Эдгар Берроуз - Избранные произведения. II том

— Никого, — коротко ответил корсар и пояснил: — Наш командир погиб по дороге сюда. А почему ты спрашиваешь?

— Я хочу, чтобы нас развязали, — объяснил Джейсон. — Ты сам видишь, что мы безоружны и не можем бежать. Вас в десять раз больше, поэтому мы не сможем вам ничего сделать. Но если лодка перевернется, у нас не будет ни одного шанса спастись со связанными руками.

Лайо вытащил нож.

— Эй, что ты собираешься делать? — вмешался один из корсаров, слышавший разговор Лайо и Гридли.

— Собираюсь перерезать веревки, — ответил Лайо. — Парень прав, нет смысла сейчас и здесь держать их связанными.

— Да кто ты такой, чтобы самолично решать этот вопрос? — угрожающе приподнялся с места корсар.

— А кто ты такой, что собираешься мне это запретить? — спокойно парировал Лайо, склоняясь над пленниками.

— А вот я тебе сейчас покажу, кто я такой! — взревел тот, выхватил нож и шагнул к Лайо.

Не теряя ни секунды, Лайо развернулся с грацией пантеры, одной рукой вышиб нож у противника, а другой вонзил свой прямо ему в сердце. С ужасным воплем несчастный замертво свалился на дно шлюпки. Лайо спокойно вытащил нож из тела жертвы, вытер кровь с лезвия о рубаху покойника и, как ни в чем не бывало, хладнокровно перерезал узлы, стягивающие запястья обоих пленных. Остальные корсары спокойно восприняли смерть своего товарища и даже отпустили в его адрес несколько грубых острот, заодно похвалив Лайо за умение обращаться с ножом.

Сам же Лайо забрал у убитого все оружие, бросил его на корму подальше от пленников и указал им ни труп.

— За борт его, — коротко распорядился он.

— Эй, постойте! — закричал вдруг один из корсаров. — Отдайте мне его сапоги.

— А мне кушак! — крикнул другой.

Несколько мгновений спустя над телом началась Грызня за имущество мертвеца, но Лайо не принимал в ней участия. Очень скоро скромные пожитки погибшего оказались поделенными между сильнейшими, а Тоар и Джейсон уже без помех совместными усилиями выкинули голое тело за борт, где оно стало предметом грызни уже других хищников — земноводных.

Путешествие показалось Джейсону бесконечным. Они ели и спали уже много раз, а река все не кончалась, все текла по такому же нескончаемому заболоченному лесу. Его пышная растительность и роскошный цветочный ковер давно наскучили взорам людей и даже вызывали глухое раздражение своим видом. Шлюп-ка шла по течению, и Джейсон не раз задумывался, какие же сверхчеловеческие усилия требовались от всей команды, когда они поднимались по реке. С таким быстрым течением каждая миля должна была даваться ценой невероятного напряжения сил гребцов, а ведь надо было еще и защищаться от постоянно нападающих рептилий!

Вскоре, однако, картина изменилась. Берега заметно раздвинулись, скорость течения уменьшилась, а опостылевший лес и болота сменились цепью пологих холмов. Деревья все еще покрывали берега, но реже, кустарника тоже поубавилось, а на равнине все чаще стали появляться крупные стада травоядных животных. Джейсон без труда узнавал знакомые формы красных оленей, бизонов, туров и других копытных, как современных, так и давно вымерших. Лес на правом берегу был весь пронизан солнцем и полон жизни и тепла, на левом же возвышался мрачной стеной, почти непроницаемый для солнечных лучей и человеческого взора. Чем-то зловещим веяло оттуда, начисто отбивая охоту даже ступать под мрачную сень лесных великанов. Рептилии встречались реже, и все же корсары заметно нервничали на этом участке реки. До этого они не утруждали себя греблей, отдавшись на волю течения И используя только рулевое весло, чтобы держаться на стремнине. Теперь они добровольно уселись на весла и гребли, как бешеные, заставив, кстати говоря, поступить так же и Джейсона с Тоаром.

Возле каждого гребца лежала заряженная аркебуза, а на носу и корме постоянно несли вахту вооруженные корсары. Они не обращали никакого внимания на правый берег, зато постоянно бросали откровенно боязливые взгляды на левый. Джейсон терялся в догадках, но на все его вопросы гребцы угрюмо отмалчивались. Совмещая скорость течения с дружной греблей, корсары на своей шлюпке буквально летели по водной глади, но далеко ли еще было до выхода из опасной зоны Джейсон не знал, как не знал он и причины угрожающей им опасности.

Оба пленника находились на грани обморока от изнеможения, когда Лайо обратил внимание на их состояние и распорядился сменить их на веслах. Как всегда, невозможно было определить, долго ли они надрывались в роли галерников, но расстояние, насколько мог судить Джейсон, было пройдено весьма значительное. Сам он оценивал его не меньше, чем в сотню миль. Все это время они с Тоаром не выпускали весел из рук и не проглотили ни кусочка пищи, не говоря уже о сне. Но едва они с облегчением опустились на дно лодки, с носа раздался истошный вопль впередсмотрящего.

— Вон они!

Мгновенно все корсары на борту задвигались с удвоенной энергией.

— Налечь на весла! — скомандовал Лайо. — Единственный наш шанс — это прорваться сквозь них!

Джейсон настолько устал, что готов был лечь и умереть на месте, только бы не шевелиться, но любопытство оказалось сильнее. Испытывая нечеловеческие муки от боли и ломоты во всем теле, он с трудом подтянулся на руках и приподнял голову над бортом шлюпки. Сначала он не мог ничего разобрать, но потом разглядел, что корсарскую лодку со всех сторон окружает целая орда каких-то человекоподобных существ, восседающих на спинах жуткого вида ящеров. Они были вооружены длинными пиками и передвигались в воде на своих «скакунах» с поразительной скоростью. Когда шлюпка приблизилась к ним вплотную, Джейсон разглядел, что это вовсе не люди, а какие-то разумные рептилии со змеиными головами. Остроконечные уши и маленькие рожки придавали их облику некую мистическую гротескность.

— О, Боже! — с трудом выдавил он из пересохших губ. — Кто это?

Тоар, который тоже нашел в себе силы поднять голову, сказал с дрожью омерзения:

— Это хорибы. Нам всем лучше умереть, чем попасть им в лапы.

Подгоняемая мощными гребками корсаров, массивная шлюпка легко разметала передние ряды хорибов, а затем заговорили аркебузы на носу. Первые же выстрелы рассеяли зловещую тишину, нависшую над рекой. Хорибы, как по волшебству, все разом вдруг убрались с пути шлюпки, совершили классический разворот и теперь плыли с обеих сторон параллельно курсу. Гремели аркебузы и пистолеты, собирая обильную жатву, но на место каждого убитого хориба вставало сразу же двое других.

Нападавшие временно отступили на безопасное расстояние, но без труда держались за шлюпкой; время от времени пара хорибов вырывались из общей массы, приближались к бортам и метали свои пики, сразу же после броска устремляясь прочь на полной скорости. Такая тактика, и изрядная меткость нападавших привели к тому, что корсары были вынуждены бросить весла и лечь на дно шлюпки. Они могли лишь на несколько секунд высунуться за борт, выстрелить из аркебузы, а затем снова лечь на дно и перезарядить свое оружие. Хорибы, между тем, окружали лодку все плотнее. Долго это продолжаться не могло. Когда нападавшие подобрались совсем близко, так что могли достать пиками ружейные стволы, стало ясно, что близится развязка. Хорибы, казалось, совершенно не испытывали чувства страха. Корсарские пули рвали на части их тела, отрывали конечности, наносили тяжелейшие раны, но они снова и снова бросались на приступ, не считаясь с потерями.