Антон Текшин - EndGame [СИ]

— Как знаешь. Я сто раз говорил Стасяну, что его ковбойские закидоны до добра не доведут. Револьвер его видал?

— Чистые понты. Насколько я знаю, он заставлял людей с его помощью в американскую рулетку играть?

— Был грешок у человека, что поделать…

— Смотрю, ты себе тоже в удовольствиях не отказываешь?

Я не стал отводить взгляд на прозекторский стол, но он и так прекрасно всё понял. От чего его тонкие губы невольно исказила совсем другая улыбка, смахивающая больше на хищный оскал. Так щерятся радостные гиены, прежде чем разорвать свою будущую жертву.

— Работа у меня нервная, нужно же как-то стресс снимать, — пожаловался мне Миша. — Это ведь всего лишь конструктор, и мне любопытно разбираться в его устройстве. Человеческий организм такой прикольный! Вот вроде бы хрупкий, а может выдержать очень многое.

— Ты всегда был с придурью, — констатировал я вслух. — Не зря тебя до пыток не допускали, после того, как ты языка до смерти замучил. Мне твои гнилые пристрастия не интересны. Просто выдай контакт заказчика.

— И что потом?! — заливисто рассмеялся Миша. — Клим, ты кажись не понимаешь, куда пытаешься влезть. Там сидят такие люди, что тебя моментально перемолят и сожрут! Только не говори, что ты на конкурентов работаешь, в жизни не поверю.

— Нет, я теперь частник.

— Народный мститель? — сразу же догадался он. — То-то я смотрю, почерк знакомый больно…

— Контакт, Миша, — поторопил я его. — Как тебе передают заказы, через связного?

— Проще надо быть, проще! Мне звонят на трубу и говорят имя, дальше я беру телефонный справочник и начинаю его вычищать…

— Хватит молоть ерунду, мамкин ты терминатор. Ему, кстати, от этой работы кайфа было никакого.

— Потому его и грохнули, Клим. И тебя грохнут, стопудово. Ты ж не умеешь тормозить, как локомотив прёшь вперёд!

— Что ж, рад был поболтать, — вздохнул я, прицеливаясь в центр пластиковой маски. — Передавай привет пацанам.

— Стой! — он демонстративно выставил пустые ладони перед собой. — Будет тебе контакт, только отпусти. Я уйду, растворюсь без следа, и ты обо мне никогда не услышишь…

Будь на моём месте нормальный человек, конец фразы он дослушивал бы уже со вспоротым горлом. Бритвенно-острый скальпель одинаково легко рассёк наполненный миазмами воздух и плотную ткань «арафатки». А вот до моего горла он так и не добрался, потому что я успел качнуться в сторону ещё до того, как Миша окончательно вскинул руки в перчатках. Фокусник, мать его цирковую!

С такими как мы нужно держать ухо востро, иначе можешь подавиться собственной кровью безо всяких на то причин. Моргнул, и труп. Это единственное, что у нас действительно получалось хорошо…

Хоть я и поменял положение в пространстве, тяжёлая пуля всё равно полетела точно в цель. Выстрел хлопнул по ушам, заставив чуть всколыхнуться муть в стеклянных банках. Пластиковое забрало респиратора покрылось густой сетью трещин, а изнутри его забрызгало кровью. Всё же, позиция у меня изначально была куда выгодней, чем у него. Ноги вивисектора резко подкосились и он грузно повалился навзничь, уставившись удивлёнными глазами в грязный потолок.

Я нарочно не стал стрелять в тело — Миша не был бы собой, не носи он под пластиковым одеянием серьёзного бронежилета. Он в нём и спал, помнится, напялив прямо на голое тело.

Всё закончилось очень быстро. Это на телеэкранах противники могут перестреливаться добрых полчаса, а в реальной жизни любая схватка двух профессионалов длится доли секунды. И не важно, какое у них оружие — современные винтовки или средневековые мечи.

Закрывать бледно-голубые глаза я не стал — много чести, но обыскать его всё же стоило. Мало ли, вдруг он не врал про ту пресловутую «трубу»? А что касается останков, которые нашлись не только на столе, но и в многочисленных пластиковых коробках по углам, о них позаботятся более компетентные товарищи. Работы им здесь будет предостаточно, но хотелось бы верить, что получится опознать всех.

Наверняка ведь прямо сейчас кто-то разыскивает пропавших родных и близких…

Но не успел я вспороть изгвазданный дождевик, как недавний труп внезапно схватил меня за руки. Да так крепко, будто он всю жизнь армрестлингом занимался. А ведь его затылок представлял сейчас нечто среднее между расколотым арбузом и свежим фаршем для котлет. Тот самый выстрел, который уже не требует контрольного.

Однако, остекленевшие глаза Миши со скрипом прокрутились в глазницах и со злобой уставились на меня.

— Ну чего ещё? — спокойно произнёс я. — Помереть не можешь по-человечески?

— Тебя тоже грохнули, Клим! — прошипел покойник мне в лицо. — Ты уже труп, просто этого пока ещё не вкурил!

— Все мы когда-нибудь умрём, — пожал я плечами. — Ну и что с того?

— Нет, ты дохлый и должен лежать в земле! Твой дружбан Талтер по-братски пристрелил тебя, вернул должок за меня и остальных… А ты с ним носишься, как терпила, жизнь его спасаешь! Простил его за предательство?

— Он действовал по приказу. Меня уже нельзя было спасти, никак. Я даже рад, что меня зажмурил именно он.

— Всё равно, нахрена ты ему помогаешь?!

— Хороший вопрос, — пришлось признать мне. — Думаю, он является тем самым, кем я стать так и не смог. Олицетворением моей наивной мечты о семье и прочих радостях жизни, вот. Будет обидно, если он тоже во всём этом дерьме утонет. Как мы с тобой.

— Не цепляйся ты за эту дурацкую жизнь, — продолжал настаивать мертвец, иссыхая прямо у меня на глазах. — Хватит плясать под чужую дудку, стань свободным!

— Ещё не время. У меня есть ещё парочка незаконченных дел.

— Ты всегда так говоришь, а они у тебя никогда не кончаются…

Убитый всё сильней напоминал мумию, а его пальцы с дробным перестуком рассыпались по полу, подарив мне, наконец, долгожданную свободу. Вот только что мне с ней теперь делать?

— Прости, Миш, мне правда есть ещё, чем заняться на этом свете. Ты уж потерпи.

С этими словами я проснулся, резко вынырнув из омута кошмара.

Надо же, какие мохнатые времена приснились, и на этот раз всё ещё кончилось более-менее прилично. Обычно мои жертвы пытались изо всех сил утащить меня за собой, но ещё никому это не удалось. Вот теперь подтянули на это дело тяжёлую артиллерию — Мишу Солдата. А ведь за одно только его устранение мне уже можно было спать спокойно, не говоря о пресловутых «паханах», которых я поголовно перестрелял прямо на сходке. Вот были же беззаботные времена…

Но разбудил меня вовсе не восставший из мёртвых сослуживец, а пронзительное попискивание почтового оповещателя. Звук был особый, и означал он очередное письмо от Пастыря. С каждым разом у меня всё больше убавлялось желание ему помогать, но с другой стороны, — только так я мог подобраться к заветной цели, не разделив судьбу более бесполезных инструментов. Уж слишком резко от них избавляются.