Олег Волков - Война на Свалке [litres]

Тяжело дыша, Чолнар опёрся руками о стол. Как легко и приятно. Душа поёт и требует действий. Действий. И ещё раз действий! Впрочем, кое-что осталось. Негоже оставлять недоделанным. Чолнар вытащил из нижнего ящика стола большой жёлтый пакет. Только вчера курьер доставил. Бред полнейший, но для задуманного как нельзя кстати.

– Шатун! Ты где? – Чолнар вызвал на связь младшего сержанта Штуна.

– Слушаю, командир, – отозвался Шатун.

– Дело есть, – Чолнар перешёл на шёпот. – Слушай внимательно и запоминай.

Обстоятельно и ни куда не торопясь, Чолнар рассказал заместителю план действий.

– Всё понял?

– Так точно! – Шатун едва не поёт от радости.

– И верёвку прихватить не забудь, – напомнил Чолнар. – Конец связи.

Через полчаса по приказу Чолнара в небольшом конференц-зале мэрии собрались все без исключения полицейские Бацела. Раздобревший за три месяца витус Олбан, начальник полиции, восседает в первом ряду в окружении прихлебателей. Чолнар, держа жёлтый пакет в левой руке, поднялся на небольшой помост и окинул конференц-зал мрачным взглядом. Да-а-а… Жалкое зрелище. Единую форму для полицейских так и не ввели. Каждый припёрся в собственном прикиде. Единственное, что отличает этот сброд от простых аборигенов, – большие повязки на рукавах с буквой «П» и наглые рожи. Раздобрели местные стражи порядка на халявных харчах. Морды хоть прикуривай.

– Все здесь? – на всякий случай спросил Чолнар.

– А как же, уважаемый, – ответил Олбан.

– Отлично! – Чолнар раскрыл жёлтый пакет и вытащил из него листок. – Уважаемые полицейские! Мне, от имени командования Первого ударного флота, поручено поздравить вас с успехами в деле восстановления конституционного порядка в нашей колонии Дайзен-2.

Полицейские довольно зашумели.

– В частности! – перекрывая шум, продолжил Чолнар. – Начальнику полиции города Бацел Нагу Гетвакичу Олбану объявить персональную благодарность, вручить почётную грамоту и… – Чолнар перевёл взгляд на Олбана, – присвоить ему внеочередное звание лейтенанта!

Полицейские зашумели ещё громче. Дряблые щёчки Олбана затряслись от радости. Чолнар вытащил из пакета зелёные погоны.

– Прошу вас, – Чолнар жестом пригласил Олбана на помост.

Начальник полиции поднялся с кресла и, гордо выпятив дряблую грудь, взошёл на помост.

– Поздравляю, – под рукоплескания зала Чолнар протянул Олбану грамоту и погоны.

– Благодарю вас.

Едва Олбан потянулся за наградой, как Чолнар ухватил его за кисть и, заломив руку за спину, припечатал Олбана носом к трибуне. Начальник полиции только крякнул от удивления и боли.

– Не дёргаться! – Чолнар, держа Олбана левой рукой, выхватил из держателя на спине «Эмму» и навел её на обалдевших полицейских.

Дверь с треском распахнулась. В конференц-зал ворвались космические пехотинцы.

– А теперь дружно встали и легли на пол мордами вниз! – покачивая автоматом, приказал Чолнар.

Не понимая, что происходит, с ужасом поглядывая на космических пехотинцев, полицейские послушно легли на пол.

– Шатун, где верёвка? – спросил Чолнар.

– Здесь, командир, – младший сержант Штун показал большой моток красной веревки.

– Отлично. Пакуйте их.

Действуя быстро и ловко, космические пехотинцы прикрутили полицейских к сиденьям в первом ряду. Последним Чолнар лично привязал начальника полиции.

– Ви-и-итус! – испуганно проблеял Олбан.

Начальник полиции не понимал, что происходит. От страха Олбан моментально растерял былой респектабельный вид и вновь превратился в забитого эмигранта третьей категории.

Чолнар поднял с пола грамоту с погонами и вновь взошёл на небольшой помост.

– А теперь, уроды, слушайте сюда. Боевая операция на вашей долбаной Свалке закончена. Мы эвакуируемся. Первый ударный возвращается домой.

Это надо видеть! Полицейские дружно завыли, заплакали, запричитали. Бывший зек по кличке Мусоропровод забился в истерике, другой, прозванный Рыбой, выпучил глаза и распахнул пасть. Чолнар блаженно улыбнулся. Словно бальзам на израненную душу… Три месяца, целых три месяца приходилось потакать этим баранам и закрывать глаза на их произвол. Но ничего… Сколько верёвочке ни виться, а конец будет.

– А как же я-я-я! – сквозь общий гвалт прорезался голос Олбана.

– А насчет вас никаких распоряжений не поступало, – ответил Чолнар.

– Аборигены меня убьют! – Олбан завопил ещё громче.

Чолнар спустился с помоста и посмотрел на Олбана в упор.

– Надеюсь, умирать ты будешь долго и мучительно, – Чолнар выпрямился. – А теперь разрешите поздравить вас с повышением.

Чолнар прицепил на плечи Олбана лейтенантские погоны.

– Ну а чтобы вы не забыли, за что вам вручили почётную грамоту, вот здесь… – Чолнар ткнул пальцем в листок, – я специально написал: за сдачу партизанской базы номер четыре.

Почётную грамоту Чолнар подпихнул под верёвки, стягивающие Олбана.

– Витус!!! – Олбан забился в истерике и обмочился. – Пощадите! Я на всё готов! На всё согласен! Только заберите меня отсюда!!!

Но Чолнар уже отошёл от начальника полиции.

– Отделение, слушай мою команду, – воскликнул Чолнар. – Мотаем отсюда!

– Ура-а-а! – восторженно завопили подчинённые.

– Грузимся на «Шельму» и сваливаем! – Чолнар махнул рукой в сторону выхода. – Пошли! Пошли!

– Ви-и-иту-у-сс!

Прощальный писк ударил в спину, но Чолнар только усмехнулся. Аборигены по достоинству оценят лейтенантские погоны и почётную грамоту начальника полиции. Вот только интересно, Чолнар большими шагами пересёк вестибюль мэрии: они заставят Олбана их съесть или запихают куда поглубже? А впрочем, какая разница. Чолнар выбежал на Центральную площадь.

«Шельма», взревев мощным движком, проломила защитное ограждение и выскочила на середину площади. Весело галдя и подбадривая друг друга, космические пехотинцы залезли на броню. Чолнар последним подбежал к «Шельме». Сильные руки товарищей подхватили его и помогли забраться.

Настоящий солдат ходит налегке, живёт налегке. Для того чтобы собраться, отделению вполне хватило пяти минут.

– На прощание салют! – Чолнар вскинул «Эмму» и, почти не целясь, пальнул из подствольника в окно своего бывшего кабинета.

Граната, разбив дешёвое стекло, взорвалась внутри.

– Пусть двери этого дома будут всегда открыты! – Чолнар, дико хохоча, выпустил длинную очередь по входу в мэрию. Дверь из дешёвого пластика разлетелась вдребезги. Дурной пример заразителен. Особенно, если его подаёт сам командир. Космические пехотинцы принялись палить во всё подряд.

Стены окружающих площадь домов покрылись длинными цепочками следов от пуль. Несколько гранат разорвались на прилегающих улицах, а парочка влетела в мэрию.