Михаил Баковец - Лорд 2

Неловко развернувшись, скрипя зубами и подвывая от растревоженных ран в бедре и руке, он взял в левую руку гранату и приготовился встречать врагов, если те решат захватить раненых красноармейцев. То, что он успел взвести гранаты — радовало. Сейчас осталось лишь сдвинуть пластинку предохранителя. А вот особенность РГД-33 в деле накалывания капсюля — нервировала. Вдруг, у него не хватит сил, чтобы боёк сработал? Ведь накол происходит во время резкого броска, а дальше, спустя четыре секунды, граната взрывалась. К сожалению Шелехова, у него остались только три эргэдэ тридцать третьих, весьма специфических боеприпасов, как выше было сказано. Сейчас он был бы рад даже немецким тёрочным «колотушкам» или «яйцам». Уж как-нибудь да сумел бы дёрнуть шнурок.

«Хотя, может, я раньше от потери крови отключусь, — подумал лейтенант, чувствуя, как темнеет в глазах, наливается тяжестью тело и вот-вот разожмутся пальца, сжимающие гранату. — Лучше пулю в лоб себе».

Он выпустил РГД и попытался ухватить рукоять пистолета, лежащего рядом. Получилось это у него не сразу. Почти сразу же потащил оружие к голове, пока ещё в сознании и… вдруг на позициях немцев раздалась всполошённая пальба, перемежаемая дикими криками. Причём кричали не раненые, вовсе нет. Это визжали перепуганными свиньями гитлеровцы.

Всё закончилось буквально за три-четыре минуты. Грохнул последний выстрел, и наступила тишина. Шелехов пару минут вслушивался, про себя истово надеясь, что ему на подмогу подоспели те, к кому шёл его отряд. Это вполне вероятно, так как где-то недалеко должен располагаться квадрат с лагерем «Витебских мстителей». Карту с пометками он и Лопатин выучили назубок, с собой им её не дали, но по всем признакам лейтенант с раненым напарником не дошёл до точки, где их должны ждать проводники или инструкция каких-то километров десять.

— Никак стреляться решил? — от мыслей его отвлёк чужой голос. Его обладатель сумел подобраться к раненому незаметно. Хотя, в своём полуобморочном состоянии Шелехов мог пропустить марширующее отделение с рюкзаками, полными ложек и кружек. — Постой, сейчас легче станет.

Кто-то наклонился над ним и приложил к его лбу небольшой тёплый предмет. Это тепло быстро разошлось по телу. И, удивительное дело, лейтенанту мгновенно стало легче. Боль в ранах заметно ослабла, темнота в глазах пропала, появились кое-какие силы.

— Ты кто? — поинтересовался он у незнакомца.

— Дед Пихто, — последовал ответ с его стороны. — Сам-то кто?

Выглядел тот настоящим русским богатырём. Густая борода лопатой не давала определить его возраст. Здоровяку могло быть и тридцать с хвостиком и сильно за сорок. То, что он не пожилой, показывало отсутствие седины и ясный зычный голос. Расстёгнутый короткий полушубок открывал свитер из светлой шерсти с высоким воротником. Также незнакомец носил стёганные ватные штаны и короткие тонкие валенки. На плече у него висел немецкий автомат, а на ремне под полушубком висела кобура с небольшим пистолетом.

«Маузер, такими немецкие лётчики вооружены», — опознал оружие лейтенант и ответил. — Прохожий.

Тут рядом с первым незнакомцем появился ещё один. И опять Шелехов не услышал и не увидел, как тот подошёл, хотя сейчас чувствовал себя вполне сносно. Второй партизан выглядел не так внушительно, как собеседник энкавэдэшника, но всё равно заставлял смотреть на себя с уважением и опаской. Что-то волчье в нём проглядывало. Или к этим мыслям невольно подталкивал волчий полушубок и унты с волчьим мехом? Он тоже был вооружён немецким автоматом и пистолетом, а ещё у него к унтам были пристёгнуты ножны с длинным прямым ножом с берестяной рукоятью.

— Варги последних гадов задавили, никто не ушёл, — сообщил он бородачу. — Только подранило парочку.

— Оклемаются, — махнул рукой тот. — Подлечи этого, а то я свой амулет уже на прохожего истратил, — и он махнул рукой на раненого товарища лейтенанта. К своему позору, Шелехов понял, что совсем забыл про него после того, как ему раздробило кость в плече. Дальше он с нескрываемым интересом стал наблюдать за тем, как мужчина в волчьем полушубке занялся его товарищем. Заодно сделал зарубку в памяти, услышав про амулеты. Те кольца, которые он выбросил в снег в овраг, капитан Лопатин пару раз называл аналогично.

Между тем «волк» достал из кармана металлический кругляш, сверкнувший золотым блеском. Размером тот был с серебряный полтинник. Дальше партизан сделал нечто удивительное: достал нож, уколол себя в палец, провёл этим пальцем по кругляшу, размазывая по нему каплю крови, и приложил ко лбу раненого. Спустя минуту снял амулет и вернул его обратно в карман.

— Всё, Прохор, амулет пустой. Чуть-чуть я его подлатал, но тут нужен лорд, чтобы спасти, — сказал он.

— Сойдёт. Нам, главное, парнишку до лагеря дотащить живым.

В этот момент появилось новое действующее лицо. На этот раз в качестве исключения им оказалась… ну, наверное, собака, хотя Шелехов сильно сомневался, что бывают подобные представители псовых или волчьих. В звере было много от гиены, чьи изображения ему доводилось видеть в журналах и на страницах цветного атласа в одной из гимназий, где сохранились учебные пособия ещё с дореволюционной поры. Размером он был с небольшого медведя и весом центнера в полтора. При этом двигался зверь бесшумно и ловко, ускользая от взгляда наблюдателя. Проходя рядом с лейтенантом, животное вдруг замерло, приподняло голову и громко втянуло в себя воздух.

— Прохор, глянь на варга, — указал «волк» бородачу на животное. — Чего это он? Сожрать хочет?

— Отставить, нельзя! — прикрикнул на зверя тот. — Вот ежели лорд дозволит, то тогда и погрызёшь. А пока ни-ни.

Названное непонятным варгом животное (Шелехов понял, что это не имя собственное, так как немногим ранее он услышал, как варгов поминали во множественном числе) зло посмотрело на человека, фыркнуло и исчезло в заснеженном овраге, совершив огромный прыжок.

— Сдурел? — хмыкнул обладатель волчьего полушубка.

— Может, кто-то там прячется, — предположил бородач. — Щас увидим.

— Скорее услышим, когда этого тихушника живьём жрать начнут, — усмехнулся его товарищ, показав белые зубы и клыки, что были немного крупнее обычных человеческих.

Из всех троих только лейтенант оказался прав, когда про себя предположил, что странный зверь унюхал не менее странные кольца. Когда же варг выбрался к людям спустя несколько минут, то подошёл к бородачу, наклонил морду и выплюнул у его ног два золотистых перстня. Те самые, которые недавно зашвырнул туда Шелехов.

«Вот же волчара позорная. Чтоб тебе полушубком оказаться, — с раздражением подумал раненый. И вздрогнул, когда варг резко повернул голову в его сторону и стал буравить энкавэдэшника своими кровавыми буркалами. Мужчине показалось, что тот почувствовал, как он только что нелестно о нём подумал. — Чертовщина какая-то. Чур меня».