Андрей Васильев - Солнце и пламя

— Почтеннейший патриарх, можно ли попросить вас о последней услуге? — дослушав Люция, громко спросила она. — Пока мы не начали резать друг другу глотки.

— Смотря о какой. — Капюшон, под которым, кроме черноты, ничего больше не виднелось, повернулся в нашу сторону. — Если мне придется поступиться своими убеждениями, то вы получите отказ.

— Не придется, — заверила его Белая Ведьма. — Ничего такого, что бы могло бросить на вас тень.

— Тогда почему бы и нет? — милостиво согласился патриарх. — Но еще хочу вас предупредить о том, что это лишь дань вежливости. Я почитаю вас за абсолютное зло, госпожа Грейси, равно как и всех тех, кто стоит под вашими знаменами, а потому приложу все усилия к тому, чтобы сократить те дни, что отпущены вам богами. И легкой смерти не ждите.

— Само собой, — покивала Белая Ведьма так активно, что шрам на ее шее даже покраснел. — Я тоже очень-очень хочу вашей смерти, даже не сомневайтесь. Впрочем, в этом помещении все друг друга ненавидят, и только условности, которые называют «правилами» и «устоями», не дают нам вцепиться друг другу в глотки прямо сейчас. Одна радость — этой моральной рухляди недолго осталось существовать, скоро последние столпы старого порядка падут и мир начнет отсчет нового времени, в котором подобной дребедени места не будет.

— Возможно, — подумав, ответил патриарх. — Так что за просьба?

— Вот. — Аманда показала рукой на дель Корда, а тот немедленно вытолкнул вперед Агриппу, который до того стоял за его спиной. — Вас не затруднит доставить этого человека к архимагу Туллию? Он сам, увы, уже покинул деревню, как видно, куда-то спешил, и я не сделала то, что изначально собиралась. Сами видели — разговор у нас с ним не очень получился, я и забыла про свои намерения.

— Ну-ну. — Пальцы патриарха выбили дробь по столешнице.

— И еще на словах, если можно, передайте, чтобы он больше не слал ко мне своих слуг, — добавила Белая Ведьма. — Мы никогда ни о чем с ним не договоримся. И не стоит мне сулить всяческие блага, я потеряла куда больше, чем он сможет мне предложить.

— Всегда не верил этому старику. — Кулак Георга впечатался в стол, и его тут же накрыла ладонь патриарха.

Агриппа усмехнулся и глубоко вздохнул, а меня пробил озноб, поскольку я понял, что ничего хорошего ему ждать теперь не стоит.

Лучше бы Аманда сразу его убила, это было бы меньшее из зол. Теперь его ждут многодневные пытки от лучших палачей ордена, причем они не остановятся, даже если он скажет им все, что знает. И что не знает — тоже.

Но — красиво. Гвоздь, добросовестно и вовремя вбитый между союзниками, которые не очень доверяют друг другу, иногда стоит больше, чем несколько побед на ратном поле.

— Разумеется. — Патриарх встал со стула. — Я сделаю то, о чем вы просите.

— Благодарю. — Аманда улыбнулась. Интересно, она сама знает, насколько жутко выглядит с этой гримасой? — Фон Рут, де Фюрьи, мы уезжаем. До скорой встречи, господа. И в благодарность за услугу, что мне оказал патриарх, дам вам совет — не попадайте в руки моих людей живыми. Это в ваших интересах, поверьте.

— Де Фюрьи? — заинтересованно протянул патриарх, его капюшон повернулся к Раулю. — Не родней ли вам приходится сия особа, месьор Рауль?

Уверен, что ему прекрасно известен ответ, но это и не важно. Главное — указать на это остальным.

— Нет, — сквозь зубы ответил асторгец. — Эта женщина мне никто. Она предана забвению и проклята решением моего отца, главы семейства де Фюрьи.

Я нашел ладонь Рози и сжал ее, ощутив при этом, как девушку бьет легкая дрожь. Оно и понятно, все-таки не каждый день твой брат, которого ты знаешь всю жизнь, говорит о том, что ты ему никто. Тут даже камень — и то не выдержит, что уж говорить об измотанной странствиями и боями Рози.

— В высшей степени правильное решение, — одобрил слова Рауля патриарх. — Орден Истины всегда знал, что некоторое непонимание между ним и благородными семействами Асторга — явление временное. И заверьте своего отца в том, что, когда эта безродная девица попадет в наши руки, она понесет заслуженную кару за свои грехи. Мы сожжем ее на медленном огне, чтобы она в полной мере ощутила тяжесть наказания за предательство рода человеческого.

— А я еще своего родителя считала не лучшим человеком в мире. — Аманда потрепала Рози по плечу. — Нет, он еще ничего был, твой куда большим стервецом оказался. Да и братец у тебя будь здоров какой. Но ты не грусти, де Фюрьи. Не знаю, как насчет медленного огня и отпущения грехов путем умерщвления, но вот этого красавчика я тебе попробую добыть. Дела скоро пойдут повеселее, так что расстараюсь уж для старой подруг и, тогда и продолжите беседу. А пока нам пора.

Чуть раньше того, как мы покинули комнату, две чернеца увели из нее Агриппу. На прощанье тот глянул в мою сторону, и я словно услышал: «Ну вот, все сложилось так, как мой хозяин и желал. Он всегда получает то, что хочет».

Семь демонов Зарху, он отправился умирать, причем скверной смертью. И я ничего не могу для него сделать. Ничего. Даже убить не могу, чтобы избавить от мук. Боги, как это выводит из себя!

Впрочем, может, я и сгущаю краски. Агриппа сейчас не просто источник информации, он еще свидетель и улика. И те и другие ценятся за своевременность появления в беседе и способность доказать правоту того, кто их пускает в ход. В его случае данная способность определяется относительной физической и умственной целостностью. Проще говоря — если Агриппу как следует изувечить, грош цена его свидетельствованиям.

Ну и, наконец, — может, сбежит по дороге? От чернецов унести ноги конечно же сложно, они ребята шустрые, а те, что сопровождают патриарха, небось вообще лучшие из лучших, но и Агриппа не какой-нибудь недотепа — он жизнь со всех сторон знает так, как, может, никто. Если задумает сбежать — сбежит.

А Рози до самого нашего ухода из дома молчала. Знай тискала своей холодной и влажной от пота ладошкой мою руку да не отрываясь смотрела на брата, который, в свою очередь, уставился в пол.

Но глаза у нее были сухие — и тогда, когда мы вышли во двор, на который потихоньку уже опускались сумерки, и когда покинули деревню, следуя за Белой Ведьмой, сразу пустившей своего жуткого скакуна в галоп. Я даже не спросил у нее, что там дальше с Аэлем будет и не надо ли нам его подождать? Ну мало ли, все же война уже начата, кто помешает сводным отрядам рыцарей-охранников порубить и его, и канцлера в капусту, когда эти двое выйдут из дома? Ну да, там еще осталось три десятка отборных воинов-эльфов и маг, который за все время переговоров слова не произнес, но лишняя поддержка точно бы не помешала.

Хотя она главная, пусть сама и принимает решения. Наше дело, как верно было замечено ранее, идти туда, куда прикажут, и делать то, что скажут. К тому же наша предводительница и в бытность свою Амандой не сильно любила чужие советы, а став Белой Ведьмой, и вовсе их перестала воспринимать — это я уже заметил.