Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Лена поставила поднос на стол и вышла. По ее широко раскрытым глазам можно было догадаться, что никакая субординация не остановит девушку от вопросов, но после… когда новый начальник освободится.

— Я очень благодарен тебе за поддержку, если, конечно, твоя реплика в коридоре была попыткой проявить именно ее. И я вижу, что вы все искренне волнуетесь за Михаила. Это главное. А теперь выпей, пожалуйста, кофе и успокойся. Ты не мешаешь мне, но прямо сейчас я вынужден отвлечься на срочные сообщения.

— Хорошо, — покорно кивнула женщина и потянулась к чашке. — На что ты рассчитываешь?

— На быстрый ответ «Руси». Никто не смеет безнаказанно обвинять госкорпорацию в удерживании частного лица в медицинском учреждении без медицинских показаний, суда и следствия. Они либо выпустят его, либо организую медицинские показания.

Галина подавилась и закашлялась. Лена выросла в дверях с еще более круглыми глазами.

— Все будет хорошо, — уверенно проговорил живой проект обеим женщинам и погрузился в сеть.

Михаил уснул под утро, в шестом часу, и проспал около получаса к тому времени, когда створка палаты бесшумно сползла в сторону и два «мед брата» позвали на выход. Длинный пустой коридор привел в один из множества кабинетов. Усадив Михаила на стул, мед братья вышли.

— Доброе утро, Михаил Юрьевич, — сказал мужчина в белом халате, — или вас лучше называть господин Королев?

— Доброе утро, — ответил он.

— Меня зовут Алексей Васильевич, я ваш лечащий врач.

Михаил осмотрелся, заметив, что остался наедине с человеком напротив. Между ними стоял стол, они сидели на одинаковых стульях, и больше ничего в помещении не было. Ни окон, ни отверстий для автоматов с парализаторами, ни мебели.

— Вика, — обратился он к LSS посредством n2n, — здесь есть камеры наблюдения?

— Нет, Михаил, но я фиксирую переговоры и твое физическое состояние, — ответила LSS в ухе.

Михаила интересовало, что за капсулу собеседник достал из кармана и теперь крутит в пальцах. Сканер на загривке отчаянно покалывал слабыми разрядами тока, но ввиду его бесполезности в текущей ситуации это только раздражало. Глава LPI перевел взгляд на лицо собеседника: чистое и открытое лицо мужчины, в глазах которого таились разум и практичность — никакой фальши, а главное — ни капли страха.

— Что ж, приступим, — кивнул Алексей Васильевич.

— Где моя мать? — перебил Михаил. — На каком основании вы удерживаете меня здесь?

— Как печально, что в результате покушения на жизнь у вас появились проблемы с памятью.

Михаил промолчал. Он уже достоверно знал, что Александр объявил миру о наличии у президента LPI связи с внешним миром, а так же практически прямым текстом обвинил «Русь» в похищении и удержании их с матерью. Его удивляло, что мужчина перед ним не в курсе этого.

Почувствовав движение за спиной, Михаил обернулся. Незнакомый мужчина в деловом костюме не произнес ни слова, лишь смерив Алексея Васильевича сложно интерпретируемым взглядом и закрыв за собой дверь с этой стороны. Обернувшись на «лечащего врача», Михаил догадался, что тот был отключен и теперь вышел в сеть. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы войти в курс дела. На лице промелькнуло изумление, досада, а затем губы скривила ярость. Он упрямо дернул плечом, тут же успокоился и развел щепотки пальцев в стороны, раскрывая капсулу.

Из нее на стол упали и покатились три крошечные горошины, уже через секунду у них появились лапки и Михаил, чертыхнувшись, попытался отъехать назад, но у стула не оказалось колесиков.

— Вы всю жизнь считали, что правила придуманы не для вас и теперь я возьму на себя смелость подтвердить это, Михаил Юрьевич, — сказал «лечащий врач», но Михаил не слушал и не слышал, пытаясь отклониться от трех крохотных и на первый взгляд безобидных паучков, замерших на краю столешницы перед прыжком. Стул с грохотом опрокинулся, когда Михаил вскочил с места и отошел к дальней стене.

— Зачем это? — воскликнул он.

— Для результативности… — засмеялся Алексей Васильевич и махнул пальцами.

Михаилу было некуда деваться, когда паучки поднялись со столешницы и один за другим врезались в его лицо. Через мгновение, когда он пытался прихлопнуть и смахнуть с себя угрозу, они уже скрылись под одеждой и мужчина перестал их чувствовать. Подавив желание продолжить хлопать себя по телу, он замер и закрыл глаза.

— Что бы это ни было, вы за это ответите… — прошептал он, холодея от накатывающего омерзения.

— С вами не происходит ничего выходящего за рамки закона, Михаил Юрьевич, — проговорил незнакомый мужчина, до этого молча наблюдавший за происходящим. — Данная процедура является стандартной диагностикой повреждений. Присядьте, пожалуйста.

Михаил отчаянно жалел, что матрица на сетчатке не оборудована камерой. С видимым усилием оторвавшись от стены, он поднял упавший стул и присел. Жучков на теле он не чувствовал, но инстинктивно боялся сделать лишнее движение.

— Михаил, сеть потеряна, — оповестил поисковик в ухе.

— Ну что ж, теперь можем приступить к разговору по существу.

— Вика, неужели «Русь» отследила тебя? — подумал Михаил, стараясь взять себя в руки. Его неприязнь к электронной мелочи была слишком очевидна, и глава корпорации всячески старался скрыть эмоции. Судя по взгляду «лечащего врача» получалось у него неважно.

— Нет, ты находишься в зоне глушения, — ответила LSS.

— У вас мало времени, Алексей Васильевич. Когда Липа начнет разворачивать на эту контору спутники, когда на это обратят внимание их хозяева, когда весь мир увидит происходящее, никакие «лечащие врачи» не оправдают вас. Чего вы хотите, скажите сразу.

Услышав быструю, властную, чуть раздраженную речь, Михаил не сразу понял, что это запись его недавнего монолога:

«Здравствуйте. Как хорошо, что и мои и ваши переговоры записываются: так редко бывает, что информация доходит до адресата без искажений… Что ж, передайте господину президенту, что я с удовольствием вспоминаю нашу единственную встречу и горд оказанной мне честью. Я был рад лично подарить первому лицу нашего государства скромный подарок, который, надеюсь, пришелся ему по вкусу. Я знаю, что господин президент ежедневно проходит медицинский осмотр, но, кажется, в него не входит МРТ. У меня, конечно же, нет оснований опасаться за жизнь горячо любимого и многоуважаемого президента, но наша экология и образ жизни заставляют тревожиться за его здоровье, и потому я настоятельно советую пройти это обследование немедля, — Михаил перевел дыхание и продолжил чуть медленнее. — Если меня не подводит память, Океан-3 был уничтожен дистанционным подрывом трех зарядов на корпусе станции. Мои инженеры просчитывали защиту для оставшихся под моим руководством станций, и пришли к неутешительному выводу: несмотря на кажущуюся надежность и защищенность, и Песок-2 и Арктика-1 не намного сложнее стереть с лица земли. Да, конечно гибель научных станций не способна уничтожить LPI, но для «Живого проекта» это будет потеря, не совместимая с дальнейшим существованием. Только «Живой проект» ведет и исследования и выпуск продукции на станциях. Из-за отказа работы с LPI холдинга «Лаварес» в мире больше не существует ни станков для производства оборудования, ни чертежей для восстановления производственных мощностей «Живого проекта». Из-за подобного же отказа наших банковских партнеров, компания была не в состоянии заказать разработку новых чертежей и производство оборудования на другом заводе, так же как и возобновить прерванные из-за уничтожения Океана-3 работы. Отзыв лицензии LPL в купе с отказом работать с нами буквально всех логистических компаний, осуществляющих перевозки по территории России, поставил под угрозу выживание на станциях не только живых проектов, но и персонала. Так же готовые партии клонов не имеют возможности покинуть станции, и «Живой проект» терпит убытки из-за просрочек в поставках клонов клиентам. В общем, я не хотел расстраивать господина президента подобными незначительными новостями, хотя думаю, для столь высокопоставленного лица это вовсе и не новости, но вместе с тем я вынужден предупредить, что и дивидендов от «Живого проекта» в ближайшем будущем можно не ждать, а лучше помолиться о самой возможность дальнейшей работы компании. Теперь только Бог сможет поднять ее на ноги. Доброго здравия и до скорой, я надеюсь, встречи».