Джон Миллер - Затерянное племя ситхов [сборник]

— Ваш сын вернется только вечером — он на охоте с наездниками, — докладывал между тем слуга. — А ваша дочь вместе с учителями в Таве.

— Хорошо, хорошо. — Сиела отбросила поданное им платье и выбрала другое — поярче. — Что важного?

— Госпожу ждут днем в Палатах для осмотра. — Тильден поднял голову, оторвавшись от своего пергамента. Сиела, уже одетая, стояла у высокого окна. Слуга растянул губы в вежливой улыбке. — Больше ничего.

— А верховный повелитель?

— Его высокопреосвященство, наш спаситель с небес, на встрече со своими советниками, родившимися, как и госпожа, на небесах. Его гигантский друг тоже там. — Тильден взглянул в свои записи. — Ах да! Красный человек просил об аудиенции.

— Красный человек? — Сиела всмотрелась в белую пену прибоя. — Равилан?

— Да, госпожа.

— Тогда мне пора. — Она потянулась и резко развернулась в поисках туфель. Они, разумеется, уже были в руках у Тильдена. Эта пара обуви — все, что осталось от ее гардероба после крушения «Знамения». А кешири так и не научились шить нормальные туфли. Так что она предпочитала свои.

— Я… я не желал, чтобы ваш рабочий день начался так рано. — Тильден заикался, помогая ей обуться. — Простите. Вы закончили с купанием? Я скажу, чтобы воду очистили.

— Успокойся, Тильден, мои обязанности мне в радость. — Сиела собрала свои темные волосы на затылке, скрепив их резной костяной заколкой — подарком какого-то туземного князька, чье лицо, как и имя, давно выветрилось из ее памяти. Она остановилась на секунду в проеме отполированных до блеска дверей. — Пусть привозят больше воды и пусть берут ее с дальнего конца хребта — так лучше для кожи.

Сиела зевнула. Солнце едва поднялось над горизонтом, а ежедневное представление уже было в разгаре. Капитан Яру Корсин, для кешири — спаситель с небес, восседал в своем потрепанном кресле. Если не смотреть по сторонам, могло показаться, что время повернулось вспять и он все еще на командном мостике «Знамения». Но сейчас останки корабля лежали в бункере, а старое кресло нелепо торчало посреди мраморной колоннады, растянувшейся на сотни метров. Здесь, под высокими небесами Такарских гор, переименованных недавно в честь драгоценной матушки капитана, Корсин вел прием.

Месторасположение и архитектура не только впечатляли изредка пролетавших мимо туземцев, что от них и требовалось, но и легко вмещали всех приходивших сюда глупцов. Глупцы пытались что-то просить, а Корсин пытался выслушать каждого. Сейчас в первых рядах, как и всегда, возвышался «гигантский друг» капитана — стрелок Глойд.

Щеки крупноголового гоука тряслись от возбуждения, он взволнованно объяснял одну из последних своих сумасшедших идей. Глойд предлагал послать световой сигнал в космос с помощью одного из немногих сохранившихся буровых лазеров. Определение «буровой» моментально убило всякий интерес к идее как у Корсина, так и у Сиелы. Интересно, долго Глойд уже распинается?

— На этот раз сработает, — убеждал гоук, его пятнистую кожу покрывала испарина. — Достаточно привлечь внимание какого-нибудь проходящего мимо грузовика. Или случайной наблюдательной станции. Все равно.

Он суетливо протер лоб широкой ручищей.

Сиела всегда считала, что гоуки — злая насмешка природы. А сейчас бедный Глойд смотрелся и вовсе жалко: он сильно потел под жарким утренним солнцем и его кожа, казалось, стекала с бугристого черепа.

— Мощность луча будет падать обратно пропорционально квадрату расстояния от Кеша, — раздался из-за спины Корсина голос Парры. На «Знамении» он был помощником навигатора, а сейчас считался главным научным советником. Выступив вперед, Парра продолжил: — Сигнал практически не будет выделяться из фонового космического «шума». Вас вообще чему-нибудь учили?

«Вряд ли», — подумала Сиела. Глойд был отщепенцем еще до того, как прибился к экипажу «Знамения». Чужаки обычно избегали Стигийской Кальдеры, но Глойд и его головорезы решили, что за труднопроходимой туманностью прячется что-то занимательное. Собственно, кое-что занимательное в Кальдере действительно пряталось. И называлось сие чудо Империей ситхов. Мало кто из компаньонов Глойда пережил встречу с этим «чудом». Но сам гоук был неплох в рукопашной и отлично стрелял. Кроме того, у него оказался большой опыт далеко не мирного общения с джедаями. Именно благодаря этому он показался сначала Наге Садоу, а затем и Корсину особенно полезным.

Но в настоящих обстоятельствах его полезность была под большим вопросом.

— Боюсь, это не сработает, мой старый друг. — Корсин, заметив притаившуюся в углу Сиелу, подмигнул ей. — А позволить себе терять оборудование мы не можем — каждая машина на счету. Ты знаешь.

Все знали. Несколько месяцев потребовалось, чтобы построить надежный каменный бункер для «Знамения». Но и после водворения останков корабля в укрытие экипаж продолжал выносить оборудование. Что-то они надеялись починить; исправное тут же шло в дело.

Вот это и оказалось серьезной ошибкой, потому как металлов на Кеше не было. Ситхи взрывали землю, буквально вгрызались в нее. Они растратили впустую бо́льшую часть боеприпасов и угробили немало техники. С высоты Кеш смотрелся неплохо, но на поверку оказался просто шариком дерьма. Почти все машины, работающие от источника внутреннего питания, превратились в бесполезный металлолом. Но хуже всего было то, что электромагнитное поле Кеша искажало все — от радиоволн до генерации электричества. Световые мечи, спасибо за это лигнанским кристаллам, работали исправно, но остальное… Они потерпели кораблекрушение, и как ни выкручивайся, снимая детали с одних машин, чтобы починить другие, а восстановить все невозможно. У них здесь даже необходимых инструментов нет.

— Я понимаю. — Глойд сник. — Но ты же знаешь. Я — воин. И эта мирная райская тягомотина уже…

— Я готова отправить тебя в замечательный бой. — Сиела подошла к Корсину и обвила рукой его талию. Ее платье сияло и переливалось в солнечном свете. — В главном зале уже почти готова трапеза.

Корсин улыбнулся.

Глойд на секунду замер, уставившись на супругов, а после рассмеялся лязгающим смехом.

— Ну что тут скажешь? — Он развернулся, похлопав себя по животу. — Леди хорошо меня знает.

Корсин, проводив взглядом неуклюжего, массивного Глойда, посмотрел на краснокожую фигуру:

— Равилан? И каков следующий грандиозный план побега с этого камня?

— Больше никаких планов касательно этого недоразумения. — «Красный человек», как назвал его Тильден, шагнул вперед и поклонился. — Не сегодня.

— Правда? Что ж, мы не молодеем. И забываем.

— Но не об этом, капитан. — Равилан погладил свой правый лицевой отросток — жест, означавший среди красных ситхов задумчивость.