Макс Мах - Вижу цель [litres]

«Красивый жест! – признал Эрик. – И главное – вовремя! Как там говорят, хороша ложка к обеду? Истинная правда!»

Сейчас, когда 37-я эскадра входила в систему Уилберга, письма эти уже должны были дойти до адресатов, тем более что через огромные пространства космоса передавался не материальный носитель, как, например, в случае дипломатических верительных грамот, а всего лишь модулированный электронный сигнал.

– Ну, что? – повернулся Эрик к Эсме, сидевшей в соседнем с ним кресле. – Нравится?

– Ты тут жил? – вопросом на вопрос ответила девочка, облаченная сейчас в настоящую боевую броню, специально переделанную «под ребенка» в одном из лучших дизайнерских ателье Претории.

Если уж он брал ее с собой – а до начала боевых действий именно это он и собирался делать на постоянной основе, – то уж точно не для того, чтобы она путешествовала как багаж. Оттого и временный ложемент для нее установили рядом с адмиральским креслом, и передвигалась она по крейсеру в перешитой под нее форме военнослужащей флота, но со знаками различия волонтера, которые легко можно встретить на тыловых базах, но никак не на борту ударного крейсера.

– Конкретно в этой системе я воевал, – ответил Эрик на вопрос девочки. – Но жить сколько-нибудь долго мне здесь не пришлось.

– А мы спустимся на твердь?

– Разумеется! – подтвердил Эрик очевидное и, оставив девочку любоваться прохождением подсвеченной звездой Уилберга планеты Шугар Ленд – красной и безжизненной, как Старый Марс, – отправился на пост связи.

Здесь он занял кресло в переговорной для старшего командного состава, подключил свой коммуникатор к главному передатчику крейсера и, воспользовавшись старыми кодами, связался с диспетчерской станции «Конкорд», с которой, помнится, улетал на свою первую войну. Наудачу основной код подключения был все еще актуален, и через минуту Эрик уже беседовал с дежурным офицером. Представился, нагло напомнив, что Эрик Минц – герой сражения с халифами в системе Уилберга, за что и награжден пожизненным президентом республики Фронтир Ораном Вудом Военно-морским крестом . Говоривший с ним офицер, разумеется, проникся, но все-таки попросил подтвердить личность собеседника. Эрик показал свой идентификационный код, и «сезам открылся». Теперь дежурный был готов выполнить практически любую просьбу Эрика, и тот не заставил себя ждать. Первым делом он попросил сделать поисковую рассылку-запрос, чтобы установить прямую связь с младшим лейтенантом флота империи Торбенов Верой Мельник. Теперь, если она, конечно, не находится в дальнем походе, Вера должна была найтись в течение максимум двадцати четырех часов. А Эрик перешел ко второй части своего плана, и связисты станции «Конкорд» подключили его к общепланетарной сети Фронтира, присвоив его коммуникатору статус «первой очередности». Такой статус позволил Эрику в считанные минуты установить связь с посольством республики Сибирь в Остине, а уже там – заговорив с каким-то младшим клерком посольства – Эрик воспользовался отработанной схемой и, представившись кавалером ордена «Двойного дракона» коммодором Минцем, потребовал немедленно соединить его с госпожой наместницей Ириной Ма. Ну, его и соединили.

– Что за шутки?! – Похоже, Ирина сначала вызову не поверила, но вглядевшись в изображение, вынуждена была признать, что глаза ее не обманывают.

– Быть этого не может! – воскликнула госпожа посланница, внимательно изучая Эрика и форму, в которую он был облачен.

– Здравствуй, Ира! – сказал в ответ Эрик и тут же радостно улыбнулся. – Не поверишь, как я по тебе скучал!

Вот что замечательно в людях, подобных Ирине Ма: они быстро соображают. Наместница лишь на мгновение позволила себе удивиться панибратской манере разговора, которую задал Эрик – да и то удивление промелькнуло лишь в ее взгляде, – но уже в следующее мгновение она ухватила главное – им надо встретиться, и пусть шпионы – чьи бы они ни были – лучше думают, что Ирина и Эрик любовники, а такие слухи в свое время имели место быть, чем заподозрят что-нибудь по-настоящему серьезное. Поэтому следующие минут двадцать они весело болтали о то, о сем, предавались приятным воспоминаниям, обозначая их, впрочем, одними лишь намеками, и несли прочую не имеющую никакого смысла чушь. Но в конце концов Ирина «сообразила вдруг», что с тем же успехом можно поболтать и за обеденным столом.

– Отличная идея! – поддержал Эрик госпожу Ма. – На какой час назначим обед?

– А когда ты можешь быть в Остине?

– Часов в шесть вечера, как смотришь? – предложил Эрик, прикинув расклад скоростей и расстояний.

– Значит, в восемнадцать ноль-ноль.

– Только я приду не один, – предупредил Эрик и объяснил, опережая вопрос: – Приду с приемной дочерью. Ее зовут Эсме, ей девять лет, и она обожает сладкие фрукты и шоколад.

– Я распоряжусь, – улыбнулась наместница Ма, ни взглядом, ни жестом не показав своего удивления.

В результате Эсме получила невероятный десерт – салат из фронтиронских яблок, груш и апельсинов, залитый шоколадом и скрытый под горой взбитых сливок. Все это было так красиво и так восхитительно пахло, что девочка долго не решалась разрушить этот шедевр кондитерского искусства. Эрик старался на нее в этот момент не смотреть, чтобы не смутить, но все равно нет-нет да поглядывал.

– Спасибо за десерт! – сказал он, наконец, оборачиваясь к Ирине. – Обед был просто выдающийся, но десерт превзошел все ожидания!

– Хорошая девочка, – чуть улыбнулась наместница. – «Сантимент» пробил или вляпался в очередное приключение?

– Даже не знаю, что тебе сказать, – пожал плечами Эрик. – Само собой как-то вышло. Спонтанное решение на фоне экзистенциального кризиса [95] Экзистенциальный кризис – состояние тревоги, чувство глубокого психологического дискомфорта при вопросе о смысле существования. . Как тебе такое объяснение?

– Красиво и непонятно, – чуть улыбнулась женщина. – Раньше ты был проще.

– Все мы меняемся, – пожал он плечами, – просто некоторые быстрее других.

– Кто-нибудь может занять ребенка? – спросил он через мгновение.

– Сейчас организуем. – Ирина шепнула несколько слов в коммуникатор, и тут же, словно только того и ждали, – но, скорее всего, именно так, поскольку находились в готовности, – в столовую впорхнули две самые юные из ее помощниц. Веселые и впечатляюще раскованные, они уже через пару минут всецело завладели вниманием Эсме, так что Ирина и Эрик смогли покинуть комнату и пройти в кабинет сибирской наместницы.

– Тут можно говорить?

– Можно. Практически самое охраняемое место в посольстве.

– Тогда к делу. – Эрик и сам не знал, зачем он это делает, но интуиция подсказывала, что он поступает правильно. – Я кое-что узнал про нас четверых.