Эдгар Берроуз - Избранные произведения. I том

— Ступайте в салон и притащите свою старуху, — сквозь зубы процедил он. — У нас нет времени на всякую ерунду. Либо она немедленно придёт сюда, либо вы оба останетесь здесь.

— Хам! — огрызнулся Сбороу.

— Заткнись и делай, что сказано! — рявкнул пилот. Сбороу нехотя отправился в салон и вскоре с его помощью принцесса добралась до люка. Но едва она глянула вниз, как, истошно завопив, тут же отпрянула назад.

— Нельзя ли побыстрее! — заворчал Браун.

— Но я не могу, Браун.

Держа в руках конец верёвки, пилот сам вошёл в салон.

— Идите сюда, — сказал он. — Я обвяжу вас.

— Я же сказала, что не могу. Я просто умираю от страха.

— Ни от чего вы не умрёте. Ненормальные, вроде вас, живут вечно.

— Это уж слишком, Браун. Мало я терпела ваши грубости, — с видом оскорблённого достоинства ответила принцесса.

Не обращая никакого внимания на слова принцессы, Браун сам подошёл к ней и обвязал её верёвкой.

— Готово, Тиббс?

— Да, сэр.

— В таком случае счастливого приземления, принцесса!

Браун поддерживал принцессу спереди, а Алексис подталкивал сзади. Китти отчаянно сопротивлялась и цеплялась руками за все, до чего могла дотянуться.

— Что случилось? — крикнула снизу Джейн. — Ушибся кто-нибудь?

— Нет, — отозвался Браун. — Это мы пытаемся сдвинуть принцессу. Поймите, принцесса, — обратился он к Сбороу, — ведь мы делаем это для вашего блага. Не оставаться же вам тут в одиночестве! Вы попросту умрёте с голоду!

— Давай, Китти, иди! — поддержал его принц. — Ты всех задерживаешь.

— Мне сдаётся, Алексис, ты бы не слишком огорчился, если бы я умерла. Все вы этого хотите! Как я ошиблась, выйдя за тебя замуж! Но уж теперь, как только появится возможность, я исправлю эту ошибку. После всех твоих оскорблений ты и цента от меня не дождешься, Алексис!

Принц Сбороу злобно прищурился, но не проронил ни слова в ответ.

Браун приподнял принцессу из кресла, в которое она успела усесться, пока говорила, взял её на руки и, видя, что бедняга действительно испугана не на шутку, возможно более мягким голосом произнёс:

— Не переживайте, принцесса. Мы с Тиббсом будем опускать вас очень осторожно, и ручаюсь, что ничего не случится. Внизу вас примут леди Грейсток и Аннет. Немного выдержки, и вы сами не заметите, как через несколько мгновений будете на земле.

— Нет, я умру! Я знаю это!

Браун и Алексис вынесли её из самолета, как ребёнка, на руках. Спуск прошёл благополучно, и вскоре принцесса оказалась уже на земле.

— Славно, Тиббс, — сказал Браун. — Теперь пора и нам. Вы как хотите: чтобы я спустил вас на верёвке или предпочитаете сами?

— Разумеется, сам, — гордо ответил Тиббс. — Давайте спускаться вместе, тогда в случае чего мы сможем помочь друг другу.

— А что будет со мной? — воскликнул Алексис.

— А ты, гнида, карабкайся вниз сам, или, если хочешь, сиди здесь и дальше, — цыкнул на него Браун.

Тарзану, пристально всматривавшемуся в дверной проём, удалось определить по силуэту ночного гостя, что это был мужчина.

Предпринять Тарзан не мог ничего: слишком крепки были опутывавшие его верёвки. Оставалось одно — ждать. Конечно, сознание своей беспомощности и мысль о том, что он может отдать жизнь без борьбы, угнетали его, но царь джунглей сохранял хладнокровие.

Когда незнакомец приблизился, Тарзан первым обратился к нему с вопросом:

— Кто ты?

Гость приложил палец к губам.

— Говори тише, — прошептал он. — Я колдун Гупингу.

— Что тебе нужно?

— Я хочу освободить тебя. Только не забудь, когда придёшь к своим, кто тебя спас. Скажи кавуду, чтобы они не трогали дочерей Гупингу.

Если бы не темнота, колдун, наверняка, заметил бы, что губы Тарзана растянулись в невольной улыбке.

— Тебе нельзя отказать в мудрости, Гупингу, — заметил Тарзан. — А теперь освободи меня от пут.

— Ещё одно условие, — произнёс колдун.

— Что ты хочешь?

— Пообещай, что никто из моих соплеменников не узнает, кто тебя освободил.

— Им никогда не узнать этого! — заверил его Тарзан. — Но и ты должен сказать мне, что думают ваши люди о том, где обитаем мы, кавуду.

— Вы живёте в северной стороне, в высоких горах, расположенных в самом центре равнины.

— Знает ли кто-нибудь тропу, которая ведёт туда?

— Она известна мне одному, — с гордостью промолвил колдун. — Но я поклялся, что никому не открою этой тайны.

— А ты правда знаешь её? — усомнился Тарзан.

— Знаю, — обиженно подтвердил Тарзан Гупингу.

— Если хочешь, чтобы я поверил тебе, объясни, как её отыскать.

— За нашей деревней проходит тропа, ведущая на север. Хотя она часто петляет, но ведёт все время в страну кавуду. На горных склонах возле вашей деревни растёт много бамбука, и слоны давно повадились туда лакомиться молодыми побегами.

Рассказав все это, колдун принялся ощупывать узлы верёвки, опутывавшей руки Тарзана. Он медлил.

— Когда я тебя освобожу, — сказал он, — не выходи, пока я не вернусь в свою хижину. Потом направляйся прямиком к воротам деревни, туда, где находится площадка, с которой наши воины обстреливают врагов в случае нападения. Там ты без труда перелезешь через палисад и окажешься за пределами деревни.

— Где моё оружие? — спросил Тарзан.

— Оно в хижине Букена. Но не пытайся проникнуть туда. У входа постоянно спит воин. Ты разбудишь его, и он поднимет тревогу.

— Разрезай верёвки, — сказал человек-обезьяна. Гупингу освободил от пут руки и ноги пленника.

— Оставайся на месте, пока я не доберусь до дома, — напомнил он.

И, подойдя к дверному проёму, колдун бесшумно исчез в ночи.

Поднявшись, Тарзан принялся тщательно разминать затекшие руки и ноги. У него было в запасе несколько минут, пока Гупингу добирался до своей хижины, и он продумывал, как бы вернуть себе оружие.

Наконец, решив, что пора, Тарзан опустился на колени и выполз из хижины. Уже на улице он выпрямился. Свежий ночной воздух и радостное чувство свободы сразу взбодрили его. Двигаясь по деревенской улице, он старался оставаться незамеченным. Делал он это больше из предосторожности, ибо был уверен, что его уже не смогут поймать, даже если и увидят.

Возле хижины вождя он замер. Желание вернуть оружие было чересчур велико, и Тарзан решил рискнуть. Войдя в широкий дверной проход, он сразу же за порогом наткнулся на спящего воина. Неподалёку от стражника Тарзан заметил и своё оружие.

Конечно, можно было бы, не мешкая ни секунды, вцепиться железными пальцами в горло спящего — тот не успел бы издать и звука. Но, поразмыслив, Тарзан отказался от этой затеи.

Во-первых, убивать кого бы то ни было без крайней необходимости было не в его натуре. Во-вторых, существовал риск, что воин все же попытается сопротивляться, и шум разбудит других обитателей хижины. Тогда — прощай, оружие.