Ник Фабер - Танец стали в пустоте [СИ]

Увидев его, она отложила планшет в сторону.

— Что, Райн, не спится?

— Нет, мэм.

Она окинула его взглядом и хмыкнула, будто сделав для себя какой-то вывод.

— Ну ладно, раз уже ты решил прийти на свою смену по раньше, — она потянулась в кресле. — То я смело передаю её тебе и благодарю за усердие.

Том усмехнулся и кивнул. С одной стороны, это могло бы выглядеть как недобросовестное отношение к своим обязанностям и попытка спихнуть свою работу раньше времени. Но только не сейчас. Райн не смог бы заснуть, а идти и потеть на тренажерах у него не было никакого желания. Ему нужно было ощутить определённую опору под ногами. И мостик крейсера давал ему это ощущение. Чувство полного контроля, которое он однажды потерял, а сейчас старался обрести снова.

Зафиксировав официальную передачу вахты, Магда уступила место Райну и тот, поколебавшись лишь мимолётное мгновенье занял его.

В процессе своей работы он принимал отчёты различных постов и служб корабля, решая возникавшие проблемы. Вахта была спокойная и в какой-то момент, Райн понял, что остался практически без работы, просто наблюдая за происходящим на мостике, гадая что же ждёт его впереди и обдумывая своё первое задание…

— Капитан, выход из гиперпространства через две минуты.

— Замечательно, Жозефина. Магда, дать сигнал по кораблю. Готовность к выходу из прыжка.

— Да капитан.

В данный момент, все пять кораблей составлявших ударную группу Лестера Мэннинга, шли через гиперпространство со скоростью в тысячу раз превышавшую световую и приближались к гипергранице звёздной системы Абрегадо. Их курс был рассчитан таким образом, чтобы выйти на расстоянии пяти световых минут от границы гравитационного колодца звезды системы. Это являлось стандартным протоколом безопасности. Конечно, при необходимости, можно было выйти и значительно ближе, но это требовало гораздо более точных математических расчётов, где ошибка в одной запятой могла вынести корабль внутрь гравитационного поля звезды. И подобный исход был бы крайне не желательным для корабля и его экипажа, и больше всего бы походил на встречу спортивного флаера с бетонной стеной на околозвуковой скорости.

По этой причине все пять кораблей сейчас сбрасывали скорость и готовили мотиваторы гипергинераторов для того, чтобы на минимальной скорости продавить барьер и «мягко» вывалится в реальное пространство.

— Внимание, выход из прыжка через пять… четыре… три… два… один… Выход!

Картинка на обзорных мониторах мостика вспыхнула на секунду, а затем стали проявляйся очертания звёзд. Том подавил рвотный позыв, стараясь глубоко дышать, успокаивая раздражённый вестибулярный аппарат. Он уже давно привык к этому специфическому эффекту, при выходе из прыжка и хорошо помнил, как его вывернуло на изнанку при первом переходе.

— Капитан, гиперпереход завершён. Получаем телеметрию с остальных кораблей группы.

На экране Райна зажглись маяки остальных четырёх кораблей, которые шли сейчас с очень маленькой после перехода скоростью. Как только была налажена связь, группа уплотнила боевой порядок, до стандартного. Расстояние между кораблями уменьшилось и стало равняться чему-то в пределах пятисот — семисот километров, в таком состоянии они стали медленно набирать ускорение, направляясь к центру системы.

— Сэр, в данный момент Абрегадо-3 находится от нас на расстоянии в восемнадцать световых минут. С нашим ускорением, нам потребуется чуть больше девяти часов с поворотом через четыре часа и сорок минут, чтобы выйти к планете с нулевой скоростью.

— Замечательно. Магда, свяжись со шлюпочным отсеком, я хочу, чтобы они подготовили наших птичек к полёту. Как только мы достигнем планеты, Лестер хочет вместе с капитанами кораблей засвидетельствовать своё почтение губернатору Вилму.

— Да, сэр.

— Так же оповестите экипаж, что мы пробудем у планеты, как минимум два дня. Если кто-то хочет полюбоваться местными красотами, пускай составляют список заранее, а не как обычно. И ещё. На земле не должно оказаться одновременно больше тридцати процентов экипажа.

Мостик заполнился радостными возгласами.

— Да, капитан, сделаем. Ещё что-нибудь?

Маккензи пожал плечами. — Да вроде нет, но если вдруг меня осенит я вам сообщу. Магда, прими вахту, я буду у себя и свяжусь с Лестером.

— Конечно, капитан. Старпом вахту приняла.

— Эй. Райн. Проснись. Том!

Его трясли за плечо вырывая из цепких объятий блаженного сна без сновидений. В каюте стоял полумрак и он не сразу смог сориентироваться.

— Майк? Какого чёрта, я лёг только час назад.

— Том, тебя капитан вызывает.

— Что? Я…

— Да, ты. Попросил меня передать, что будет ждать тебя в первом шлюпочном отсеке через пятнадцать минут.

— Зачем?

— Вот сам и спросишь, давай вставай.

— Да, да. Сейчас.

Кое-как встав и умывшись, Том схватил китель и вышел из каюты вместе со своим соседом. Только если Майкл направился обратно на мостик, так как был помощником второго тактика «Фальшиона», то Тому пришлось пройтись. Он спустился на лифте в центральный осевой коридор корабля. Кабина раскрыла двери и покидая её он чуть не налетел на нескольких механиков, которые в невесомости перетаскивали контейнеры с запчастями.

«Фальшион», как и большинство военных кораблей, напоминал своей формой веретено с ромбовидным сечением. С одной стороны — часть его корпуса резко оканчивалась массивными маршевыми двигателями, а с другой — плавно уменьшалась в заострённый нос. Вся его конструкция была выстроена вокруг центрального осевого коридора, который проходил от носа до кормы корабля. Он имел квадратное сечение со сторонами по шесть метров и был предназначен для быстрого перемещения между оконечностями корабля и перемещению крупно габаритных грузов. Например, в случае выхода из строя трасс подачи ракет из погребов к носовым ракетным пусковым, ракеты можно было перетащить вручную именно через этот коридор. И именно для таких целей в нем была нулевая гравитация.

Схватившись за одну из ярко помеченных жёлтой краской скоб, Райн оттолкнулся, направив своё тело в свободный полёт вдоль коридора. Если была возможность, он всегда пользовался именно центральным осевым, а не обычными коридорами, проложенными по сторонам от него, по той причине, что это одно из немногих мест на корабле, которое было способно подарить ему чувство свободного полёта. Особенно сейчас, когда по корабельным часам была ночь и он был практически пуст, не считая редких встречных людей, так что Том смог отдаться радости полёта, периодически отталкиваясь от стен, чтобы сменить вектор движения и уступить дорогу встречным.