Ольга Яновская - Амулет князя [litres]

– Я знаю его, – отмахнулся князь и радостно заулыбался во все зубы. – Четвертый… Есть последнее желание, Логан?

Парень поклонился и, скорчив грустную физиономию, сказал:

– Да, господин. У меня здесь появились друзья. Вон те, трое щербатых. Я прошу, чтобы их не бросали вместе со мной в проклятый город.

И замер, ожидая ответа князя Николаса.

– Вот как? Друзья? – нехорошо усмехнулся князь. – Тогда не буду вас разлучать.

И указал пальцем на каждого из троих щербатых:

– Пятый… шестой… седьмой…

И пошел дальше отсчитывать двадцать невольников, обреченных на смерть. А Логан покосился на щербатых и расплылся в счастливой улыбке, увидев выпученные в ужасе глаза ненавистной троицы.

Павел немного волновался, когда подошел к старой поцарапанной двери. Когда-то заботливо обитая черным дерматином, дверь давно нуждалась в ремонте. Куски дерматина испытали силу кошачьих когтей и свисали кусками, оголяя светлое дерево. Коврик на пороге вонял кошачьей мочой, и Павел поморщился.

Если ему правильно дали адрес, то будет непросто заставить отдать цепь.

В глубине квартиры пронзительно рявкнул звонок, послышались торопливые шаги, и дверь открыла невысокая полная женщина. Бесформенная юбка и старенький, но аккуратно залатанный свитерок не прибавляли ей обаяния.

– Здравствуйте, меня зовут Павел Соболев. Мне сказали, что здесь живет женщина, которая нашла меня.

– Да, – хозяйка смутилась, но поспешила натянуть улыбку. – Да, это я. Проходите. Я вас не сразу узнала.

Она отошла, пропуская Павла в узкую прихожую. В нос ударил уже знакомый запах кошек, впрочем, ободранные обои и следы когтей на дверях в комнату тоже много рассказали о хозяйке. Она проводила гостя в зал и указала на видавший виды диван. Павел поколебался, но, чтобы не обижать хозяйку, осторожно сел на краешек и осмотрелся. Почти всю противоположную стену занимал шкаф, сверху донизу забитый книгами, стол у окна тоже был погребен под огромными стопками книг. На полу, почти скрытый столом и, конечно, книгами, был расстелен старый плед. А на нем лежали три кошки. Чувствовали они себя вольготно и по-хозяйски. На Павла животные не обратили внимания, лишь одна открыла глаза и поглядела на него, но тут же снова сделала вид, что спит.

– Вы хорошо выглядите, – сказала женщина. – Извините, но когда я нашла вас…

– Да, спасибо, Лидия Петровна? Вас так зовут?

– Да, – кивнула она. – Что вы хотели?

Павел поколебался, чувствуя горячий шар страха в животе. А если она откажется? Или вовсе скажет, что в жизни не видела цепь? Тогда что?

– Понимаете, когда вы меня нашли, у меня была золотая цепь. Она мне очень дорога.

И торопливо добавил:

– Я могу заплатить, сколько скажете!

Женщина замялась, комкая в руках поясок.

Ответить она не успела. Совсем с другой стороны раздался голос:

– Сколько вы заплатите?

Павел подскочил от неожиданности и обернулся. В дверях стояла девушка. Темное платье висело на чуть полноватой сутулой фигуре, делая ее похожей на старую бабку, черные волосы она заплела в косу, но несколько прядей выбились и придавали небрежный вид.

– Ну… – Павел растерянно помолчал. – Я не знаю. Сколько вы хотите?

Девушка задумчиво поморщилась.

– Оплатите ремонт в ванной. И цепочка ваша.

Павел вздохнул, прикидывая, где взять деньги, и медленно кивнул.

– Хорошо. Давайте цепь.

– Нет, – усмехнулась девушка. – Не считайте нас дурами. Вы сейчас возьмете цепочку и сбежите.

Оглянувшись на притихшую хозяйку, он поморщился. На лице той сиял восторг, жадно блестели глаза, и Павлу стало немного не по себе.

– Хорошо, – кивнул он. – Я зайду завтра и приведу подрядчиков. Они составят смету, и я все оплачу. А вы мне вернете цепь. Согласны?

Девчонка изобразила сомнение, выводя Соболева из себя. Но он молчал, глядя на нее с самым спокойным видом.

– Согласны. Но после ремонта.

Павел еле сдержался, чтобы не выругаться. Но лишь изобразил улыбку.

– Конечно. Спасибо за всё, дамы. До завтра.

Спускаясь со второго этажа, Соболев вдруг со всего маху врезал кулаком в стену, потряс разбитой в кровь рукой, но на душе, кажется, полегчало.

Что ж, по крайней мере он точно знал, где зачарованная цепь. Это плюс. Вот только в минусах то, что спасительница оказалась такой стервой!

Он откладывал деньги на черный день. Кажется, наступил именно такой. Оставалось надеяться, что денег хватит.

Ванная комната сияла белым кафелем, ванной и раковиной, свет отражался в новеньком смесителе.

Павел нетерпеливо вышагивал по коридору и ждал хозяйку. Лидия Петровна снова была в длинной юбке и залатанном свитерке. Она вышла из ванной и сияла не хуже смесителя.

– Вы довольны? – спросил Павел. – Теперь я могу получить свою цепь?

Женщина нервно закивала и поглядела на гостя жадными глазенками.

– Конечно, – ответила она. – Вам очень дорога эта цепь? С другой стороны, я ведь спасла вам жизнь. Ведь если бы я не нашла вас там около путей, кто знает…

– Просто принесите цепь, – раздраженно прервал ее Соболев.

– Павлуша, – сладко протянула она. – Я вам так благодарна за помощь, но ведь и вы мне обязаны. Верно? У дочки в комнате давно ремонт требуется.

Павел ждал чего-то в этом роде. Терпимость к ближним – похвальная черта, но наглость ближних выводила его из себя. Хотелось по-хорошему. Но нет – так нет.

– Волк…

У ног Павла словно из-под земли вырос черный волк, посмотрел на хозяйку и оскалился.

Женщина испуганно пискнула и замерла, прижимая к груди пухлые кулачки.

– Найди ее, – велел Соболев зверю.

Волк принюхался, чувствуя магию зачарованной цепи, и метнулся в зал. Послышались вопли котов, злобное шипение. С грохотом обвалились книги и рассыпались по полу. Хозяйка не сводила с Павла перепуганных глаз, молча зевала раскрытым ртом, но не решалась что-либо произнести.

Глаза Павла почернели, когда он посмотрел через своего зверя, женщина охнула и упала на пол. Соболев равнодушно глянул на потерявшую сознание хозяйку и улыбнулся волку. Тот вышел в коридор и чихнул от пыли. В пасти он аккуратно держал золотую цепь.

Человек и зверь вышли из квартиры, и за спиной захлопнулась дверь. Павел сжал в кулаке магическую вещь и прислушался к ней. Он почувствовал слабое биение силы, как угасающее мерцание фонарика. Еще один переход – и сила исчезнет, цепь станет самой обычной вещью.

Павел вышел из подъезда и огляделся. Сентябрь окрасил листья багровыми красками, затянул небо сизыми дождевыми тучами, готовыми разразиться холодным осенним ливнем. В лицо ударил порыв ветра, и Соболев вдохнул терпкий аромат прелых листьев.

– Эй, Павел!

Во двор, образованный четырьмя домами, вошел Аркадий.