Джеймс Лавгроув - Машина иллюзий [litres]

Хромая, он двинулся вдоль стены сарая и повернул за угол. Бандитов и Мэтти нигде не было видно. Рыча от ярости, Джейн заковылял дальше. Они могли уйти только в одну сторону – за сарай, обратно на скотный двор. Когда он повернет еще раз, перед ним откроется сектор обстрела, и тогда он перестреляет гадов, как бутылки на заборе.

Выйдя из-за сарая, он понял, что его обвели вокруг пальца.

Оттолина Бивертейл собственной персоной и полдесятка ее бойцов поджидали его в засаде. Каждый из них целился в Джейна.

– Бросай оружие, или мы тебя уложим, – сказала Оттолина Бивертейл.

– Полегче! Ладно… – Джейн взял свой пистолет за ствол и положил его на землю.

– Молодчина. Джаред, Нейт, заберите у него остальное оружие, а затем свяжите ему руки.

Двое бандитов выполнили приказ. Джейн не сопротивлялся.

– Да уж, обставили вы меня, – сказал он. – Ну раз большую рыбину вы поймали, рыбешку можете отпустить. – Он кивнул на Мэтти, которого еще двое бандитов связывали за спиной у Оттолины Бивертейл.

Она бросила взгляд через плечо, затем снова посмотрела на Джейна.

– Не думаю, что у тебя есть право голоса, Джейн Кобб. Ты не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Тебя перехитрили, так что тебе остается только одно – смириться с последствиями.

В задней части дома послышалась стрельба.

– Полагаю, это твоя мамаша, – сказала Оттолина Бивертейл. – Последняя защитница. Ну пусть сидит дома, словно улитка в раковине, я не против. Но, по-моему, она сложит оружие и выйдет, когда я покажу, что приготовили вам на скотном дворе.

– А именно?

– Сейчас увидишь.

Те, кто занимался Мэтти, действовали тщательно: они уложили его на живот и затянули узлы не только на его запястьях, но и на лодыжках. Кроме того, они обвели веревку вокруг этих уз, соединив их между собой. Теперь Мэтти был абсолютно беспомощен.

Четверо бандитов подняли Мэтти и понесли на скотный двор. Его голова повисла. Оттолина Бивертейл дала знак, и Джейна схватили за локти и потащили вслед за братом. Он шипел от боли, наступая на больную ногу, но продолжал идти.

Все они собрались перед домом. После небольшой подготовки Мэтти подвесили животом вниз на жерди, один конец которой положили на тачку, а другой – на ограду.

Джейн уже сообразил, что собираются сделать с его братом, и ему едва не стало дурно.

– Пожалуйста, не надо, – сказал он. – Все коровы ваши. Забирайте их.

– О, не волнуйся, мы их заберем, – ответила Бивертейл. – Но сначала мы вас проучим. Так как вы не отдали стадо без боя, вам придется заплатить штраф.

– Только не Мэтти! – взмолился Джейн. Он уже был почти готов расплакаться – насколько это вообще возможно для Кобба. – Сделай это со мной, ради бога, но не с ним.

– Но какой в этом интерес? – спросила одноглазая Оттолина.

В глубине дома снова открыли огонь.

– Миссис Кобб! – заорала Оттолина Бивертейл, сложив ладони рупором. – Надеюсь, вы меня слышите. Я взяла в плен обоих ваших сыновей. Можете и дальше стрелять, если хотите, но, думаю, вам стоит выглянуть сюда, узнать, что к чему.

Возникла пауза. Через полминуты дверь дома распахнулась, и на крыльцо, целясь из винтовки, вышла Радиант Кобб.

– А вот и она, – сказала Оттолина. – Джейн, теперь я понимаю, в кого ты такой красавчик.

– Отпусти моих мальчиков, – ледяным тоном сказала Радиант.

– Ни за что. Все тузы у меня. Тебе придется бросить карты.

– Моя винтовка с тобой не согласна. Одно нажатие на скобу, и у тебя не станет головы, а у банды – вожака.

– Возможно, но затем мои люди начнут стрелять в ответ, и ты тоже умрешь. А наше маленькое представление все равно состоится.

– Мама, убери оружие. Я обо всем договорюсь, – сказал Джейн и обратился к Оттолине: – Знаешь, у тебя ведь счеты со мной, а не с ними. Во всем виноват я, а Мэтти и моя мать просто делали, что я им сказал.

Мэтти пошевелился.

– Нет, Джейн, – заплетающимся языком сказал он. – Мы… Мы все…

– Не слушай его, – сказал Джейн. – Они хотели сдаться, но я убедил их, что нужно дать бой. Поэтому наказать ты должна меня.

– Никогда бы не подумала, что ты готов пожертвовать собой, – сказала Оттолина. – Вот что значит судить о людях по внешности. Похоже, нужно просто выбрать правильный стимул.

– Джейн… – начала было Радиант Кобб.

– Мама, я же сказал, что обо всем договорюсь.

– Да, «мама», – передразнила его Оттолина Бивертейл. – Отвали.

– Продолжай в том же духе, одноглазая ведьма, и тогда дыра в твоей голове появится еще раньше, – предупредила ее Радиант.

– Да что за… – Оттолина Бивертейл быстро развернулась, ловко выхватила пистолет и выстрелила. Радиант вскрикнула и повалилась на крыльцо, выронив винтовку.

– Мама! – крикнул Джейн.

– Все с ней нормально, – сказала Бивертейл. – Я ее просто чуть-чуть поцарапала. Кто-нибудь, притащите сюда эту каргу сушеную.

Двое бандитов поспешили выполнить приказ. Они стащили Радиант и поставили ее на колени перед Оттолиной Бивертейл.

– Мама, ты в порядке? – спросил Джейн. Он видел, что у нее из бицепса течет кровь. Эта рана не была смертельной, но, очевидно, ее беспокоила.

– Бывало и лучше, – ответила посеревшая Радиант, стиснув зубы от боли. – Но бывало и хуже.

Джейн развернулся к Бивертейл.

– Наверно, гордишься собой, – зарычал он. – Еще бы, подстрелила старую женщину.

– Она ненамного старше меня, – парировала Бивертейл, – а если бы все пошло наоборот, моя судьба тебя бы не волновала.

– Это другое. Ты же мне не родня.

– Она жива, а это главное. Ну что ж, все в сборе, давайте начнем представление.

– В последний раз прошу, – сказал Джейн. – Умоляю тебя. Не Мэтти. Меня.

– Не-а. – Бивертейл достала складной нож с костяной рукояткой. – Ни за что. Все будет так, как я хочу.

– Сука! – заорал Джейн и бросился на нее. Он почти вырвался из рук двух бандитов, которые его держали, но один из них с силой пнул его под колено. Нога Джейна подогнулась и онемела. Теперь он, как и его мать, тоже стоял на коленях.

Оттолина Бивертейл выставила вперед карманный нож. Джейн узнал его – это был нож пастуха. Одним из его лезвий, с затупленным острием, выковыривали камешки из овечьих копыт; другим, загнутым – свежевали. Бивертейл выбрала главное лезвие длиной в четыре дюйма, которым можно было резать, потрошить кишки и точить палки и так далее.

– Я бы пообещала тебе, что все кончится быстро, – сказала она, – но не хочу врать.

Она подошла к подвешенному Мэтти. Он увидел ее и застонал.

– Мэтти, – сказал Джейн. – Посмотри на меня. Посмотри на меня, Мэтти. Смотри прямо в глаза!

Мэтти поднял голову. Они встретились взглядами. Джейн попытался передать брату все свои чувства – сострадание, жалость, гнев, печаль, сожаление. Он хотел, чтобы, умирая, Мэтти видел его лицо. Он хотел, чтобы он знал, что его любят – любят страстно и будут любить всегда.