Анна Кондакова - Аристократ. Пять Грязных Искусств

— Леди Женевьева, балбес, — Хинниган поцокал. — Так ты читал эту книгу или только картинки разглядывал?.. Итак, запоминай. У Тадеуша есть жена, Женевьева. У них есть двое сыновей Фердинанд и Гораций. Есть ещё дочь, Шарлотта, вышедшая замуж за герцога Бирольского, и на трон она не претендует, как и младший сын императора Гораций. Все достанется Фердинанду и в дальнейшем его старшему сыну Георгу, в перспективе Четвёртому.

— Так-так… погоди, — остановил я Хиннигана. — Прокручу в голове, чтобы не забыть.

— Мне нравится твоё рвение, Питон, — с довольной физиономией кивнул Хинниган.

Я отвернулся от него, фиксируя в голове информацию, делая там зарубку.

Итак.

Я Теодор Ринг, точнее принц Теодор Гораций Ринг. Мои дед и бабка — император Тадеуш и леди Женевьева, мой отец — принц Гораций, мой дядя — принц Фердинанд, моя тётя — Шарлотта, герцогиня Бирольская. Так, с этим понятно. Не забыть бы ещё, что у меня есть двоюродный брат Георг и родные сестры Эльза и Сильвия.

Хинниган с интересом наблюдал, как я хмурю лоб.

— А я вот недавно в газете прочитал, что жена Горация Ринга Иветта объявила, что ждёт четвёртого ребёнка, и если на свет появится мальчик, то будет ещё один претендент на престол.

Я нахмурился ещё сильнее.

Получается, моя мать, по имени Иветта, беременна. И даже удивительно, как это вовремя случилось, если учесть, что Гораций и Иветта буквально на днях лишились своего единственного сына Теодора, то есть меня.

Хинниган ткнул пальцем в книгу «Патриции и родовое устройство» и сказал с сочувствующим видом:

— Давай, я тебе про патрициев расскажу, и на этом пока закончим. А то у тебя, я вижу, голова опухла.

Впервые я был согласен с Хинниганом и, кивнув, приготовился слушать новую лекцию. Она оказалась удивительно короткой.

— У каждого уважающего себя рода есть патриций, — начал Хинниган. — Патриций отвечает за благополучие своего большого семейства, а оно может включать в себя больше трёх поколений. Если семья разрастается и в неё входит уже несколько родов, то она превращается в клан, но патриций всё равно остаётся главой клана.

Я кивнул.

Ну, пока ничего нового. Всё это я уже знал.

— Издревле патрицием мог стать только мужчина, — продолжил Хинниган с таким умиротворённым видом, будто рассказывал мне сказку на ночь. — Хотя были случаи, когда его функции брала на себя женщина, если патриций умирал, а других мужчин в роду не оставалось, либо они были ещё слишком маленькими. Авторитет патриция непоколебим. Его приказы беспрекословно исполняются всеми представителями рода. Патриций определяет карьеру своих родных, одобряет или не одобряет заключение брака, решает любые вопросы, от семейных скандалов до пользования имуществом и выбора политических приоритетов. Короче говоря, патриций решает всё.

Хинниган смолк.

В этот момент я подумал о том, что, возможно, мне повезло, что я оказался безродным. Жил не по чьей-то указке, а сам по себе. Да, жил не очень хорошо, а временами плохо, но более-менее свободно. Никто не решал за меня, кем быть и что делать.

— А в твоём роду есть патриций? — спросил я.

Хинниган опустил плечи.

— Наш род и без того был совсем небольшой. А теперь почти нулевой. Остались я, мой дядя и его десятилетняя дочь. Все остальные погибли, как и патриций. Давно погибли, три года назад. Тот Час Тишины наступил не по плану, а у нас как раз свадьба была… мало кто успел спрятаться.

Я нахмурился.

Ком встал в горле, когда представил, какое кровавое месиво видел Клиф. А ведь ему было тогда лет четырнадцать, совсем ещё пацан.

Хинниган поднял на меня глаза и снова опустил, уставившись себе в колени.

— Дядя всеми правдами и неправдами устроил меня в школу Сильвер, чтобы сделать нового патриция рода. Только мне кажется, что это плохая затея. Ну какой из меня патриций, Рэй?.. Кого я обманываю?

— Эй. — Я хлопнул его по плечу и неожиданно (даже для самого себя) предложил. — Хочешь пострелять?

Очкарик уставился на меня, открыв рот. Его глаза заблестели.

— Пострелять? Прямо сейчас? Из настоящего оружия?

— Ну да.

Не знаю, какого чёрта мне вдруг понадобилось развлекать Хиннигана стрельбой. Идея родилась спонтанно, и я даже не до конца был уверен, что в деревянных ящиках, стоявших в тренировочном зале, хранилось именно оружие.

Вот как раз и проверим.

Хинниган расплылся в такой счастливой улыбке, что мне стало неловко. Ведь если оружия всё-таки нет, то парня ждёт разочарование примерно такой же силы.

— А я не умею стрелять, — объявил Хинниган, не переставая при этом радостно лыбиться.

— Я научу.

— Научишь? О-о-о! — парень вскочил с кресла. — Пошли скорее!

Я не шелохнулся.

— А может, всё-таки книги?

— К чёрту книги! — бросил Хинниган, но тут же опомнился и добавил: — Ну… не совсем к чёрту. Но пока можно их отложить, правда же?..

***

Он долго ахал, пока разглядывал тренировочный зал.

Я же с удивлением обнаружил, что на татами ринга не осталось ни капли крови. А ведь после таких порезов, какие нанесла мне Сильвер, тут должно было растечься алое море. Неужели Хлоя всё вычистила? Или воспользовалась какой-нибудь руной генеральной уборки?..

— А где оружие? — с придыханием спросил Хинниган.

Я прошёл к деревянным ящикам в углу зала. Пришлось приложить немало усилий, чтобы открыть крышку на одном из них, и выяснить, что же хранится внутри.

А ведь я не ошибся.

В самом крайнем ящике, прикрытые старыми тряпками, лежали однозарядные и магазинные винтовки, карабины и пара двуствольных дробовиков. Неплохой арсенал. Во втором и третьем ящиках лежало то же самое.

А вот в четвёртом я обнаружил револьверы… много револьверов одной и той же армейской модели. Вычищенные и подготовленные к бою они блестели, будто призывая поскорее коснуться их.

— Иди сюда! Клиф! — крикнул я Хиннигану, застрявшему у одного из набивных мешков и колотящему по нему кулаком.

Через несколько секунд Хинниган был уже возле меня и пялился внутрь ящика.

— О-о-о. Каки-и-и-е-е-е…

И пока он, схватив один из револьверов, внимательно его изучал, я принялся искать патроны и нашёл их только когда открыл шестой ящик. Они хранились в небольших картонных коробках, распределённые по калибрам. А в паре коробок обнаружился даже чёрный порох для старых капсюльных револьверов.

— Отлично, — сказал я.

Меня и самого пробрала дрожь при виде такого арсенала.

Я взял коробку с патронами сорок пятого калибра, прихватил один из револьверов и, поманив Хиннигана за собой, прошёл в сторону тяжеловесных бревенчатых мишеней. Ясное ведь дело: если есть мишени и есть оружие, значит, звукоизоляция зала рассчитана на стрельбу.

Рукоять револьвера приятно легла мне в ладонь. Вес был вполне комфортный, не тяжелее килограмма.