Александр Афанасьев - Помни имя своё! [litres]

– Отлично! – закричал Крайс во весь голос – держаться! Держать позицию!

– С фланга заходят! С фланга!

– Огонь во фланг!

– Пулемет на фланг!

Последующие события – лейтенант помнил плохо. Все спрессовалось… следить за количеством патронов в магазину, успевать отдавать команды, стрелять в быстро мелькающие впереди тени. Германцы опирались на край зеленки, китайцы тоже наступали по зеленке, тут были поля, засеянные самым разным, как бы квадратами. Была и пшеница, были и какие-то кустарники, в которых хорошо было прятаться. Перемещались только ползком, Крайс изодрал всю форму и стал похож на бездомного… тут еще какие-то колючки были. Но они держались…

Держались, пока их не начали накрывать из миномета. Тогда – лейтенант понял, что дело дрянь. С минометом, со «сталинским органом» спорить глупо, он просто смешает тебя с землей. Как только твою позицию начинают накрывать из минометов – ты просто отходишь…

Они отошли – и китайцы пошли за ними. Много неприятностей доставляли те самые гранатометы, которые можно было носить, они значительно увеличивали огневую мощь китайского десанта. Доставляли неприятности и обычные гранатометы – по прикидкам Лейтенанта гранатометчиков в боевых порядках китайского десанта было едва ли не вдвое больше, чем в европейских армиях. РПГ-7 с осколочной гранатой – не так опасен, если на тебе современная защитная форма НАТО. Но бывает всякое – достаточно было осколку найти незащищенную щелочку и все – смерть или тяжелое ранение.

Когда они откатились к своим машинам, и Крайс стал думать, что дело дрянь – он услышал со спины знакомый отрывистый стук ПК и понял – пришли. Англичанин их не подвел…

Китайцы же, поняв, что силой силу не переломить и, видимо, уже испытывая нужду в боеприпасах (а сколько боеприпасов может иметь при себе десант?) – начали разворачиваться, чтобы бить во фланг проходящей колонне…

Кто-то тяжело плюхнулся рядом – и лейтенант повернулся, рука на автомате сунулась за пистолетом…

– Спокойно, Ганс, это я.

Это был англичанин

– Что с колонной? – спросил лейтенант

– Попали под обстрел. Но это не первый раз, там ребята проверенные, выдержат, отобьются. Что здесь?

– Сам видишь. У них ракетные комплексы!

– У меня несколько машин! Пустим их по дороге, прикроемся ими!

– На дороге нас всех перебьют! Они могли успеть заминировать ее впереди!

– Что предлагаешь?!

– Прочесывание местности. Они не успели поставить мины. Техника идет по дороге, а мы – перебежками по флангам, прикрываем ее. Выставь снайперов на позиции, пусть ничтожат!

Англичанин хлопнул по плечу.

– Заметано! Пять минут!

– Две и не больше!

Мамонт – тронулся вперед, окатив всех клубом вонючего дыма. Германские солдаты и британские контрактники – прятались за идущей вперед техникой.

– Крупный узел сопротивления впереди! – предупредили по связи – раскрылся.

Еще один прием, он отрабатывался американцами и потом – передавался коллегам по НАТО. Техника, колонна – неважно – продвигается вперед. Снайперы – поражают любые раскрывшиеся огневые точки. Все держалось на подавляющем снайперском превосходстве сил НАТО – снайперы противника могли точно поражать цели метров на триста, у снайперов НАТО нормальными дистанциями были от семисот метров и до полутора километров.

– Огонь, огонь!

– У них снайпер и он хорош! Чуть не попал!

– Твою мать! Долбанный полтинник!

– Прикройте нас огнем от брони!

От бронемашин – ударили прикрывающим из автоматов и пулеметов. Неточно – но главное просто отвлечь противника и дать работать снайперам.

– Техника противника впереди… черт!!!

Полоснули трассеры автоматической пушки, снаряды врезались в гору камней. От бронеколонны – ответил крупнокалиберный пулемет на Мамонте.

– Попадание, техника горит.

– Продвигаемся вперед!

Мамонт полз вперед, как осадная башня, принимая на себя пули и ракеты РПГ стрелков.

– Еще гнездо! На час! Четыреста!

– Стоп колонна! Стоп!

– Ракета!

Лейтенант не понял, что к чему – ракеты РПГ Мамонту были не опасны. Потом вдруг – они прижимались к машине и почувствовали это – вся тридцатитонная машина содрогнулась, их окатило горячим воздухом. С грохотом, едва не размахав одного из англичан – раскрылась кормовая, взрывозащитная дверь

– Попадание! Попадание! Вашу мать, попадание!

Лейтенант – сориентировался, полез внутрь. Бронемашина горела, в кабине ничего не было видно – китайцы ударили какой-то термической ракетой, и броня не выдержала. Он нащупал большой контейнер с огнетушителем, перевернул его, рванул рычаг. Огнетушитель сработал, с шипением выбросив на огонь огнегасящую смесь, дышать было нечем. Совсем…

Лейтенант пришел в себя за машиной. Плыл дым, из дымовых шашек и горящего Мамонта, англичане, немцы и немногочисленные афганцы отчаянно обстреливались из-за брони. Слезились глаза, жгло горло.

– Курт…

Шрадт, один из его людей – только покачал головой. Курт был тем солдатом, который вел вперед бронемашину. Это его – попытался спасти Лейтенант.

– Твою мать, да сколько же их?!!

Этот отчаянный крик – привел лейтенанта в чувство. Он знал, что здесь если и не старший по званию – то один из немногих, способный послать людей на смерть и сам пойти на смерть. А это сейчас – было необходимо.

Он напился из фляги. Проверил свое оружие.

– Так, слушать! – получалось плохо из-за обожженного дымом горла, но получалось – их не больше, чем есть, мы просто всех перебьем! Дым по моей команде – и вперед! Использовать укрытия! Прикрывать друг друга! Экономить патроны!

Кто-то бросил дымовуху. Затем еще одну.

– Дым готов!

– Пошли!

И они рванули вперед.

Это кстати, легко так сказать – рванули вперед. Китайцев было больше, все еще больше, и это были настоящие солдаты. Не боевики, не повстанцы – а те, кто сознательно хотел стать солдатами и стал ими, тех, кого учили дисциплине, меткости, взаимной поддержке, выполнению приказов командира. Их командиры тоже учились – они изучали технику и тактику их врагов, придумывали наиболее эффективную технику и тактику их нейтрализации, обучали этому своих людей и учились сами. Они получили приказ – блокировать долину и никого не выпускать из нее, они принадлежали к десантным войскам – элите своей армии и для них немыслимо было отступить и не выполнить приказ. Коммунистическое воспитание придавало им необходимый фанатизм и способность к самопожертвованию. Но против них – стояли люди, которые сделали войну профессией, а не долгом, которые учились убивать настоящих людей, а не черные силуэты на мишенях, которые вели войну здесь уже пятнадцать лет. И перед которыми – был всего лишь еще один противник, которого надо было убить. Только и всего – ни больше, ни меньше.