Кирилл Корзун - Право выбора

— Поговори мне ещё! Выберемся — уши тебе откручу! Или язык твой длинный подрезать?! — не остался в долгу Лаптев и расстроенно покачал головой, обращаясь уже к своему искалеченному авто: — Ну что же ты? Нельзя так, ласточка, нельзя, на тебя вся надежда была.

«Ласточка» пристыженно чадила дымком из под капота и всем своим видом пыталась показать, что непригодна к дальнейшей эксплуатации.

— Господа спасители, — иронично спросила Наташа, выглядывая из окошка пассажирского отделения: — Вы что-то говорили о «кавалерии»… Может не станем сложа руки дожидаться когда прискачет «вся королевская конница, вся королевская рать», а как-то их поторопим?!

Вызволенные из плена девушки постепенно приходили в себя после стремительной пробежки до средства эвакуации и безропотно заняли отведённые им места на заднем сидении. Шок сменился радостью, а вместе с ней приходили нервная дрожь и то, что а просторечии называется «отходняк». Одна лишь Наташа отыскала в себе крупицу силы на попытку завязать разговор.

— Мы никого не поставили в известность, Наталья Александровна. Мне надо было как-то надавить на этого бандита, — отозвался рыжий и, устремив глаза в хмурые небеса, с тяжёлым вздохом пошёл прочь от завязшего автомобиля: — Дамы, вам предстоит выбираться отсюда пешком. Я, в свою очередь, соблюдая традиции и противореча здравому смыслу, присоединяюсь к своему другу и вручаю ваши судьбы в руки этого, без сомнения, достойного человека…

Обвешанный оружием с ног до головы, «достойный человек» удивлённо воззрился на рыжего и только отрицательно помотал головой. Его руки тем временем машинально производили проверку и подготовку «Кратера» к продолжению боя.

— Судя по тому, что я вижу, вам там нечего делать, господа! — откомментировав происходящее, Наташа неделикатно ткнула пальцем в небо — в воздухе, на относительно небольшой высоте, парил и выделывал кульбиты азиатский дракон, покрытый чёрно-белой чешуйчатой мозаикой, с отчётливо различимой фигуркой всадника на загривке.

Затаив дыхание, невольные зрители зачарованно наблюдали за тем, как живое воплощение Стихий взревело и ринулось в атаку.

— Козырь Рода Хаттори?! — поморщившись произнёс слегка оглушенный Лёха, тряхнул шевелюрой, отгоняя завистливый шёпоток внутреннего голоса, и медленно зашагал по направлению к схватке, на ходу проявляя «мистический доспех» и усиливая клинок скьявоны одной из «рунических техник».

Тем временем дракон юрко нырнул в взметнувшееся в воздух облако снега, полностью скрывшись из вида. Скорость его передвижения потрясла воображение мага и поселила в его сердце отблеск надежды на то, что друг выстоит против врага.

Расколовший небеса гром затерялся в грохоте удара, обрушившегося на китайца. Воздушная волна от него в клочья разметала снежную пелену, с неприличной лёгкостью отбросив Алекса и ривнувшегося за ним Лаптева на пару метров назад.

Полуоглушённые и дезориентированные, они заторможенно копошились в снегу, когда воздух вновь заполнился яростными вибрациями рыка, исторгнутого глоткой дракона. Вибрациями, что практически сразу уступили место волнам обжигающего и пышущего жаром воздуха, расходящимся от потока пламени из распахнутой драконьей пасти. Ошеломлённый Лёха расширенными от удивления глазами смотрел на то как стремительно тает снег под его ногами.

— Похоже, что моя помощь не так уж ему и нужна. Какая мощь… Но как?! Это же невозможно! — суматошным эхом носились мысли в его голове, а предположения чередой невероятных образов сменялись одно за другим. Чертыхнувшись и прикрыв глаза ладонью, Лёха чувствовал как в душе зарождается священный трепет перед бушующим на поле боя воплощением Силы.

— Впечатляюще, да? — спросил у него подошедший Лаптев, опуская тяжёлую длань на плечо парня. В его голосе неприкрыто звучали гордость и радость за успехи того, кого он считал своим сыном.

— Очень древнее камонтоку. — отвечал щурящийся Алекс: — И оно стало значительно сильнее меньше чем за месяц, Гена. Я читал отчёты о его прошлой схватке с Луэном. Разница, как говорят, на лицо.

— Тем лучше для Лео. У него и так слишком много врагов в столь юном возрасте…

— О, да, — хохотнул рыжий, — Его сила сравнится разве что с талантом наживать врагов!

Они с волнением ожидали завершения впечатляющей атаки, но…

Битва только начиналась.

Грянувший с небес гром привлек их внимание и приковал взоры Лаптева и Соколова к небесам. Там, среди сгустившихся мрачных туч, зарождалась гроза. Багряная и неумолимая, сулящая беды и кровь…

— Похоже, что мы порядком недооценили китайца, — сумрачно прогудел Гена, вскидывая «Кратер» к плечу. Алая точка коллиматорного прицела уверенно нащупала ореол из молний, проступающий сквозь бушующее пламя дыхания дракона. Штурмовой комплекс едва слышно загудел, а рассыпанные по левой стороне диоды индикаторов замерцали весенней зеленью.

— У меня припасена парочка сюрпризов. Отвлеки его от Леона хотя бы на полминуты, а там… там посмотрим, на чьей стороне сегодня удача. — отстранённо откликнулся рыжий, с размаху втыкая меч в подтаявшую землю и вставая на одно колено. — Полминуты…

Невозможное существует лишь как абстрактное понятие. Во всяком случае, именно так утверждали все мои учителя, именно в этом меня старательно убеждала жизнь. И чем больше проходило времени, тем больше я в этом убеждался.

Невозможное…

Это один барьеров, призванный отогнать всякого, кому не хватит духа на попытку перешагнуть границы. Успех возможен даже в столь сомнительном предприятии.

Если хватит смелости и решимости.

И пусть получится не у каждого, но цель будет достигнута. Ведь даже поражение способно развенчать легенду и превратить недостижимое в очередную ступень, для преодоления которой всего лишь необходимо приложить определенные усилия.

Невозможного не существует…

Кисти рук плавно двигались, складываясь в таинственные и наполненные смыслом знаки древних духовных и мистических практик. В сознании ярко вспыхивали энергетические линии геометрически выверенных Печатей, а мир вокруг меня словно вздрагивал, отзываясь даже на мимолётное прикосновение к пронизывающим его «струнам» великой Силы. Мысль и Жест действовали воедино, дополняя и совершенствуя статичную схему плетения «техники», всплывающей из глубин моей генетической родовой памяти — наследство Хаттори Хандзо пробуждалось…

Однажды, посмеиваясь над потомками и сокрушаясь над тем, что они утратили во тьме веков, дедушка Хандзо объяснил и показал мне основное отличие стихийников-универсалов.

— Выучить и отточить «техники» различных типов бахира могут многие. Сплести потоки Силы воедино сможет лишь настоящий «универсал»! — говорил он, плавными движениями рук одновременно воссоздавая структуру сразу двух сложнейших «техник» ранга Учитель…