базы и стоянки строили в 60-е, 70-е, 80-е, когда была советская угроза. Строили тогда с размахом… да и бензин стоил подешевле… если сказать людям, сколько тогда стоил бензин, они просто вам не поверят. А теперь – базы пустеют, вместо того, чтобы закрыть ненужные и собрать все силы на нескольких базах – делают базы полупустыми. Политические мотивы – если закроешь базу, то сенаторы и конгрессмены США из этого штата станут твоими пожизненными врагами. Потому – и места на стоянке обычно хватает… многие из-за дороговизны топлива сейчас купили себе небольшие европейские мотороллеры, тем более, что обычно те, кто служит на базе, живут недалеко от нее. Но вот на стоянке базы Херлберт-Филд яблоку было негде упасть. Это значило, что что-то готовится. Много пикапов и внедорожников… это тоже кое-что значило, обычно такие машины покупали бойцы боевых частей, подсознательно выбирая примерно то же самое, что и на «индейской территории». Хотя… и многие гражданские выбирали то же самое, иногда чтобы походить на военных…

Война стала уже частью субкультуры. Стрелковые очки, которые теперь были дизайнерскими и часто носились вместо обычных солнцезащитных, гражданский камуфляж, чёрные часы с тритием на стрелках, карабин М4 часто нелегально переделанный под автоматический огонь. Америка вела Долгую войну.

Святой Бог, еще немного – и в бой пойдут дети тех, кто начинал. Господи, еще четыре – пять лет и будет это. Как же дожились до такого…

Сержант отмахнулся от некстати нахлынувших и совсем неуместных здесь мыслей. Уверенным шагом зашагал к штабу, надеясь найти там кого-нибудь, кто его знает…

Знающим оказался полковник морской пехоты Треверс или Старина Дик Тревис, как его называли в корпусе. Дело было в том, что он родился не в США, а в Великобритании, в семье американского дипломата и много времени прожил в Англии, откуда перенял гнусавый британский акцент и мерзкую привычку глотать окончания слов… а иногда и начало слов тоже. В морскую пехоту он пошел после серьезного конфликта с родителями… и вот теперь был уже полковником, специалистом по «срочной доставке» – так называли высадку и эвакуацию специальных групп в условиях повышенного диска. Ганни он знал, потому что не раз возил его и его людей в Афганистане, пару раз они крепко выручили друг друга, как это и бывает всегда на войне.

Старина заметил его первым, они обменялись кивками. Дальше – каждый занялся своим делом, но они знали, что при случае, как только представится возможность выйти и выпить кофе или покурить – они встретятся…

Такая возможность представилась минут через двадцать. Сержант весь извёлся – можно было понять, почему – когда услышал шаги в коридоре, смех и гнусавый голос. Шаги приближались к его укрытию – он спрятался за углом, чтобы, как говорили морские пехотинцы «не отсвечивать задницей».

– Бунт. Ты где?

Ганни шагнул из укрытия.

– День добрый, сэр…

– Кому как, ганни. Кому как. Слышал, ты зашибаешь неплохие деньги на гражданке, а?

– Да какие неплохие, сэр? Неплохие деньги зарабатывают те, кто торгует фьючерсами на индексы…

– Да, мать их так. Я чувствую, что как только мне придется выходить на пенсию, я обнаружу, что от моего пенсионного фонда [36] В США не существует единой системы пенсионного страхования, этим занимаются сами компании, профсоюзы, у некоторых граждан есть собственный пенсионный фонд. Так называемый План 401К, средства, вложенные в пенсионные фонды, освобождаются от налогов. остались одни воспоминания.

Ганни весьма фамильярно похлопал полковника по плечу.

– Я, может быть, и тупой старый ниггер, сэр, но белые меня кое-чему научили. Одно из правил – держись за свою землю. Лучше это, чем всякое дерьмо и «Уолл-Стрит Джорнал» по утрам.

– Может быть, ты и прав…

Они замолчали – вводная часть была завершена и ганни никак не решался перейти к основной.

– У меня проблема, сэр, – сказал он, – мне не к кому обратиться.

– Это такая проблема, которая не может быть решена волшебным жёлудем 30 калибра а, ганни?

– Волшебный желудь [37]может решить почти любую проблему, сэр, но у меня проблема с доставкой. Со срочной доставкой.

– И куда же?

– Нигерия, мать ее так, сэр. Нигерия.

Полковник пожал плечами.

– Ничего не слышал. Ты уверен, что правильно назвал точку доставки? По объединенной сети ничего не проходило. Что у тебя там?

– Группа миссионеров попала в плен к боевикам-исламистам. Группировка Бока-Харам. Среди них – моя дочь. Я удивлен, что об этом ничего не было.

– Видишь ли, ганни… – полковник допил свой кофе, – я понимаю, это звучит цинично и неуместно в такой ситуации, но у нас есть сейчас дела и поважнее. Протрубили общий сбор… ты видел, что делается на стоянке. Мы выскребаем все, что у нас есть сейчас, подчистую – а у нас есть немного, тем более сейчас.