Роман Соловьев - Запретная территория

— Термос передавайте назад! — громко крикнул сверху охранник.

Артур разлил остатки компота по стаканчикам. Он взял термос с ящичком и подошел к краю ямы:

— Командир, мне с вашим Ковалем нужно пошептаться.

— О чем?

— Передай ему, что у меня есть кое-что. Очень ценное. Нужно поехать и забрать.

Охранник понятливо кивнул, поднял наверх ящик с термосом и тут же удалился. Вернулся он довольно быстро, с долговязым Сибиряком.

— Шестой, на выход! — зычно гаркнул крепыш Хобот.

Когда Артур вылез из ямы и ушел вместе с бандитами, Вадим недовольно покачал головой:

— Зря вы мужики все это затеяли… Не хера не получится.

— А откуда ты знаешь, будто мы что-то затеяли?

— Ходите по углам, шепчетесь… Откупиться, что-ли, решили?

— А может и так.

— Хан за каждого человека платит Ковалю двести золотых червонцев. Откуда вы такие бабки возьмете?

— Поторгуемся, — нахмурился я. — Все лучше, чем задаром пропадать.

— Долбоебы вы, — тихо сказал лысоватый Игорь, до этого молчавший, — вас так и так мочканут, вы же эту базу видели. И Коваля без маски.

— А почему они все в масках, а он без маски?

— Потому что ему все похую. Для этого отморозка человека убить — как для тебя — в рот две вишенки положить. Он из бывалых армейских наемников, в глаза посмотришь — оттуда сразу жутким мраком веет…

— Хорош, Игорян, жути нагонять… — пробурчал Вадим. — парни вы это… если вдруг получится… и про нас не забывайте. Сообщите в жандармерию…

— Обязательно, — кивнул я и показал на худющего мужика, который до сих пор спал, и даже не вставал на завтрак.

— Не трогай его, — покачал головой Вадим. — Он почти все время спит, ничего не жрет и не с кем не разговаривает. Его вчера утром привезли.

— Может… в картишки? — хитро улыбнулся Федя, медленно доставая из кармана куртки колоду старых засаленных карт.

Вот его я бы точно взял в разведку, если бы он только языком поменьше трепал. Этот Федя совершенно не унывает, и даже чем-то напоминает моего друга Саню Коломина… Эх, Саня-Саня, как ты там сейчас?..

За игрой в карты прошло уже больше часа, а Артур назад еще не вернулся. Мне даже показалось, что я слышал на улице рев «Бурана»… Черт возьми, а я ведь сам, дурачина, засветил перед проводником карту схрона. Зачем ему теперь лишняя обуза…

Но почему-то не верилось, что Артур меня кинет. Неужели я совсем не разбираюсь в людях? Он вообще показался мне каким-то чересчур мужественным, даже героическим парнем. Таких экземпляров сейчас практически невозможно встретить в обычной жизни, они остались где-то там… на экранах старых советских фильмов о героях гражданской войны или комсомольцах-первопроходцах…

Из-за своих печальных думок я остался в дураках три раза подряд, и уже хотел бросить карты, как вдруг услышал, что охранник сверху окликнул меня:

— Седьмой, наверх!

Я медленно приподнялся, почувствовав, что ноги уже малость затекли от неудобной позы.

— Ни пуха… — шепнул вслед Вадим, и мне показалось, что он вроде бы даже перекрестился…

Мы опять мчали по тайге на «Буране» прежним составом. На этот раз я сидел спиной к кабине и не мог наблюдать за дорогой. Артур коротко сообщил, что бандиты пообещали отпустить нас взамен на схрон. Хотя мы оба понимали, что бойцам Коваля совсем без надобности оставлять нас в живых, после того как они получат хабар. Оставалось надеяться на «волшебную» скрепку Артура, поскольку нам опять сковали запястья наручниками. На этот раз с нами отнеслись бережней, заковав руки в браслетах спереди. Но был и существенный минус — теперь рядом ехал охранник Хобот.

Артур тяжело вздохнул и закатил глаза, показав, что при этом упыре точно ничего сделать не сможет.

На этот раз мы прибыли на место довольно быстро, весь путь занял не больше сорока минут. Когда нас вывели из машины, я увидел с десяток стареньких избушек, с маленькими окошками, половину из домиков оказались с провалившейся крышей. Поселение явно было давно заброшенным.

— Давай, веди! — подтолкнул Артура охранник Хобот. Водитель Клещ снял с плеча автомат и тоже направился вслед за проводником. Я пошел вслед за ними, но Сибиряк резко прикрикнул:

— Стой здесь! Они сами все принесут.

Я понял, что наш план с треском провалился. Артуру так и не удалось избавится от наручников, а тем более это не получится и сейчас, под строгим надзором двух пар цепких глаз…

Что же… оставалось ждать худшего. А солнышко на небе сегодня очень даже по-весеннему припекало. С верхушек деревьев гулко падали тяжелые комки снега, а с уцелевших крыш домов весело, в унисон, капали сосульки… что-то совсем не хочется подыхать в такой солнечный погожий денек…

Артур и его грозные сопровождающие уже вошли в уцелевшую бревенчатую избу.

— Ну, молитесь, суки, чтобы схрон был на месте… — сквозь зубы процедил Сибиряк и приподнял голову, наверняка тоже на миг залюбовавшись, как в заснеженную тайгу приходит волшебница-весна.

Бандит стоял всего в двух метрах от меня.

Помнится, когда я только начал ходить в секцию по каратэ, тренер часто ругал меня, что я дерусь не по правилам. В моей технике боя преобладали уличные инстинкты: выбить противника из строя любой ценой. Здесь в ход шли и запрещенные удары в голову в полный контакт, а иногда коварные удары между ног, по яйцам. Среди каратистов такой удар считается подлым, а на соревнованиях за этот прием сразу снимают с боя; но на войне, как говорится, все средства хороши…

Я сделал короткий шаг, и изо всех сил вмазал левой ногой, носком ботинка по яйцам Сибиряку. Даже удар средний силы в это место лишал противника ориентации и самообладания минимум на пару минут, но на этот раз я ударил очень мощно и побледневший бандит сразу рухнул вперед, на колени, задыхаясь от острой боли в паху.

Говорят, у футболистов очень сильные ноги. Они способны ударом разогнать мяч до 250 км в час и выше. У каратистов ноги точно не слабее. Я ударил с пыру во второй раз, ногой прямо в челюсть Сибиряку, пока он стоял на коленях. Мне даже послышался звонкий хруст, бандит сразу упал на спину и замер, уткнувшись остекленевшим взглядом в небо, изо рта потянулась тонкая струйка крови. Я присел перед ним и вытянув руки в наручниках, пошарил в карманах штанов. В первом кармашке ничего не было, а во втором, почувствовав как сердце бьется все быстрее — я обнаружил ключи от наручников, и стараясь не выронить их, пальцами осторожно вдел ключи в маленький паз, и отщелкнув металлические браслеты, бросил их на снег.

Сибиряк был мертв. Для этого даже не требовалось щупать пульс на его запястье… Ну вот, Олег, сегодня ты первый раз в жизни убил человека… Эта мысль неожиданно обожгла мне рассудок, но сейчас размышлять особо некогда. Я схватил автомат бандита и бросился к избе, куда вошли Артур и его сопровождающие.